Эдгар Берроуз - ТАРЗАН. Том 7

Нкима возбужденно скакал рядом с Мувиро, отчаянными криками и жестами пытаясь объяснить ему, что Тарзан находится в плену в этой самой деревне. Но обезьянку явно не понимали. Вообще, кроме братьев, сестер и, конечно, любимого хозяина, его никогда никто не понимал. По-видимому, все остальные были слишком глупы.

Оставив свой отряд, Мувиро не спеша подошел к деревне, жестами показывая, что у него мирные намерения. Вождь Букены с любопытством наблюдал за ним из-за частокола. Мирные знаки, подаваемые Мувиро, немного успокоили его, так как по виду незнакомца он уже понял, что имеет дело с воинственным племенем, и хотя приближающийся отряд насчитывал всего человек десять, вполне могло статься, что основные силы укрылись в лесу.

Когда Мувиро совсем приблизился, Букена обратился к нему:

— Кто вы такие и зачем пришли в нашу землю?

— Я — Мувиро, вождь вазири. Мы пришли, чтобы встретиться с нашим Большим вождем, Тарзаном из племени обезьян. Он посещал вашу деревню?

Стоявший рядом с Букеной шаман был вне себя. Его мучила злоба. Ни с кем не мог он поделиться своей тайной. Кто-кто, а уж Гупингу отлично знал, как был освобожден Тарзан. И вот, едва этот человек дал слово, что кавуду не тронут дочерей Гупингу, как тут же исчезла его любимая дочь Найка. Теперь шаман не сомневался в том, что Тарзан действительно был кавуду и что именно он похитил его дочь. Ненависть душила его. Гупингу вспомнил, что Тарзан тоже называл себя вазири, и, сопоставив все известные ему факты, решил, что эти вазири были либо вассалами, либо союзниками кавуду.

— Не слушай их, Букена, — обратился он к вождю. — Это люди кавуду. Он сбежал, а теперь прислал их, чтобы они отомстили за него.

Букена молчал, быстро соображая, что делать дальше. Он был не прочь проучить кавуду, наказав их за все, но опасался возмездия. К тому же прежде чем принимать решение, следовало выяснить, есть ли еще неприятельские воины в джунглях.

Мувиро, не дождавшись ответа на свой вопрос, снова обратился к вождю.

— Мы пришли с миром, — нетерпеливо промолвил он. — Мы хотим узнать, здесь ли наш повелитель Тарзан.

— Я же говорил, — торопливо зашептал шаман, — он сам признается, что кавуду его повелитель.

— У нас нет вашего повелителя, — ответил Букена. — Мы ничего не знаем о нем. И мы сомневаемся в том, что вы пришли с мирными намерениями.

— Это ложь, — заявил Мувиро. — Нас привела сюда обезьянка Нкима, друг Тарзана. Если б ее хозяина не было здесь, она бы никогда не привела нас сюда.

— Разве я говорил, что Тарзана здесь не было? — поправился Букена. — Я сказал, что его сейчас здесь нет и нам ничего не известно о нем. Мы не боимся десяти воинов, так что проходите в деревню и спокойно потолкуем. Мы не хотим войны, хотя у нас много воинов и мы готовы постоять за себя.

— Мы пришли с миром, — в который раз повторил Мувиро. — Но твои воины не сложили оружия. Раз они так отважны, то почему страшатся десятка человек?

— Мы никого не боимся, — надменно возразил Букена. — Десять воинов могут войти в деревню с оружием, но остальные не должны приближаться к ней.

— Но больше никого нет, — ответил Мувиро. — Это весь наш отряд.

Наконец-то Букена получил ответ на вопрос, который беспокоил его более всего.

— Я прикажу открыть ворота, — сказал он. — Проходите.

Пока воины Мувиро проходили в деревню, Букена о чем-то шептался с шаманом. Вдвоем они приблизились к хижине вождя, оживленно жестикулируя. Затем Гупингу торопливо зашагал к своему жилищу, а Букена остался поджидать гостей.

Уклоняясь от прямых ответов, Букена снова повторил, что Тарзан в их деревню не приходил и о судьбе его они ничего не ведают. Он уверял, что не знает и о кавуду. Однако Мувиро словам вождя не поверил.

Пока шли переговоры, Гупингу колдовал в своем жилище над приготовлением какого-то зелья из трав, которым он намеревался угостить пришедших воинов. Правда, поскольку зрителей рядом не было, Гупингу не стал раскладывать вокруг себя амулеты и произносить страшные заклинания. Он лишь бормотал что-то невнятное под нос.

В это время женщины по приказу Букены готовили праздничный ужин.

А маленькая обезьянка, сидя на дереве на опушке леса, с нетерпением ожидала освобождения своего хозяина, ибо полагала, что он по-прежнему томится здесь в плену.

Приготовив зелье, Гупингу направился к женщинам. Они должны были влить напиток в специальный церемониальный сосуд, из которого первым пьет вождь, а потом передает его гостям. Колдун что-то шепнул женщинам и удалился, оставив им чашу со своим напитком.

Зайдя в хижину вождя, он остановился за спинами воинов вазири и кивнул Букене, после чего тот хлопнул в ладоши, давая знак к началу пиршества. Через мгновение появились женщины, несшие еду и выпивку. Самая первая из них торжественно держала в руках большой церемониальный сосуд с пивом.

Она подала его Букене. Тот взял его и поднес к губам. Он сделал вид, что пьет пиво, хотя в действительности не сделал ни глотка, и даже губами не прикоснулся к напитку. Затем сосуд перешел к Мувиро, который, отпив немного, передал его своим воинам. Как только каждый из них отведал напитка, женщина тут же забрала сосуд, хотя в нем еще оставалось пиво. Воинам Букены были поданы другие кувшины. Однако ни у Мувиро, ни у его воинов не возникло никаких подозрений, так как они собственными глазами видели, что сам Букена пил из того же сосуда, что и они.

Подали еду, но Мувиро не прикоснулся к ней. Остекленевшими глазами смотрел он перед собой. Все вокруг поплыло, стало двоиться. Он заметил, что его люди шатаются из стороны в сторону. Собрав последние силы, Мувиро вскочил на ноги и выхватил свой длинный нож.

— Нас отравили! — крикнул он и, не успев больше ничего сказать, рухнул как подкошенный.

Некоторые из его воинов вытащили оружие, но воспользоваться им уже не смогли. Приготовленное Гупингу зелье оказало свое действие.

Присутствовавшие воины Букены были поражены происходящим, ибо о коварном угощении знали только трое: сам колдун, Букена и женщина, приносившая церемониальный сосуд.

Шаман гордо распрямился, оглядывая поверженных воинов вазири.

— Снадобье Гупингу обладает огромной силой, — торжественно вскричал он, ударив себя в грудь. — Оно разит всех врагов удало. Кавуду тоже бессильны против него.

— Смерть кавуду! — крикнула одна женщина.

— Смерть! Смерть! — подхватили ее клич остальные.

Букена важно оглядел присутствующих.

— Нет! — решительно заявил он. — Хорошенько свяжите их и отведите в ту хижину, где уже находился кавуду. Я отправлю гонцов во все деревни удало, и в ночь полнолуния мы устроим большой праздник, на котором будем пить, танцевать и есть сердца наших врагов.