Татьяна Козырева - Девушка с веслом

К утру стало как-то чересчур прохладно. Потом полил дождь и задул неслабый ветер. Я положила в углы палатки четыре здоровых каменюки, какие только с трудом могла поднять. Ветрюган усилился, поломал у многих стойки и порвал палатки. Моя уцелела.

Смотрели, ухмылялися

Да стукали две рюмочки…

В первый день соревнований был, если не ошибаюсь, слалом в пороге «Театральный». Наши смотрели, я тоже. Киляться участники ухитрялись и там. Вода была средняя. Дождь лил, дубак усиливался.

Но более интересное шоу ждало нас вечером. В лагере была большая команда раздолбаев-алкашей из Казани. Называли они себя «клаб УИ» - именно что не клуб, а клаб, для понтов. Почему «УИ», я тогда не узнала. По одной из версий это означало «да». По другой версии – звукоподражание поросячьему визгу, до которого следовало допиться. И только много позже мне разъяснили, что имя означало первую и последнюю буквы самоназвания «у*бки». Был у них и соответствующий сайт, а потом они переименовались более прилично, но не менее самокритично, во FREEDURKI CLAN.

Этот клаб тоже заявился на соревнования, но основной частью их двоеборья был литрбол. Приняв на грудь как можно больше, татары загружались в микроавтобус с огромными колонками на крыше и под оглушительные звуки шотландской волынки катались с открытыми дверями по лагерю. Катали всех желающих, покаталась и я. Так мы и познакомились.

От «Рафтмастера» к нашему костру подошел повар Пётр. Он интересовался котом – но не с кулинарной точки зрения. Поскольку дубак крепчал, а дождь не переставал, мужик вызвался греть меня. Но почему-то у него это плохо получалось, хотя Пётр назвался инструктором по горному туризму: во сне он растопыривал колени и локти, которые торчали из состёгнутых спальников наружу и пропускали холод.

Наутро дождь превратился в снег. В наш лагерь пришла команда «Норд-Вест» с просьбой заменить заболевших участников. Вызвались два других Димы: Белый и Канадец.

Нас ждали зрелищные кили и прочий расколбас в пороге «Топорики». Я, выпучив глаза, фоткала на «мыльницу»: по камням налазилась, а фотки вышли отстойные.

Когда программа на сегодня закончилась, рафтмастеровский повар зазвал меня покататься на «Арлекине» - это такой маленький узкий рафтик. Очень вертлявый. Покатались мы по прогонным участкам, и я примерно поняла, как с этой штукой управляться, а ещё – что в ней трудно удержаться. Ступни засовываются в специальные «тапочки», и это всё, чем можно цепляться за утлую лодчонку.

Вечером казанские литрболисты продолжали услаждать наш слух волынкой. Катание на микрике по пересечённой местности с двумя пьяными рылами за одним рулём и пассажирами в соответствующей кондиции, мотающимися от борта к борту, ощущалось гораздо экстремальнее, чем сплав. Они зазвали меня ночевать в их большой палатке «Зима», и там мне наконец стало тепло. Несмотря на плотный дух перегара и блевотину в нескольких местах, можно было проспать всю ночь без пробуждений от зубовного стука. Грел меня маленький хвостатый велосипедист Костя, спальник его был большой и пушистый.

На следующее утро к «Октопусу» снова пожаловал «Норд-Вест» с той же просьбой. Не хватало гребца на рафте. Но мужики, желающие участвовать в безобразии, в нашем лагере кончились. У прочих отмазки были, например, такие:

- Я не могу участвовать в соревнованиях: у меня ботинок промок.

- Ну пожалуйста, там совсем ничего делать не надо, а нас с соревнований снимут!!!

- Не, мужик, ты не понял. У меня ботинок. Гор-тексовый. Промок. Я не в форме.

Тогда от отчаяния обратились к девчонкам. Нас было две. Наташа была девушкой Митьки Монакина, разделяла его взгляды на рискованный спорт (через некоторое время Митька бросил торговлю снаряжением и занялся страхованием жизни и здоровья), к тому же он законно за неё беспокоился. А я? А я спросила у опытных товарищей: мне можно? Они дали добро. Ну, и я согласилась… Принять участие в «Белая-ралли» - мне!

Я тону, и мне

В этих пустяках

Рюмка на столе,

Небо на руках…

Рафты по традиции выступают последними. В этот день было прохождение порога «Киши», обеих ступеней. Задача – просто пройти и не лечь, порог этот в мае – твердая «шестерка», тем более водищи прибавилось.

В состоянии, близком к ступору, я бродила вокруг порога, великими от страха глазами наблюдая, как отстреливаются каякеры и через один ложатся катамараны. Спасателям на верёвочке и на страховочных судах работы хватало. Рафт – дура неуправляемая, а для меня особенно. Борта у него толстые, достать бы до воды вообще. А уж если меня оттуда вымоет, или от удара выкинет… Не имею я опыта самосплава в порогах совсем! Но – назвался клизмой, полезай… вот именно туда. Отказываться поздно – подведу команду. В отупевшей от ужаса дурной моей башке билась одна-единственная мысль: «П***ец».

Иду к месту старта, как на заклание. Выдали мне весло покороче и майку с «Кэмелом» и номером. А в стандартном рафте даже «тапочек» нет – только верёвки вдоль днища натянуты. Усадили меня на правый борт по центру и сказали: греби вперёд, нужна скорость.

Произошло все, как обычно, моментально. Толку от моей работы всё равно никакого, но я честно всю дорогу старалась лопатить вперёд, аж бок заболел, хотя с воды все это выглядело еще страшнее, а главное, непонятнее. Команда лупила вёслами как попало – и это участники соревнований российского масштаба! Раком, боком – прошли на ровном киле, все целы. Ффууух!

Вот тут я оценила новшество, введённое в этом году: на берегу у основных порогов стояли торговые точки, продававшие в одинаковых маленьких стаканчиках по 50 грамм водки или горячего бульона, а тем, кто приходил в снаряге, мокрым, с характерно искажённым лицом и выпученными глазами, выдавали один стаканчик бесплатно. Я выбрала бульон. Ух, какая сразу воля к жизни откуда-то взялась!

Уж и не помню, как прошёл вечер. Напиться, разумеется, от стресса не удалось. Помню только тот факт, что доблестные команды «Клаб УИ» и «Норд-Вест» боролись за последнее место…

Наутро вылезать из тёплого спальника в холодную мокрую гидру оч-чень не хотелось. Грелка Костя проникновенно спрашивал: а оно тебе так надо? Решила: надо. Отказаться, подставить команду, показать своё малодушие – нет, нельзя.