Эрик Вейнер - Как я стал знаменитым, худым, богатым, счастливым собой

— Бангкок является глобальным городом, спланированным разнообразно, как спагетти. Он яркий. Конечно, Париж и Лондон яркие, но вы идете в универмаг в Париже или Лондоне, и люди там не улыбаются. Здесь они улыбаются, и храмы, о, храмы, и узкие переулки, где вы можете получить божественную тайскую еду всего за несколько батов.

Самет просит меня остаться и выпить еще, но я вежливо отказываюсь. Когда я встаю, чтобы уйти, я вижу печаль в его глазах. Самет, я думаю, любит проводить время по-американски. Он, вероятно, не может делать это очень часто. У меня создается ощущение, что он мог бы говорить и пить много, много часов.

Некоторые думают о городах как о безбожных местах. Тем не менее одним из первоначальных намерений городов было обеспечить места для общения с богами, и именно в городах, а не в сельской местности, где христианство впервые зародилось.

В Бангкоке священное и обыденное существуют бок о бок, как разведенная пара, которая по финансовым причинам продолжает жить вместе. Не идеальное расположение, но и не столь спорное, как это может показаться на первый взгляд.

Я сажусь на наземный монорельс, который скользит через Бангкок, словно через мир Disney. Я смотрю на улицу и вижу буддийский храмовый комплекс, золотой и сверкающий, зажатый между двумя торговыми центрами. Я выхожу и прохожу несколько кварталов к Erawan Shrine. Современная легенда окружает святыню. Несколько лет назад рабочие, строящие новый высотный отель, столкнулись с рядом проблем. Машины сломались. Казалось, что все шло не так, как надо. Тогда кто-то подал идею. Построить храм, чтобы успокоить богов. Они сделали это, и проект прошел гладко.

Сегодня тайцы довольно быстро окружают свои святыни рутинным. Место не показалось мне особенно божественным, особенно в окружении целого пантеона западных богов: «Burberry», «Louis Vuitton», «McDonald`s», «Starbucks».

Тем не менее, кажется, никто не замечает несообразности. В воздухе пахнет ладаном или это выхлопные газы автомобилей? Человек ставит корзинку с коричневыми яйцами в качестве жертвы. Другие становятся на колени, неподвижно и молча.

Знак говорит: «По соображениям безопасности, пожалуйста, не зажигайте свечи». Люди все равно делают это, и охранник тушит их, размахивая своей большой соломенной шляпой.

Да, это тихий оазис в центре Бангкока, но несколько лет назад сумасшедший человек использовал молоток, чтобы уничтожить золотую статую святыни. Холодные сердца не устояли. Толпа немедленно обступила его и забила до смерти. Таиландские СМИ осудили убийство человека и оплакали потерю статуи.

Я продолжаю лавировать по Бангкоку. Азиатские города — крепкие орешки. Так много остается невидимым в простом. Сомерсет Моэм наблюдал это, когда путешествовал по этому региону в 1920 годы. «Они остаются твердыми и блестящими… и не дают вам ничего. Но когда вы оставите их с чувством, что вы пропустили что-то, и вы не можете избавиться от мысли, что у них есть какой-то секрет, который они утаили от вас».

Я иду через Чайнатаун. Он не похож на музееподобные китайские кварталы, как в некоторых городах, зато скорее выглядит процветающей, живой частью города. Влияние Китая в Таиланде простирается на много веков назад и продолжается по сей день.

Я прохожу множество небольших магазинов. Бегают плешивые собаки, сидят люди, играющие в какую-то настольную игру.

Магазины и многие дома открыты для публичного просмотра, физическая неприкосновенность частной жизни является менее важным в этой части Азии, чем на западе. Я чувствую себя так, будто обладаю рентгеновским зрением и могу видеть вещи, которые, как правило, скрыты от глаз: семья готовит ужин, человек стрижется.

Я вижу человека, сидящего спокойно в магазине. Он одет в джинсы и отдыхает в кресле. Его глаза закрыты. Я предполагаю, что он спит, но потом понимаю, что он просто нашел момент покоя в хаосе. Он открывает глаза, и я смотрю в сторону, смутившись.

В передней части каждого магазина, каждого дома есть дух дома. Он выглядит как сложный, красивый скворечник. Идея заключается в том, что, давая злым духам место обитания, их собственное помещение, вы тем самым отваживаете их от вашего фактического дома. Как гостевые коттеджи в Майами. Тот же принцип.

Я вижу вывески вроде «Центр света» и «Счастливый туалет, счастливая жизнь».

Действительно, тайцы, может быть, мало думают о счастье, но зато они активно используют это слово. Я вижу это везде. Вот Счастливый Массаж, Счастливый паб, вот блюдо, которое называется Двойное счастье (тофу, фаршированный лапшой).

Мои скитания приводят меня в офис Организации Объединенных Наций. Это большое и угнетающее место, и я замечаю, что снаружи нет духа дома. Организация Объединенных Наций напоминает о многом, в том числе о счастье. Хорошие люди в ООН, как и хорошие люди в Корпусе Мира, также работают в бизнесе счастья, хотя, конечно, чиновники ООН никогда бы так не выразились.

Я здесь, чтобы встретиться с женщиной по имени Суриират. Мой друг в Соединенных Штатах сказал мне, что она, возможно, знает кое-что о тайском счастье. Она встречает меня с улыбкой, и мы идем в столовую на чашку кофе. Суриират около тридцати, и она живет дома с родителями. Это не обычное явление для одиноких тайских женщин или мужчин.

Я спрашиваю ее, почему тайцы кажутся такими счастливыми.

«Тайцы не принимают ничего серьезно. В любом случае нам остается только принятие».

— Что вы имеете в виду?

— Я приведу вам пример. В США, когда вы споткнулись обо что-то или наступила осень, никто не обратит внимания. Это как если бы ничего не произошло. Но тайцы? Мы смеемся, и смеемся без перерыва. Мы приходим на помощь, если необходимо, но мы продолжаем смеяться.

— Таким образом, у вас нет никакого стресса в вашей жизни?

— У меня есть стресс. Конечно, у меня есть стресс. Но есть некоторые ситуации, которые мы не можем контролировать. Вы не можете изменить положение вещей вне себя, так что меняйте свое отношение. Я считаю, что этот подход работает для тайского народа. Вы можете сколько угодно злиться на кого-то, но вы ничего не можете с этим поделать. Вы чувствуете, что вы хотите ударить, но вы не можете, так что сделайте глубокий вдох и отпустите это. В противном случае, это разрушит ваш день.

Ее слова звучат так же просто, как выдох.

— Я думаю, что Америка — одна из самых напряженных стран мира. Вы думаете, что вам нужны деньги, чтобы купить счастье. Вы нанимаете людей, чтобы сделать все, даже косить ваш газон. Здесь даже богатые люди делают это сами. Мы считаем, что это весело.

Опять это слово — «весело» — « sanuk ». На самом ли деле веселье занимает особое место в тайском сердце?

— Безусловно, мы смеемся и шутим во время встреч. Все очень неформально. То же и с делами. Если это не весело, это не стоит делать.