Эдгар Берроуз - ТАРЗАН. Том 7

— Заткнись, — неожиданно заорал Крамп, — если ты скажешь еще что-нибудь в этом роде, я тебя…

— Ничего ты мне не сделаешь, — прервал его Мински, — и после «Бурбона» я съел бы ветчинки с яичницей. Крамп бросился на него, но промахнулся и упал. Мински продолжал издеваться.

— Или огромный бифштекс, поджаренный с луком.

— Прекратите! — прервал его лже-Тарзан. — Наши дела и так плохи, не хватает еще затеять драку.

— А кто ты такой, чтобы мне указывать? — завелся Мински. — Если я хочу яблочного джема или пирожных, то никто не может мне этого запретить.

— Замолчи, — еще раз сказал лже-Тарзан и ударил Мински ладонью по лицу.

Удар был не очень сильным, но Мински отлетел в сторону и упал.

— А сейчас послушайте, — продолжал человек, — если вы не прекратите грызню между собой, я брошу вас на произвол судьбы. Без моего лука и стрел вы долго не протянете.

— Что-то не видно богатой добычи, — съязвил Крамп.

— Я все сказал, — произнес лже-Тарзан. — А теперь решайте сами.

С этими словами он повернулся и пошел вверх по тропе. Крамп и Мински поплелись следом, полные ненависти к нему и друг к другу.

Наконец они остановились, так как подошли к каньону. Человек остановился на краю и заглянул вниз. Глубина каньона составляла футов двадцать пять, и он занимал площадь примерно с полгектара. Вниз вела узкая тропа.

Крамп и Мински остановились рядом с ним. Едва Крамп глянул вниз, как из его груди вырвался дикий крик:

— Рудник! Золото! Золото! Смотрите!

Вместе с Мински они стремительно бросились вниз. Это действительно был таинственный рудник. Большие куски золота лежали кучами. Крамп упал на колени и принялся лихорадочно собирать самые большие самородки.

— Это мое! — орал он во все горло.

— Что вы собираетесь делать с ним? — спросил лже-Тарзан.

— Что делать? Я смогу вернуться в Англию! Я стану богачом!

Он сорвал с себя куртку и, сидя на земле, принялся складывать в нее золото. Мински был возбужден не меньше.

— А я куплю яхту и выпишу французского повара!

— И как далеко вы собираетесь унести все это? — снова спросил лже-Тарзан. — Вы и так еле на ногах стоите.

— Если бы у тебя была куртка, мы могли бы взять еще, — сказал Крамп. — Ничего, я сниму брюки, они выдержат много золота.

— Можешь оставить брюки в покое, я не собираюсь тащить этот мусор.

— Что? — возмутился Крамп. — Ты не хочешь нам помочь? Хочешь оставить все это дикарям? Дружище! Это же золото. Зо-ло-то! На него можно купить все: женщин, вино, все! Можно даже купить титул. Например, сэр Томас Крамп! Неплохо звучит!

— Дурак ты, — съехидничал Мински, — какой из тебя сэр. Мордой не вышел.

Но Крамп пропустил обидную реплику мимо ушей и вновь обратился к лже-Тарзану.

— Помоги мне донести мое золото, и я поделюсь с тобой. Ты сильнее нас и можешь нести вдвое больше. Человек отрицательно покачал головой.

— Для меня это не представляет никакой ценности. Лучше я пойду поохочусь и поищу мисс Пикерэл. Если вы хотите выбраться из этой страны живыми, то должны выбросить из головы всю эту ерунду и отправиться вместе со мной.

— Ни за что! — объявил Крамп. — Иди на охоту, а я выберусь из этой страны и вынесу золото.

Лже-Тарзан пожал плечами и повернул обратно, потому что тропа в руднике заканчивалась, и он понял, что сбился с пути, и нужно вернуться к тому месту, где он потерял следы обезьян.

— Как думаешь, — поинтересовался Мински у Крампа, — сколько ты сможешь унести?

Он уже связал концы куртки и попытался взвалить ее на плечо.

— Тяжело! — сообщил он.

Крамп продолжал собирать золото.

— Боюсь, мне не удастся унести все это, — сказал он, сделав неудачную попытку поднять свою ношу. Мински злорадно рассмеялся.

— Я убью тебя! — взревел Крамп.

Мински засмеялся громче. Затем он схватил собственную куртку, с трудом поставил ее на колено, а потом, напрягая все силы, взвалил на плечо.

Крамп выбросил несколько кусков поменьше, но все равно не мог поднять свою ношу. Он проклинал золото, Мински, лже-Тарзана и все на свете. Пришлось расстаться с крупными самородками, и лишь после этого он сумел забросить куртку за спину. Он стоял на дрожащих ногах под жарким африканским солнцем и обливался потом. Смахнув пот со лба, он снова выругался.

Мински направился к выходу из рудника. Он часто останавливался, чтобы перевести дух. На полдороге он споткнулся и упал. Он лежал, тяжело хватая ртом воздух. К нему медленно приблизился Крамп и заорал:

— Прочь с дороги!

— Ставлю пару тысяч, что тебе не выбраться отсюда с таким грузом.

Не успел он договорить фразу, как и Крамп упал. Он остался лежать, ругаясь на чем свет стоит.

— Если мы еще встретимся, — сказал он Мински, — я тебе шею сверну.

— Плевать я на тебя хотел, — отозвался тот. Мински медленно поднялся на одно колено и попытался снова забросить груз на плечо, но вскоре понял, что если эта попытка и удастся, ему все равно не выбраться из каньона. Тогда он пополз по тропе, подтягивая куртку за собой. Он медленно поднимался все выше и выше. Крамп последовал его примеру.

Подъем занял много времени, но в конце концов они оказались на краю каньона и прилегли отдохнуть.

— Интересно, — сказал Крамп, — сколько это все может стоить?

— Может, и миллион, — ответил Мински.

— А может, и два! — предположил Крамп.

Сандра искала тропу, ведущую из долины. Сейчас она была готова отдать все свое будущее наследство за то, чтобы вновь оказаться в безопасности в своей милой Шотландии…

Рахтанг, воин галла из деревни султана Али, в это время безуспешно охотился. Складывалось впечатление, что дичь в этих краях вообще перевелась, и, в конце концов, он решил возвращаться обратно.

В голове Рахтанга вертелось множество мыслей. Его интересовало, что сделают амельтеосы с султаном Али, попавшим в плен. Несомненно, его убьют, и тогда правителем станет старший сын Али. По мнению Рахтанга, Али был плохим человеком, но его сын — еще хуже. Рахтангу многое в нем не нравилось, особенно его заносчивость, подлость и жестокость. Став султаном, он быстро превратится в тирана.

Рахтанг был среди тех, кто пленил бога и богиню в бою перед замком, и он сопровождал их в деревню султана Али. Об этом Рахтанг тоже много думал. Ему хотелось узнать, что с ними случилось, так как он знал, что во время нападения на деревню им удалось бежать.

Мысли его занимала белая богиня. Она была прекрасна в своих золотых одеждах и с короной на голове. Если бы не нападение амельтеосов, она стала бы женой Али. Рахтанг тяжело вздохнул Хорошо быть султаном и иметь множество жен, даже белую богиню.

Размышляя таким образом, Рахтанг, тем не менее, не терял бдительности. Его зрение и слух находились в постоянном напряжении, поэтому он вовремя заметил, что кто-то движется ему навстречу.