Борис Сергеев - Мои питомцы и другие звери

В клетке звери находят много новых предметов, которые вполне могут заменить игрушки. Рассказывают историю о трех молодых хорьках, подолгу игравших с консервной банкой. Как только появлялась возможность, они сбрасывали ее в таз умывальника и наслаждались производимым ею шумовым эффектом. С гремящей консервной банкой с удовольствием играют котята, щенки и поросята. Мы так замусорили нашу планету, что подобную «игрушку» можно найти даже вдали от любого города или населенного пункта. Однажды мне довелось наблюдать, как средь бела дня по высохшему дну небольшого водохранилища гонялись за банкой молодые шакалы.

Для обезьянки любой предмет становится игрушкой. Даже взрослые животные часами занимаются с каким-нибудь предметом, стараясь извлечь из него звук, если он для этого годится, разобрать на части или сломать, чтобы выяснить, как он устроен и что там у него внутри.

Для многих зверюшек первой игрушкой становится собственный хвостик или хвост мамы. Вот почему, когда вы берете домой щенка, особенно тех пород, которым в раннем детстве купируют хвостики, вам нужно сразу же подумать об игрушках, научить малыша ими пользоваться и стать компаньоном в играх. Ему следует заменить не только маму, которая кормила и заботилась о нем, но и товарищей по играм. Иначе ваш щенок, повзрослев, станет угрюмым, нелюдимым псом.

Если малышей много, коллективные игры позволяют обходиться и без игрушек. Молодые животные любят кувыркаться и бороться. Этими играми особенно увлекаются медвежата. Обхватив партнера передними лапами, они стараются опрокинуть его на спину и при этом покусывают и шлепают по спине. Любят борьбу сурки, пытаются бороться барсучата, но чаще просто кувыркаются и подпрыгивают совсем по-лягушачьи. Очень бурно проходит игра, когда барсучонок или шимпанзенок заберется на крохотный холмик, камень или пень и не пускает туда партнеров по игре. А те пытаются столкнуть товарища и занять освободившееся место. Если кому-нибудь это удастся, игра не кончается, теперь победитель сам становится объектом наскоков расшалившихся товарищей.

Очень широко распространены шумные игры в воде. Их любят и сугубо сухопутные звери, например бурые медвежата, и жители океана. Такие достаточно крупные животные, как дельфины, и даже громадные киты выпрыгивают из воды и, грациозно изогнувшись, могут без всплеска уйти в глубину или, наоборот, со страшным шумом плюхаться на поверхность воды, вздымая тысячи брызг.

С водой забавляются слоны, используя свой хобот как душ. Живя за решеткой, слоны-озорники не ограничиваются тем, что поливают свою спину, они заодно окатывают и посетителей. Такими же шалостями разнообразят свою жизнь в зоопарках обезьяны. Шимпанзе, в том числе взрослые, набрав полный рот воды, забираются куда-нибудь повыше и оттуда брызгаются ею на посетителей. Окатывать водой людей любят и дельфины. В одном отечественном дельфинарии, где мне довелось работать, жила молодая черноморская афалина по кличке Ника, которая родилась и выросла в неволе, а потому всех людей считала своими друзьями и требовала к себе постоянного внимания. Когда рабочий день кончался и сотрудники дельфинариума начинали понемногу расходиться, она всячески старалась задержать каждого человека, проходившего по плавучим мосткам возле ее отсека. Ника набрасывала на мостки игрушки, приглашая поиграть, устраивала акробатическое представление с высокими прыжками и различными трюками, «пела» песни, выскакивала из воды и, улыбаясь, разевала пасть, но, если и это не помогало, окатывала водой с ног до головы необщительного человека и добавилась своего. Ну кто из промокших до нитки людей не задержится у ее отсека еще на несколько минут, чтобы пожурить шалунью?

Известны животные, которым нравится кататься. У нас на севере это любят делать выдры. Летом они скатываются с горок по скользкой траве или раскисшей глине, а зимой накатывают в снегу траншеи до ледяного блеска. Они так любят эту игру, что съезжают по нескольку раз по склону вниз и забираются наверх, скатываясь, чтобы доставить себе удовольствие. Если зимой побродить по берегам ручьев и речек, на которых обитают выдры, можно найти их горку для катания, а если повезет, то и полюбоваться веселой игрой зверей.

Моей собаке нравится посещать детскую деревянную горку в нашем парке. Ей доставляет радость, широко расставив ноги и отчаянно балансируя, скатываться по скользким доскам. Для антарктических пингвинов скольжение на брюхе по уплотненному ветром снегу — самый обычный способ передвижения. Гаги, кряковые утки и многие водоплавающие птицы не прочь покататься на быстрине. Выбрав порожистый участок реки, они выплывают на середину, где бурное течение подхватывает их и несет стремительно вперед, пока пловцы не достигнут участка со спокойным течением, после чего птицы возвращаются назад, чтобы прокатиться еще раз.

Самые примитивные игры устраивают детеныши копытных. Они носом толкают партнера, наносят легкие удары головой, покусывают его, скребут или роют копытами землю, встают на задние ноги, высоко подпрыгивают, взбрыкивают и галопируют. Так играют жеребята, телята, оленята, козлята и молодые антилопы. Недавно родившийся в Ленинградском зоопарке зебренок большую часть детства провел в тесном загоне зимнего вольера. Наш климат не позволяет теплолюбивым животным проводить зиму под открытым небом. Сверстника у зебренка не было, и играть он мог только с матерью. Больше всего ему нравилось вставать на задние ноги и закидывать передние ей на шею. Постояв так несколько минут, малыш обегал мать и проделывал это с другого бока. А что еще можно придумать, живя за решеткой, разве что взбрыкнуть или подбросить носом клок сена?

Как относятся звери к играм своих детей? Конечно, бесконечная возня может кому угодно надоесть, особенно если нарушает послеобеденный сон. Какой-нибудь строгий папа может рявкнуть на не в меру расшалившихся детей или остановить их предупреждающим жестом. Но чаще родители терпеливо сносят шалости детворы, а если озорники уж очень надоедят, ограничиваются тем, что потихонечку, стараясь не привлекать внимания детей, отойдут в сторонку и там попытаются снова задремать. Малыши же не прекратят игру, даже если взрослые животные, утомленные дневными трудами, заснули.

Однажды в горах Кавказа я подсмотрел, как устанавливалось на ночевку выпущенное на волю стадо павианов-гамадрилов. Дело было зимой, и мороз к ночи усилился до минус шести-семи градусов. Для ночевки стая выбрала себе место чуть ниже вершины, где не было сильного ветра. Павианы спят сидя, устраиваясь на ночевку семейными группами. В центр садится взрослый самец, а лицом к нему кружком рассаживаются самки, прижимаясь к своему повелителю так, что он оказывается в «юрте» из живых обезьяньих тел. Детенышей засовывают в «юрту» между самцом и мамами, поэтому почти голенькие малыши не мерзнут. Целый час стая устраивалась на ночлег, чистилась, ссорилась, усаживалась. Наконец все взрослые обезьяны заснули, и только маленькие шалуны постоянно вскакивали со своих теплых мест, чтобы поиграть с камушком или палкой, подергать самок за хвосты или повозиться со сверстниками. Но никто из взрослых обезьян не рассердился, не прикрикнул на шалунов, чтобы те угомонились и отправились спать.