Владимир Сядро - Знаменитые загадки природы

В 1899 году Джонстону выпало доставить на родину группу пигмеев бамбути, обманутых немецким антрепренером, захотевшим легких выставочных денег. Сэр Гарри оставил бамбути на некоторое время погостить в своей резиденции. И таким нехитрым способом смог довольно быстро и достаточно хорошо выучить их язык. Так что по прибытии на родину пигмеев он отправился вместе с ними на поиски «атти». Оказалось, что пигмеи зовут его вовсе не «атти», а «о’апи». Само животное обнаружить не удалось, зато местные следопыты показали следы «о’апи». Каково же было удивление Джонстона, когда он увидел, что следы вовсе не похожи на лошадиные! Они были раздвоены, как у антилопы или оленя. Это привело губернатора в смятение. Ведь и Стэнли, и сами бамбути говорили о схожести загадочного зверя с лошадью или зеброй. Поэтому он решил, что случилось языковое недоразумение и показанные следы на самом деле – следы лесной антилопы. И все же фортуна не оставила Джонстона. Офицеры местного гарнизона в лице лейтенанта Меуры преподнесли ему подарок – два полосатых куска шкурки о’апи. Незадолго до приезда сэра Гарри они как раз съели этого зверя, а остатки кожи чудесным образом отыскались на свалке. Военные, впрочем, заверили, что при первой же возможности пришлют целую шкуру и кости. А добытые кусочки были немедленно посланы в Лондонское зоологическое общество. Там провели сравнительный анализ. Результаты были очень интересны. Кожа не соответствовала ни одной из известных науке зебр. Поэтому секретарь общества Филипп Склатер, не долго думая, определил новый вид как Equus (?) Johnstoni – зебра Джонстона. Equus («лошадь» – по-латыни) или другое что-то – было непонятно. Да и как лошадь (?) животину определили, основываясь исключительно на показаниях пигмеев, а мало ли что они сказали…

Между тем из гарнизона лейтенант Карл Эриксон, выполняя обещание, выслал губернатору целую шкуру и два черепа о’апи, которые, конечно, сразу же были отправлены в зоологическое общество. Доктор Склатер, получив посылку, понял, что зверь «о’апи» не относится ни к зебрам, ни к лошадям. Это было парнокопытное, родственник жирафа. Еще более тесные родственные связи между окапи и давно вымершим элладотерием. Ученые назвали его Okapia Johnstoni. Вот так и появилось, в том числе и в нашем языке, слово «окапи». А биологам стал известен еще один интереснейший вид млекопитающих. Однако окапи не так уж и изучен. Дело в том, что окапи – одиночки и в неволе практически не размножаются. А в родной им среде их встретить очень трудно. Только по рассказам пигмеев знали, что окапи ведет дневной образ жизни, питается листьями, которые обрывает длинным, более полуметра, языком и любит полянки густых лесов. Шерсть напоминает бархат, шоколадного оттенка, ноги – белые в черных «носочках», а круп и конечности – с чередующимися белыми и темными поперечными полосками. На голове – очаровательные рожки, которые меняются ежегодно. Правда, это украшение носят только самцы. Самкам же приходится довольствоваться парой широких, как локаторы, ушей. Окапи меньше обычного жирафа. Длина его тела около 2 м, высота в холке до 1,2 м, а весит он около 250 кг. Шея и ноги короче, чем у жирафа. В 1902 году зверь впервые был подстрелен белым охотником. Тогда и появилось первое цветное изображение этого животного. Через год исследователям посчастливилось видеть отлов живого окапи. Правда, сохранить ему жизнь не удалось. Первая фотография пойманного живого окапи появилась только в 1907 году. Однако только в конце прошлого века американские ученые Джон и Тереза Хартам предоставили новые сведения благодаря наблюдению за помеченными радиоошейниками животными.

Окапи, в отличие от собратьев-жирафов, живущих небольшими стадами, настоящие одиночки. Если и встречается пара, то это либо самец с самкой, либо мать и детеныш. Роды происходят в наиболее влажный период – с августа по октябрь – в самой чаще леса. Чем труднодоступней, тем лучше. Новорожденный на несколько дней остается в гордом одиночестве, а затем мать возвращается к нему, определяя его местопребывание по мычанию и тихому свисту. С этого момента она не расстается с ним в течение нескольких месяцев.

Как и самцы жирафов, окапи тоже иногда устраивают ритуальные турниры, толкая друг друга шеями.

Поскольку Конго-Заир тогда входил во владения Бельгии, а окапи оказались конголезскими эндемиками, то именно бельгийская администрация получила монополию на экспорт уникальных зверушек. Но обзавестись первым живым окапи Антверперскому зоопарку удалось только в 1919 году. Однако животное спустя всего 50 дней погибло. Долгожительницей среди зоопарковых окапи в 1930–1940 годы оказалась самочка Теле, которая прожила 15 лет. Дело не только в том, что они очень возбудимы и на любой непривычный раздражитель реагируют очень нервно. Например, несколько лет назад окапи, который жил в Копенгагенском зоопарке, умер от стресса, вызванного… сильным голосом Лучано Паваротти, выступавшего в зале рядом с парком.

Причиной высокой смертности являются еще и внутренние паразиты, для которых окапи – промежуточный хозяин. В джунглях паразиты для окапи безопасны, поскольку они покидают его организм, падая на землю с пометом. А с земли эти мудрые зверушки ничего не поднимают. А вот при морской перевозке даже самые здоровые особи подхватывали заразу с кормом, подобранным с пола клетки. Позже окапи стали перевозить по воздуху, и риск самозаражения стал минимальным. Еще одним фактором было неправильное питание. А откуда знать смотрителям зоопарка, чем питается окапи, если об этом неизвестно самим ученым? Их кормили, как и остальных травоядных, – вениками и сеном. Оказалось, что рацион окапи значительно разнообразнее. Они питаются более чем 200 видами растений, 30 из которых потребляют чуть ли не каждый день. К тому же, чтобы восполнить недостаток солей в организме окапи едят древесный уголь (источник солей калия) и лижут почву на склонах лесных ручьев и мелких рек, добавляя в свое меню нитраты натрия, кальция, соединения железа и микроэлементы.

Сейчас в различных зоопарках содержится около полутора сотен окапи. Для борьбы с инбридностью (близкой родственностью, которая приводит к вырождению) окапи и сейчас изредка отлавливают. Причем несмотря на обилие современных технологий, делают это старым «дедовским», то есть пигмейским, способом. На пути следования животных роются неглубокие ловчие ямы. Попав туда, зверь уже не может выпрыгнуть. И сейчас этот таинственное создание не до конца изучено. Например, никто не знает точно, какая же численность этого вида. Полагают, что 20–30 тысяч, но это только предположения… Они защищены законом как национальное достояние страны Конго (Заир) и являются ее символом. А еще эта симпатичная жирафозебра является эмблемой Международного общества криптозоологов – специалистов, занимающихся изучением загадочных, легендарных и пока не признанных «серьезной» наукой животных.