Вячеслав Пальман - На суше и на море 1979

По возвращении в Москву я передал академику Е. Н. Павловскому для изучения этих переносчиков спирохет клещевого возвратного тифа, опасного для человека.

Работая с клещами многие годы, академик установил, что они способны оставаться без пищи до восьми лет. При прерывистом питании через длительные интервалы жизненный цикл клещей может затягиваться до 25.

Время от времени клещи линяют, сбрасывают хитиновый покров — точную копию орнитодоруса.

Однажды после возвращения из очередной экспедиции я передал Е. Н. Павловскому пробирку с найденными в природных условиях десятками таких сброшенных шкурок клещей. Как-то академик попросил меня отобрать для своего музея наиболее целые шкурки. Каково же было мое удивление, когда я обнаружил «ожившую шкурку», оказавшуюся живым клещом. Судя по этикетке, приклеенной к пробирке, шкурки пролежали в ней три года. Столь долго остававшегося живым клеща я поместил на спину морской свинки. Через час «ожившая шкурка» превратилась в насосавшегося до пределов клеща. Вполне возможно, он был способен передать морской свинке возбудителя клещевого возвратного тифа, если в нем сохранились столь же терпеливые голодающие спирохеты.

В окаменевших осадках древнего моря, которое 80 млн. лет назад плескалось там, где сейчас находятся долины штата Теннеси, американские палеонтологи нашли целую раковину моллюска. Внутри ее обнаружили частицы белка. Это счастливое обстоятельство позволило сделать интересное научное открытие, Дело в том, что подобные моллюски еще сохранились на нашей планете. Только живут они у восточного побережья Австралии. Сравнение структуры белков под электронным микроскопом позволило ученым убедиться в том, что эти моллюски не претерпели никаких эволюционных изменений.

Акула отлично видит в мутной воде. Она обладает и прекрасным обонянием. Эта прожорливая хищница может учуять запах крови за 500 м. Последние исследования, проводимые аквалангистами Канады в Тихом океане, показывают, что природа наделила акул и весьма превосходным слухом. Прибор, имитирующий скрип челюстей морского окуня, был спрятан в слое ила на дне океана. Стая акул начала реагировать на его звуки с расстояния 800 м.

Кап — это специфические наплывы на стволах деревьев грецкого ореха. Ювелиры ценят их на вес золота. Кап разрезается на тончайшие пластинки и идет на изготовление сувенирных табакерок, шкатулок, медальонов и других поделок. На срезе самой природой создан изумительный по красоте узор — переливчатые кольца, овалы, кружочки. Недавно в горах близ озера Иссык-Куль лесники нашли редкий наплыв весом около 100 кг. На фабрике в городе Джалал-Абаде из него сделали пластинки, которых хватило на 5 тыс. сувениров.

Во время строительства небоскреба в Токио рабочие нашли в земле каменный топор, скребки и примитивный нож. Как всегда в таких случаях, в котлован приехали обрадованные археологи и попросили на некоторое время прекратить все работы. Они ничего нового не нашли, но смогли определить, что топор служил для обработки древесины и был сделан 30 тыс. лет назад. Значит, именно в этот период с Азиатского континента на Японские острова попали первые племена охотников. Раньше эта цифра была на 5 тыс. лет меньше.

Рис. Е. Шеффера

Трудно найти человека, который остался бы равнодушен к неповторимой красоте Ленинграда — Невскому проспекту, Клодговским коням на Аничковом мосту, Медному всаднику, творениям архитекторов прошлого — Воронихина, Кваренги, Растрелли… Часто Ленинград называют Северной Пальмирой… Какая же она, Пальмира, если с ней можно сравнить величественный и гордый град на Неве? Какая сказочная прелесть скрыта в ней, выросшей когда-то среди песков Аравийского полуострова? Долгие годы мечта увидеть Пальмиру оставалась неосуществленной. Но она сбылась, эта мечта. Встреча оказалась короткой — только две ночи и один день, но запомнилась на всю жизнь…

Автобус, в котором ехала группа советских туристов по дороге в Пальмиру, остановился, чтобы сменить покрышку. Пока ее меняли, стало смеркаться. Сумерки быстро перешли в непроглядную ночь. Когда автобус снова тронулся в путь, единственным светлым пятном была часть дороги перед фарами машины. Прохлада сумерек скоро сменилась даже не свежестью, а настоящим холодом. Пришлось закрыть окна в автобусе.

Внезапно из тьмы на дорогу метнулась и исчезла тень: шакал! Взошла луна, но ее неяркий свет озарил только однообразную песчаную равнину. Кое-где на горизонте виднелись невысокие холмы. Ни людей, ни животных, ни растений, кроме редких кустиков верблюжьей колючки… Прошло несколько томительных часов, прежде чем в призрачном лунном свете показались очертания развалин. Уступы зданий, арки, стройные колоннады таинственно белели в темноте, ажурной тенью вырисовывались зубчатые листья пальм. Автобус остановился у небольшого отеля «Зенобия». Разминая затекшие от долгого сидения ноги, мы вышли из машины. Из ярко освещенных окон отеля падал свет на кусты, цветы. А совсем рядом — глыбы белого, чуть желтоватого камня, обломки колонн… И незнакомый рисунок ярких созвездий на темном небе.

Пальмира расположена в Сирийской пустыне, в 230 км от столицы Сирийской Арабской Республики — Дамаска. С северо-запада к Пальмире подходят невысокие горы Джебель-Хаяне, Джебель-эль-Тарр и Джебель-Мохаммет-ибн-Али. С востока к городу примыкает оазис пальмовых рощ, который питается серными водами подземного источника Эфка.

По-арабски Пальмиру называют Тадмером. Первые сведения о Тадмере встречаются в начале 2-го тысячелетия до н. э. В III–I вв. до н. э. Тадмер был центром одноименного рабовладельческого государства. Город неоднократно привлекал внимание завоевателей своим богатством, он играл роль посредника в торговле между Востоком и Западом. В Пальмире сходились караванные пути из Индии, Китая, Аравии, Месопотамии, Греции, Рима. Цены на товары устанавливали в соответствии с «Пальмирским тарифом»; высеченный на пятиметровой стеле, он сохранился до наших дней. Стоящая в одном из залов Эрмитажа стела напоминает о прежнем расцвете Пальмиры.