Юлия Евдокимова - Лето ведьм

– Так может он девочку то…

– Не, полиция его б быстро расколола! Мы сначала так и подумали, его даже в участок забирали, это мать Лауры моей матери рассказывала, а та уж мне. Все боится, что я тоже от какого-нибудь крутого залечу, а он не женится. Это не Милан, тут у нас все строго. Да где ж его, этого крутого найдешь!

– А Лаура где нашла?

– Она летом подрабатывала где-то горничной, вот и нашла. А может, врут все и это дочь Пьетро. Ну, девчонка то пропала, и Пьетро теперь ездит, умоляет Лауру вернуться, теперь между ними никто не стоит.

Александре пора было возвращаться, скоро уходил ее автобус в Фолиньо, дальше был длительный перерыв в расписании, а в Беванье делать было больше нечего.

Она расплатилась с Раффаэллой, оставив щедрые чаевые, и побежала на остановку.

И снова, глядя в окно автобуса, девушка вздохнула и загрустила по Тоскане.

Ей очень не хватало мягкой линии холмов, особенного света, который не встретишь в других частей Италии и знаменитых тосканских туманов, но все же и Умбрия ей очень нравилась.

За окошком проносились кипарисы, небольшими группками выстроившиеся вдоль дорог. Но гораздо чаще здесь встречаются старые большие деревья, стеной закрывающие дорогу. Автобус нырял в эти дороги, скорее, аллеи, и они выводили то в поля, то в рощи, а то и фермерский домик вдруг промелькнет среди ветвей.

А еще оливы здесь восхитительно красивы, как будто усыпаны серебром под солнцем, среди серебряных деревьев ярко вспыхивают алые огоньки маков.

На вокзале в Фолиньо девушка взяла такси, следующий автобус ожидался лишь через час, а терять время не хотелось.

Вернувшись домой, Саша записала все, что узнала о семьях двух пропавших девочек. Вспоминая разговор с барменшей в любимом кафе, и сравнивая истории двух пропавших девочек, Саша была почти уверена, что знает, кто был их отцом. По крайней мере, кому молва отцовство приписывала. Но какое это имеет отношение к их пропаже и тем более к убийству Вероники, она не могла себе представить.

Вполне возможно, что Даниэла действительно подвернула ногу и упала с горы.

Это она осталась одна на полянке в лесу, на горе Суббазио, когда подружки вернулись домой за водой. Как говорили подружки, а Саша прочла их показания в папке с делом о пропаже Даниэлы, солнышко припекало, и хотелось пить, а Даниэла чувствовала себя прекрасно и сказала, что ей лень спускаться в город, а потом снова подниматься на гору. Подружек не было около получаса, и когда они вернулись, то поляна была пуста.

Даниэла могла передумать и пойти за ними или решила от скуки погулять вокруг, и оступилась, что бы там ни было, но больше девочку никто не видел, а с тех пор прошло уже два года.

Следующим утром Саша отправилась в Ассизи, где пропала третья девочка.

Город Святого Франциска привлекал ее задолго до поездки в Умбрию, а побывать там пока не удалось, Саша лишь любовалась им со стен Спелло, или по дороге в Перуджу.

Знакомство с Ассизи было не просто туристическим развлечением, Саша хотела пройти маршрутом от школы до остановки школьного автобуса, именно на этом отрезке пути пропала третья девочка, 13 летняя Мария Романа Паджелла.

Читая пояснения школьных подруг Марии Романы, ее родственников в квестуре Фолиньо, она узнала, что Мария Романа очень хорошо училась, была спокойной девочкой, и проводила больше времени в интернете, чем на улице.

Она происходила из очень хорошей семьи, ее дедушка когда-то даже был мэром Спелло, а мать до сих пор совмещала основную работу дизайнера в Перудже с должностью коммунального советника по архитектуре местного совета депутатов.

Отчим – как и у остальных двух девочек отцовство приписывали неизвестному, в этом случае называли однокурсника матери по учебе в Перудже – работал в том же дизайнерском бюро, что и мать и у них с Марией Романой были прекрасные отношения.

Автобус довез Сашу от центральной площади Спелло до верхней части Ассизи, пьяцца Маттеотти, куда приходили все рейсовые автобусы, за 15 минут.

За поворотом мелькнула знакомая вилла. Всадника на белом коне не было видно, и ворота виллы были закрыты, видимо, ревнивая неаполитанка увезла свое сокровище домой в Тоскану.

После тихого Спелло Саша в первый момент оторопела от количества туристов всех национальностей и возрастов, снующих по старым улицам города Святого Франциска. Она знала, что Ассизи основной туристический центр Умбрии, но такой суматохи не ожидала.

Правда, как в любом туристическом центре, в двух шагах от центральных улиц тихо и пусто, но девушка прежде всего собиралась нанести визит знаменитому святому, а уже потом заниматься делами.

Саша всегда с особой любовью относилась к Франциску Ассизскому, любила истории о его дружбе с животными. По легенде хижина Брата Волка находилась как раз на горе недалеко от Спелло.

Сначала она немного заблудилась, умудрившись нырнуть в подземелье с римскими

развалинами вместо тоннеля, ведущего с площади в город, но быстро исправилась и вскоре бодро зашагала вниз, к грандиозному зданию базилики.

Утренний Ассизи оживал. Открывались уличные кафе и вспыхивали солнечные зайчики в струях воды из пастей львов, охраняющих фонтан на центральной площади.

Мимо проехала крохотная машинка с надписью «полиция», понятно, что другие в узких улочках не протиснулись бы, но выглядела серьезная машинка комично.

Саша пробралась сквозь толпу на площади у базилики, спустилась вниз, в крипту, к гробнице Святого Франциска.

Постояла несколько минут, пробормотала что-то вроде «Ну вот и встретились», и снова вынырнула к солнцу на площадь.

Над площадью на зеленом лугу каменный темный рыцарь на каменном коне склонил голову перед базиликой. Рыцарь Франциск, вернувшийся с войны, еще не ставший тем, чье имя известно во всех концах света, грустил перед посвященным ему храмом….

И снова через вереницу туристов, лавочки с симпатичными чертенятами (в Ассизи?), керамическими Братом Солнцем и Сестрой Луной, мимо уже привычных в Умбрии железных дракончиков, Саша отправилась искать школу, где училась Мария Романа

В толпе туристов часто встречались серые, черные, коричневые, белые монашеские одеяния. Со всего мира ехали священники и монахи, важные персоны и простые люди отдать дань уважения любимому в католическом мире святому.

Неожиданно на углу она почти столкнулась с босым лохматым монахом в коричневом холщовом подряснике, отскочила в сторону. Ноги его были покрыты пылью, лицо казалось таким же коричневым, как и одеяние, от пребывания на жарком солнце. Старенький заштопанный подрясник и мешок через плечо напомнили девушке одежду участников исторических реконструкций, которые регулярно проходят в итальянских городах.