Сергей Дмитриев - В поисках мамонта

Олени у ламутов.

Зашумела ураса. Заголосили женщины. Амукзан ходил мрачный. И у него пало два оленя.

— Злой дух пришел к нам, — кричали женщины. — Злой дух мстит. Зовите шамана. Он прогонит злого духа.

Падеж оленей усиливался. Через три дня от стада в пятьдесять голов осталось двадцать.

В урасе стоял сплошной вой. Надвигалось что-то грозное. Олени кормили ламутов, давали мясо и молоко. Из шкур оленей ламуты делали себе одежду и покрывали ими свои юрты, а из рогов и костей они приготовляли разные домашние вещи. Олений жир шел на освещение. На оленях они ездили и перевозили тяжести.

Теперь ламуты лишались всего своего достояния.

— Пропадать будем, — мрачно сказал Амук-зан. — Наши отцы говорили, что кто найдет большого зверя в земле, у того падут олени, а сам он и вся его семья сгибнут.

Вечером за ужином ламуты стали совещаться. Решили, что это Семен растревожил «злого духа», который сидел в большом звере, зарывшемся в землю.

— Зовите шамана! — неистово кричали женщины. — Злой дух убьет оленей, убьет собак, убьет и нас.

И тогда ламуты решили, что завтра рано утром Амукзан отправится в соседнюю урасу, а- к вечеру вернется обратно и привезет с собой шамана.

«Кто живет в лесах, в горах, в реках, в озерах?»

— Духи.

Так говорили ламутам их старики. Одни «духи» добрые, другие — злые. «Злые духи» могут причинить беды— падеж оленей, болезни собак, смерть людей, дурную погоду.

«Что делать, если «злые духи» разгневались?»

— Надо звать шамана. Шаман знает «духов». Он входит с ними в общение. Шаман обладает силой и может своим «колдовством» заставить духов подчиниться себе.

Так верили ламуты.

Амукзан отправился в урасу, где жил шаман. Он вошел в юрту. У огня сидело несколько мужчин и женщин.

— Здравствуй! — сказал Амукзан.

Мужчины пригласили Амукзана к огню и стали угощать его мясом. Амукзан был голоден и охотно с‘ел кусок оленины и выпил чашку кирпичного чая.

— Зачем приехал? — спросил его один ламут.

— Олени падают.

Где шаман?

Ламуты наклонили головы.

— Шаман умер. Его могила в лесу.

— Я пойду к шаману, — сказал Амукзан.

Один из ламутов вызвался проводить Амукзана. Они шли не более, получаса.

В лесу на поляне показался большой шест. Он был вбит в землю. На верхушку шеста был надет череп медведя. Ветер раскачивал череп и поворачивал в разные стороны.

«Медведь— владыка леса. Силой его духа шаман подчиняет себе всех животных, птиц, всех невидимых обитателей леса».

Так верили ламуты.

Ламут-шаман.

Недалеко от первого шеста стоял второй. На нем висела шкура оленя. На этом олене всегда ездил шаман. Когда ламуты хоронили шамана, они закололи его оленя, содрали шкуру и повесили ее на шесте. На похоронах присутствовали ламуты со всех ближних урас.

Каждый шаман имеет помощника, которого он выбирает себе сам. — Шаман передает своему помощнику искусство колдовать и все свои знания. После смерти шамана помощник заступает его место.

Новый шаман жил в соседней юрте. Он был помощником того шамана, которого разыскивал Амукзан, и теперь Амукзан решил отправиться за ним.

Когда Амукзан разыскал шамана и уговорил его ехать в урасу Семена Тарабикина, шаман взял своего помощника и все втроем сели верхом на оленей и тронулись в путь.

Всю дорогу хитрый шаман расспрашивал Амукзана о том, что было у них в урасе за последние полгода.

В урасе Семена с нетерпением ожидали возвращения Амукзана. Люди то-и-дело выходили из урасы и смотрели в даль. Прошло два дня, а Амукзан не возвращался. Беспокойство охватило урасу. На третий день около полудня на горизонте показались три верховых оленя.

— Шаман едет! Шаман едет! — разнеслось по урасе.

Трое верховых приближались к кочевью Семена. Шаман ехал на белоснежном олене.

Ламуты верили, что во время заклинаний шаману приходится на время переселиться к «духам». Только на олене цвета молока шаман мог в‘ехать в «царство духов».

По наружному виду и одежде шаман не отличался от других ламутов своего племени. Он был среднего роста, стройный, с черными волосами, коротким носом, несколько вздернутыми губами и горящими глазами. Коричневатая, похожая на пергамент кожа, широкое лицо и выдающиеся скулы говорили, что шаман, как и другие ламуты, принадлежал к монгольскому племени.

Вечером начались приготовления к заклинаниям. Закололи оленя. Внутренности и лопатки убитого животного шаман взял для своего колдовства, а лучшие части от оленя ламуты спрятали, чтобы потом отдать их шаману: одни как плату за колдовство, другие должны были служить шаману пищей, когда он поедет обратно.

Из урасы вынесли все вещи, и шаман стал развешивать на стены фигуры людей и животных. Все они были вырезаны из дерева, слоновой кости, корней растения и были пестро раскрашены в яркие цвета. Это были «вспомогательные духи», которые помогали шаману при его заклинаниях. Никто не смел прикасаться к фигуркам, кроме самого шамана. Во время своих заклинаний шаман несколько раз окроплял их кровью убитого оленя и окуривал смолою кедрового дерева. К смоле он примешивал измельченные в порошок какие-то растения, отчего ураса наполнялась одуряющим дымом.

Закончив все свои приготовления к заклинаниям, шаман вышел из урасы.

Теперь в урасу вошли одни мужчины. Они присели на шкуры вдоль стен урасы.

Вход в урасу завешивала медвежья шкура. Посреди урасы вспыхивали догорающие угли очага и слабым светом освещали ламутов.

Медленно и беззвучно вошел шаман. Глубокая тишина наступила при его появлении. Теперь шаман был одет в кожаную накидку, с которой до самых пят спускались ремни. На груди у него были нашиты шкуры, на которых висели разноцветные стеклянные бусы, металлические пластинки и бубенчики. Они бряцали при каждом движении шамана. Грудь и спина колдуна были украшены зубами и когтями хищных животных и птиц. Его голову окутывал башлык, обшитый мехом полярного волка. На месте ушей болтались лоскутья из меха; они то поднимались вверх, до опускались вниз, когда шаман плясал. В общем голова шамана походила на голову волка.

В левой руке шаман держал свой бубен. На одной стороне бубна была натянута замшевая кожа, а с другой выглядывали человеческие фигуры, раскрашенные в красный цвет. Бубен был увешан многочисленными бубенчиками и металлическими пластинками. В правой руке шаман держал палочку, обшитую мехом.