Эрик Вейнер - Как я стал знаменитым, худым, богатым, счастливым собой

Энди, как он выразился, «пресноводный человек, а не океанский». Он говорит, что это как биологическая предрасположенность, как тип тела или уровень холестерина.

События августа 1992 года пролили некоторый свет на то, почему Энди так не любил Майами. Прошло пятнадцать лет, но Энди все еще слышал в своих ушах низкий грохочущий звук, как товарный поезд; он все еще мог почувствовать, как трясется дом, до сих пор помнит, как проснулся и нашел лодку в своем дворе, несмотря на то, что он не жил рядом с водой.

— Это было действительно, действительно потрясающе, — говорит он об урагане «Эндрю», втором самом разрушительном урагане в истории США, после урагана «Катрина».

Мусора на улицах навалило с горы высотой до девяти футов. Два месяца не было электричества. И все же люди продолжали ехать в Южную Флориду, пытаясь найти рай в том, что было, по мнению Энди, сущим адом.

Энди жаждет смены времен года. Реальной смены времен года, а не двух сезонов Майами: жарко и невыносимо жарко. Он хочет почувствовать градиент температур и смещение качества воздуха, чтобы испытать естественный цикл, чтобы ощутить течение времени. В Майами один месяц перетекает в следующий, и жизнь кажется мучительно вечной.

Энди никогда не было культурно комфортно, как он выражался, в Майами. Он не говорит по-испански, что сказывается на его перспективах в качестве агента по недвижимости. Он ведет себя с людьми, независимо от их этнической принадлежности, довольно грубо.

— Я был здесь в течение двадцати двух лет, и я не могу терпеть больше.

— Когда вы это поняли? — спрашиваю я.

— Просто однажды меня осенило. Я должен выбраться отсюда.

— Есть что-нибудь, о чем вы будете скучать, в Майами?

— Ничего. Ни погода, ни деревья, ни пляж. Ничего.

Очевидно, что Энди является человеком, который должен был уехать в Майами некоторое время назад. Пребывание в таком месте слишком долго, как пребывание в отношениях слишком долго. Вы копите горечь, и растут шансы насилия. Примирение становится невозможным.

Энди провел свое исследование и направил свои взгляды на Северную Каролину. Гористая западная часть государства. Эшвилл, в частности. Небольшой город, население около семидесяти тысяч человек, подходит под большинство его критериев. Есть горы, которые он любит. И времена года.

Он посетил это место и сразу почувствовал себя там хорошо. Это не совсем духовное чувство, это не то слово, что Энди стал бы использовать, но Эшвилл оказывает успокаивающее, наркотическое действие на него. Он также любит его масштаб. Эшвилл достаточно большой, чтобы иметь процветающее искусство, довольно широкий выбор ресторанов, но еще не настолько велик, чтобы обрести проблемы больших городов, таких, как дорожные пробки и высокий уровень преступности. Энди признает, что он, вероятно, не пойдет на многие художественные выставки или театральные представления, но ему нравится знать, что они есть, на всякий случай.

Самый большой страх Энди: что он обнаружил Эшвилл слишком поздно.

— Я не хочу приехать и понять, что остальная часть Флориды уже переехала туда.

Синтия Андрос на три года опередила Энди. Она уже переехала в Эшвилл. Она выросла в Майами и относится к городу столь же нежно, как и Энди. Мы сидим в японском ресторане в Эшвилле, едим суши.

— Я могу съесть много суши, — предупреждает Синтия, поэтому мы заказываем целую гору «текка-маки», достойных рыбного рынка Цукидзи в Токио. Для такого маленького города, Эшвилл имеет непомерное количество азиатских ресторанов, студий йоги и «мужских клубов».

Синтия — беспокойная душа, жила в Париже и Сан-Диего и в других местах. Три года назад она решила, что пришло время двигаться. Она села за карту и исследовательский материал и попытались вычислить — да, это верное слово, вычислить, — где она была бы самой счастливой. Это было намеренно.

Синтия выработала свои критерии. Она не стала бы ехать в какое-то плоское место, в топографическом и культурном смысле. Она хотела четыре времени года и умеренный климат. Так она отмела Миннеаполис, который многие оценивали высоко. Она не может жить в местах с сухим воздухом, у нее от этого болит голова. Так отпали Аризона и Нью-Мексико. Выбор пищи тоже важен. Ей нужен постоянный доступ не только к сыру фета, но к «разнообразию сыров фета».

Синтия любит фотографировать природу, так что она должна быть близка к природному миру. (Биофилия снова в деле.) Она нуждалась в сценическом искусстве, живой музыке и другим признакам культурной жизни.

В конце концов, однако, решение о переезде в Эшвилл было не столько рациональным, сколько интуитивным. Она навещала своих родителей в Сарасоте, штат Флорида, и Северная Каролина начала появляться везде. Она видела рекламные щиты Северной Каролины, ТВ-ролики о Северной Каролине.

Она раскрыла журнал, случайно и — бам! — в нем рассказ о Северной Каролине. В частности, о горах Северной Каролины. Синтия никогда не была в Северной Каролине, но это было место, проникавшее в ее жизнь.

— Оно напало на меня, и что я могла сделать, кроме как рассмеяться? Так что я засмеялась.

Я не уверен в том, какой вывод нужно сделать из этой истории. Во-первых, я отшатываюсь, когда слышу такие фантастические сказки. Я не верю в знаки — за пределами Индии, то есть где повсюду знаки. Но потом я подумал об этом. Чем, в сущности, выводы Синтии в действительности так сильно отличается от моего опыта с Крейгом?

Это тоже был знак, хотя я не думал об этом тогда подобным образом.

Синтия посмотрела на карту Северной Каролины и обнаружила, что горы есть только в западной части государства, и есть только один город в горах: Эшвилл. И она поехала туда. Через несколько месяцев она переехала в Эшвилл.

Синтия чувствует себя комфортно и приятно, по крайней мере, в Эшвилле.

— Смотри, — говорит она вполголоса, — если я выеду из Эшвилла, я окажусь в злостном библейском поясе южных мелочных городов.

Там есть люди, которые не путешествуют. Я встречала так много людей, которые никогда не летали на самолете. Вы не поверите.

Так меня осеняет, что Эшвилл является островом. Хрустящий капризный остов либерализма в государстве, которое не столь либерально. Острова могут быть местами рая или самостоятельного изгнания, и я не уверен, в какую категорию попадает Эшвилл.

Я спрашиваю Синтию, счастлива ли она в Эшвилле.

— Да, — говорит она.

Ей нравится тот факт, что она может добраться до любого места за пятнадцать минут езды. Она любит, что горы так близко. Ей нравится тот факт, что она может увидеть оперу или театральное представление. Эшвилл не отвечает всем ее критериям — нет большого водоема поблизости и нет крупного аэропорта, но даже рай требует некоторых компромиссов.