Митчелл Зукофф - Замерзшие: 5 месяцев в снегах Гренландии

Гарри Спенсеру на мгновение показалось, что вдали различается линия горизонта с полоской голубого неба, и понадеялся, что они сейчас минуют туман и быстро окажутся в зоне нормальной видимости. Однако мираж рассеялся так же быстро, как возник. Это был оптический обман, вызванный бликами и отсветами кристаллов льда, которые поднял в небо штормовой ветер.

Пилота, который в морозной дымке не в состоянии определить реальное «место встречи» неба и земли, можно сравнить с ослепшим человеком. Те, кому довелось бывать в такой ситуации и остаться в живых, описывают этот опыт как «полет в молоке». В Гренландии подобное явление настолько распространено, что с ним сталкиваются не только летчики, но и те, кто ходит по земле.

Так, однажды туманным днем Арманд Монтеверде шел по поселку, зачем-то наклонился, а когда распрямился вновь, все вокруг было настолько бело, что он вообще ничего не мог различить вокруг. Создавалось впечатление, что он попал в огромный ватный клубок. Арманд тогда потерял равновесие и упал на спину, смеясь над абсурдностью происходящего. Но когда попадаешь в подобную переделку, сидя в кресле пилота бомбардировщика, да еще с восемью членами экипажа на борту, тебе уже не до смеха.

Усугубляло ситуацию то, что нельзя было доверять показаниям приборов. Альтиметр «В-17» измерял высоту над уровнем моря, а не над землей. Если, например, перед ними вдруг возникнет высокая скала, что нередко случается на гренландском побережье, прибор ее не обнаружит.

Монтеверде и Спенсер понимали: нужно срочно решать, что делать дальше. Можно было развернуть «PN9E» обратно к воде. Но надо помнить, что летчики оказались в воздушной ловушке, схожей с берлогой: любое движение способно разбудить медведя. А вдруг альтиметр дает неверные показания и они сейчас находятся всего в нескольких метрах от покрывающего землю щита из снега и льда? Если командир рискнет слишком резко развернуться, он может законцовкой крыла задеть поверхность земли, что приведет самолет в неисправность и подвергнет смертельной опасности всех находящихся на борту. Другой вариант – до отказа потянуть на себя штурвал и набрать высоту. Но большому бомбардировщику нужно время и пространство для любого маневра. А ледник или скала могут возникнуть перед его носом в любой момент.

И, наконец, третий, наименее привлекательный вариант: продолжать двигаться в заданном направлении, надеясь на лучшее, но понимая при этом, что лобовое столкновение с глыбой льда или скалой вполне возможно.

Первый и второй пилот «PN9E» оказались перед классической дилеммой, выбором из нескольких зол: развернуться назад, набирать высоту или лететь в неизвестность. Монтеверде сжал покрепче ручку управления и принял решение.

Получая багаж в Вашингтонском аэропорту имени Рейгана, Лу Сапиенза мечется и суетится. Обычно он весел и жизнерадостен, но тут неожиданно впадает в панику и хлопает себя по карманам, как будто потерял лотерейный билет с выигрышем на миллион. На самом деле он так волнуется, потому что не может найти адрес, по которому ему предстоит сейчас явиться. В городке Александрия в штате Вирджиния его ждет комиссия из высокопоставленных военных и гражданских лиц. Лу верит, что с их помощью сможет дать страт задуманному блестящему поисковому проекту.

Сапиенза – глава исследовательской компании, которая занимается розыском пропавших военных самолетов и их экипажей. Он собирается предложить чиновникам поддержать проект в тысячи раз более сложный, чем его нынешняя задача – найти скромную контору в маленьком пригороде. Лу хочет обнаружить на просторах Гренландии маленький биплан и погребенных под толстым слоем льда в течение семи десятилетий трех человек. Тот факт, что сейчас организатор экспедиции не в состоянии найти бумажку с адресом не способствует укреплению моей веры в его будущий успех.

Мы с Лу познакомились три месяца назад. От приятеля я узнал, что Сапиенза, как и я, интересуется американскими военными самолетами, разбившимися в Гренландии во время Второй мировой. При первой встрече я сказал ему, что пишу книгу о событиях прошлого, но не могу считать свою миссию выполненной, не дополнив ее рассказом о планируемой поисковой экспедиции. На что мой собеседник заявил:

– Если мне предстоит сотрудничать с писателем, почему бы не пригласить того автора, который написал отличную книжку об альпинистах… Запамятовал, как его фамилия…

– Конечно, – ответил я. – Вам бы пригласить в компаньоны Кракауэра. «В разреженном воздухе» – отличная книга. Но Кракауэра тут нет, а я здесь.

Лу улыбнулся, и больше мы не возвращались к этому вопросу.

В тот день я поехал с ним, чтобы наблюдать со стороны за презентацией проекта комиссии по предоставлению государственного финансирования и записывать все, что происходит – хорошее и плохое. Я очень надеялся вместе с Лу попасть в Гренландию, и мне было бы досадно, если надежды на возвращение тел героев, которые питают их близкие, рухнут лишь из-за того, что руководитель экспедиции опоздал или вовсе не попал на назначенную ему встречу. Поэтому я вырвал листок с адресом из своего блокнота и отдал его своему спутнику.

Нам надо спешить. Мы вышли из здания аэропорта и поймали такси. Когда машина уже почти прибыла на место назначения, я вдруг понял: Лу ждет, что я заплачу таксисту. Потянувшись за кошельком, я подумал, что, наверное, нужно было раздобыть для него телефон этого Кракауэра.

Нас проводили в безликую переговорную в Департаменте министерства обороны США по поиску узников войны и пропавших без вести военных. Это учреждение было создано в 1993 году, и его задача состоит в том, чтобы «добиваться освобождения из плена, разыскивать исчезнувших американских военных, проходивших службу за пределами страны, содействовать возвращению домой тех, кто был захвачен, а также тел погибших солдат».

Визит в DPMO – обязательный пункт программы для человека, который собирается на поиски пропавших во время войны летчиков и их самолета и хочет получить помощь и поддержку, прежде всего материальную. Лу планирует вернуть в родную землю погибших во время боевых действий, и он уже несколько лет вел переговоры с департаментом и другими схожими службами. Он рассказывал им о своих планах по телефону, посылал электронные письма, делился своими замыслами во время личных контактов с ответственными за эту работу государственными мужами. И вот, наконец, его пригласили на официальную встречу, чтобы подробнее расспросить, как он видит будущую операцию.

Нас ожидала очень серьезная комиссия. В ней были, как говорят в кино, «все звезды»: два подполковника, два официальных историка, один судмедэксперт и три служащих Береговой охраны – офицер, занимающий командную должность, его помощник и еще один военный в чине первого главного старшины. Все строго и по протоколу, прямо как в сериале «Место преступления Майами». С фотографии на дальней стене на собрание взирал президент Обама. Рядом установлен американский флаг и черно-белый – POW/MIA [34].