Митчелл Зукофф - Замерзшие: 5 месяцев в снегах Гренландии

Сапиенза провел много часов, сопоставляя исторические документы и информацию с радаров. Он проверил все перекрестные данные, освоил профессиональные картографические компьютерные программы и начертил двух– и трехмерные карты. После этого Лу отправил в Береговую охрану письмо, в котором заявил: он с большой долей уверенности может утверждать, что знает, где находятся обломки биплана. Намеченный им для поисков квадрат располагался менее чем в восьми километрах от точки аварийной посадки «PN9E», отраженной в официальном отчете, и очень близко от указанного Тернером в декабре 1942 году места.

Однако в глубине души, Лу, конечно, понимал, что даже лучший радар и самые точные показания очевидцев могут быть далеки от истины. Единственный способ удостовериться в том, что «Грумман дак» действительно лежит именно там, где предполагается – пробить тоннель в леднике и добыть неопровержимые доказательства, то есть фотографии.

Время поджимало: поздняя весна и лето – единственный период, когда в Гренландии можно искать пропавшие самолеты. Если в ближайшие месяцы не начать действовать, следующая возможность ступить на ледник представится не раньше, чем через год. Страшно упустить подходящий момент; не исключено, что второго шанса не будет. Денег у спонсоров и в будущем не прибавится, а биплан и его экипаж могут навеки кануть в неизвестность.

Перспективы меня не радовали. Я настроился на то, что побываю в Коджи-бей этим летом, сам пройду по ледникам, увижу, в каких условиях боролись за выживание летчики разбившегося бомбардировщика и где именно упал «Грумман дак».

Поэтому мне пришло в голову обзвонить частные компании, базирующиеся на восточном побережье Гренландии и устраивающие экстремальные экспедиции. Хотелось узнать, сможет ли кто-нибудь организовать небольшой индивидуальный тур. Вскоре выяснилось, что это путешествие никоим образом не будет похоже на приятную прогулку. Вообще-то я не боюсь трудностей, но у меня совсем нет полярного опыта. Максимум, что мне приходилось делать, так это очищать подъездную дорогу к дому от навалившего снега. Моя неспособность ориентироваться в пространстве служит предметом шуток для всех моих друзей и родственников. Весьма вероятно, что я не подхожу по возрасту для таких приключений или же недостаточно физически подготовлен для них.

Конечно, я и не мечтал в одиночку отыскать пропавший биплан. Моей программой-максимум было не упасть в расселину, не заблудиться во время метели и не рассердить голодного белого медведя. Я понимал, что, если еду один, в моем распоряжении не будет суперсовременного радара, оборудования для раскопок на леднике и даже разрешения от властей на исследования. Короче говоря, я вряд ли смогу провести хоть какую-либо подготовительную работу для будущей экспедиции.

Мне оставалось лишь надеяться на везение и на гида-гренландца, которого я в глаза еще не видел. Была, конечно, весьма слабая надежда, что тающий ледник обнажит часть обломков самолета, но на это не стоило полагаться. На этом фоне я по-другому взглянул на Лу и его хлопоты. Ехать с ним, наверное, все-таки было бы разумнее и практичнее. Но, так или иначе, мне срочно необходимо было попасть в Гренландию.

В ту пору Лу приходилось браться за всякие странные подработки, чтобы хоть как-то свести концы с концами. Как-то ночью я получил от него электронное письмо с просьбой переслать некий исторический документ, который обещал ему раньше. В письме говорилось:

«Я установил ноутбук на контейнере для крупногабаритного мусора. Пробуду тут еще несколько часов, так что посылай мне все, что у тебя есть». Представив, как организатор экспедиции пристраивается работать рядом с горой обрезков строительных материалов, я испытал одновременно ужас и восхищение. От этой гремучей смеси эмоций меня даже начало подташнивать. Я понимал, как ему трудно, как много сил и средств он вкладывает в этот проект. Но частные спонсоры все не откликались, а телекомпании не спешили заключать контракты на создание документальных фильмов.

Пролетали дни и недели, а Лу не терял оптимизма. У него была любимая присказка: «Не волнуйся, мы скоро стартуем». При этом по ежедневной переписке и телефонным разговорам я чувствовал, что на душе у него неспокойно. Мне казалось, что ему придется все-таки отложить экспедицию на неопределенный срок. Потому я начал действовать по запасному плану: нанял гида, забронировал коммерческий рейс в аэропорт Кулусук [91]на восточном побережье Гренландии, купил специальные антибликовые очки, чтобы снег не слепил глаза, и утепленные спортивные брюки. С помощью гида я собирался нанять скоростной катер, который отвезет меня в Коджи-бей.

Когда я уже перестал надеяться на то, что экспедиция Сапиензы состоится, обстоятельства неожиданно изменились. Лу страстно стремился к своей цели и проявлял на пути к ней почти религиозное рвение. Неудивительно, что в конце концов его усилия были вознаграждены. Помню, как он торжественно объявил мне, что Береговая охрана снарядила «С-130» и назначила дату вылета: он состоится 20 августа из маленького аэропорта в Трентоне в штате Нью-Джерси.

Страшно обрадовавшись, я позвонил коммандеру Джиму Блоу, чтобы из его уст услышать подтверждение этой новости. В этот момент он как раз договаривался о том, чтобы вертолеты доставили нашу группу из Кулусука в Коджи-бей. Конечно, он повел себя как истинный офицер и джентльмен и не стал злорадствовать: «Я же вам говорил, что операция состоится!» Но готов поклясться, что он не раз мысленно произнес эту фразу. Джим сказал, что окончательно руководство еще не дало добро на участие «С-130» в экспедиции, но ему кажется, что все закончится благополучно. Он добавил, что я могу твердо рассчитывать на то, что проведу неделю или чуть больше на леднике.

Теперь, когда дата вылета была назначена, удача пришла и на все остальные «фронты» подготовки. Гренландские чиновники прислали подробный пятнадцатистраничный документ, в котором компании North South Polar давалось разрешение на поиски не только «Груммана дака», но и транспортного «С-53», которым когда-то командовал Макдауэлл, а также самолетов «Заблудившейся эскадрильи».

Тут подтянулись и частные спонсоры, предоставившие оборудование, снаряжение и запасы продовольствия. Однако Лу все равно пришлось урезать изначальный миллионный бюджет более чем вполовину, до минимальной суммы, позволяющей обеспечить безопасность команды и все самое необходимое для работы.

Пришлось сократить и задачи экспедиции до одной и главной – обнаружить биплан. А его подъем и эвакуация тел лягут в основу отдельного проекта, если, конечно, первая операция окажется успешной.