Дейв Метц - Один человек, две собаки и 600 миль на краю света. Опасное путешествие за мечтой

Спустя полчаса собаки возвращаются. Мешки у них на спинах промокли, а мешок Джимми и вовсе отцепился. Я прихожу в ярость, и меня можно понять. Я стою в ледяной воде, пальцы ног практически онемели от холода, и пытаюсь поправить мешок Джимми. Но собаки не могут стоять спокойно и все время ерзают. Мне мешает рюкзак, но снять его не получается, потому что повсюду вода и его попросту некуда положить. А еще начинается дождь, да и ветер дует со всех сторон. Такое впечатление, что ветер, дождь, вода и холодный воздух объединились, чтобы сломить меня: и физически, и морально. Я чуть не плачу от боли. Наконец привожу в порядок мешок Джимми, и милю за милей мы шлепаем по реке. Я слежу за тем, чтобы собаки шли рядом, как только мы выйдем на более менее сухую землю, то сразу устроим привал. От бушующего ветра нас укроют кусты, которых здесь множество.

Утром я встаю пораньше, чтобы побыстрее собраться, но у меня очень сильно мерзнут руки, и постоянно приходится делать перерыв, чтобы их согреть. С трудом верится, что до сих пор так холодно. В основном я работаю в перчатках, но они не всегда помогают, и, кроме того, иногда их просто необходимо снимать, например, чтобы как следует перевязать вещи. Такое впечатление, что зима здесь обосновалась надолго и вовсе не намерена уступать место весне.

— Когда же уже наконец потеплеет? — спрашиваю вслух, щурясь от ветра.

Внимательно рассматриваю обступившие меня со всех сторон снежные вершины и обдумываю свое нынешнее положение.

Перейти через Ноатак — весьма сложная задача. Его глубина достигает уровня груди, а ширина — около двадцати футов. Более узких участков я не вижу. Для начала попробую пройти вверх по течению и отыскать участок, где река разделяется на несколько мелких притоков, а дно укрыто большими камнями. Значит, идти на север к реке Нигу вдоль Мидас-Крик мне не нужно. Вместо этого я попытаюсь преодолеть перевал в районе Портидж-Крик, который выведет меня к верховьям Алатны.

На дне реки все также лежат ужасные льдины, а на побережье лед образует гигантские монолитные плиты. Даже когда я только пытаюсь представить, что перехожу через эту реку, мне становится дурно. Перспектива упасть во второй раз меня вовсе не радует.

Из-за прохладного ветра уже было совсем растаявшая река вновь покрывается корочкой льда, которую тут же разрушает бурное течение. Дух захватывает при виде того, как тонкие льдины ударяются об огромные айсберги и раскалываются на мелкие кусочки, точно хрусталь. Столкновение сопровождается громким звуком, который эхом разносится по долине, очень напоминая раскат грома. Собаки весьма озадачены, поскольку не могут точно определить происхождение звука. Пожалуй, они решили, что его издает какое-то животное, которое вот-вот выберется из воды, и тогда они бросятся за ним в погоню. Собаки сидят рядом со мной и пристально смотрят на реку, боясь даже моргнуть, — они затаились в ожидании. Им кажется, что сейчас что-то произойдет, и они хотят быть к этому готовы. Мне прекрасно известно, что погоня у них в крови. Любой громкий непонятный звук они воспринимают как знак того, что рядом есть какое-то живое существо, которое они могут преследовать.

Сегодня я решаю немного передохнуть, привести себя в порядок и высушить собачий корм, который стал влажным. Я никак не могу допустить, чтобы он испортился. Тщательно отбираю влажные кусочки и складываю их горкой на пластиковой тарелочке. В первую очередь надо накормить ими собак. Мы не имеем права разбрасываться пищей. Нам дорога каждая крупинка, пусть даже и слегка намокшая. Получив посылку с провиантом, я стал кормить собак дважды в день. Хочу, чтобы они набрались сил перед тем, как отправиться в Анактувук-Пасс, до которого еще около ста миль. Я немного отстаю от графика и потому отнюдь не уверен, что встреча с братьями состоится в то время, которое планировалось изначально. Если я опоздаю, Майк будет долго мне это припоминать. Он обожает трудные коллективные походы и, я уверен, очень хочет, чтобы я скорее к ним присоединился. А вот Стив, пожалуй, отнесется ко мне более снисходительно. Он не столь откровенен, как Майк. Кроме того, он очень вынослив. Бывает, что мы все валимся с ног от усталости, а Стив может пройти еще целую милю. Он идет вперед даже тогда, когда мы не в состоянии сдвинуться с места.

Около шести лет назад мы с Майком, Стивом и несколькими старыми друзьями отправились в поход в Норт-Каскейдс, а точнее на Ледяной Пик. Нам осталось преодолеть двадцать четыре мили, и мы со Стивом приняли решение пройти их за один день. Мы очень хотели вернуться домой в субботу, чтобы сэкономить один день на отдых. Однако для меня идти вперед оказалось очень трудно. Когда мы добрались до перевалочного пункта, я ощутил пронзительную боль в ногах. Конечно, если бы от этого зависела моя жизнь или если бы я был один, то, невзирая ни на что, продолжил бы путь, но в тот момент мне не хотелось рисковать, и я отправил Стива одного. Он должен был пройти еще три мили и привести машину, которую мы оставили в начале пути. Изначально предполагалось, что преодолеть эти три мили должен буду я, но когда дошло до дела, то я сказал, что больше не могу и он должен забрать машину. Сначала Стив, как обычно, отказался, но увидев, что я не в силах сдвинуться с места, поднялся на ноги и вышел на дорогу. У него от природы сильные ноги. Он ходит медленнее, чем мы все, но при этом способен выдерживать высочайшую нагрузку. У Стива несгибаемая воля, ему удается быть сильным и беззаботным одновременно. Я понял это именно тогда, в конце того длинного двадцатичетырехмильного дня. Да, подобная сила воли дорогого стоит. Сейчас она бы мне очень пригодилась.

Шесть миль — это максимальное расстояние, которое я могу преодолевать за день с таким тяжелым рюкзаком за плечами, особенно учитывая, что заросли туссока становятся все гуще и гуще. Кроме того, я трачу много сил, чтобы не поскользнуться и не упасть. Вскоре, чтобы идти быстрее, придется освещать дорогу. А мне есть, куда торопиться, — меня ждет встреча со старым приятелем Джефом. Он старинный друг всей нашей семьи. Когда мы учились в университете, Джеф постоянно приходил к нам в гости, и мы вместе обедали. Я не видел его целый год. В юности мы часто путешествовали по Каскадным горам в Орегоне. Я ужасно скучаю по нашему братству, по той веселой атмосфере, которая царит в нашем кругу, когда мы отправляемся в очередной поход. Но больше всего я люблю вечера, когда мы вместе отдыхаем, пьем текилу, курим сигары и от души смеемся по любому поводу. Майк всегда берет с собой алкоголь и сигары. Это стало традицией. Мне не терпится ввести в наш круг Джулию. Не думаю, что она хотя бы раз в жизни курила. Надеюсь, мои братья не доведут ее до слез своим плоским юмором. Она говорила, что это вполне возможно, правда, в шутку. Интересно, как она воспримет их манеру общения, столь сильно отличающуюся от ее собственной. Она от природы очень вежливый и деликатный человек. Пожалуй, мне не стоит волноваться. Пусть она общается с ними так, как сочтет нужным. У нее сильный характер, и она наверняка возьмет ситуацию под контроль. Наверное, это слабость с моей стороны — так беспокоиться о ее воспитании и о том, что моим братьям этого воспитания недостает. Иногда я думаю, что слишком груб и неотесан для нее и не могу ей нравиться. Еще я бываю рассеянным и вместо того, чтобы уделить внимание ей, говорю только о себе и о своих приключениях.