Кристофер Стюарт - Страна джунглей. В поисках мертвого города

Перед посадкойв самолет, пытаясь побороть возникшие сомнения, я бродил по аэропорту, ходил туда-сюда по длинным коридорам мимо фастфудных кафе и сувенирных магазинчиков. В какой-то момент я присел напротив ожидающего своего рейса семейства и услышал, что отец читает малышу-сыну книжку «До свиданья, Луна». Я тоже читал эту книгу Скай, когда она была совсем маленькой. Семья, судя по всему, направлялась на какой-то курорт, что, в принципе, лучше было бы сделать и мне, вместо того чтобы лететь туда, где практически уже началась граж-данская война. У меня кружилась голова, сосало под ложечкой. Несколько мгновений я всерьез подумывал плюнуть на все и вернуться домой.

Я проглотил пару таблеток «Тайленола» и закрыл глаза, но погрузиться в свои мысли мне не удалось: совсем скоро женский голос по трансляции объявил, что пора идти в самолет. До Атланты я долетел без проблем, но когда пересел на 575-й рейс «Дельты» в гондурасский Сан-Педро-Сула, оказалось, что в самолете почти нет пассажиров. Я выбрал стюардессу постарше и спросил ее, нормально ли это для текущего времени года. «Ну, теперь, когда случился переворот, туристы туда не очень-то стремятся», – со смехом ответила она.

Тем не менее даже после рекомендации Государственного департамента держаться подальше от страны, находящейся в тисках военного конфликта, ни один рейс не отменили.

«Давайте просто надеяться, что нам дадут там приземлиться», – вставил сидящий рядом со мной мужчина и улыбнулся, будто знал что-то, о чем я не имел ни малейшего представления.

Неделю назад опальный президент попытался вернуться в страну на предоставленном Чавесом самолете, но гондурасские военные заблокировали взлетно-посадочную полосу, уставив ее армейскими грузовиками. По слухам, теперь Мел планировал вернуться через горы и джунгли верхом на осле, возможно, даже переодевшись в женское платье.

Пилот прибавил тяги, и самолет двинулся по взлетной полосе. Уже в воздухе мне показалось, что нервничали не только пассажиры, но и бортпроводники, не знающие, с чем нам придется столкнуться в пункте назначения.

Весь полет я проспал. Через шесть часов лайнер, скрипнув резиной, коснулся посадочной полосы. Гондурас. Сан-Педро-Сула. Мы прилетели с опережением графика.

Спустя почти неделюходу по беспокойным морям, 6 апреля, наши путешественники наконец прибыли в гондурасскую Ла-Сейбу. В порту было жарко и душно. Морде с Брауном собрали свое снаряжение и сошли на берег, чувствуя, как раскалываются головы от бесконечной качки и ноют мышцы от ночей, когда приходилось спать в неудобном положении. Им очень нужно было отдохнуть, но не давала накатившая гигантской волной эйфория. Посмотрев вдаль, они видели, как тянутся до самого горизонта и растворяются в белесой дымке, наводящей на мысли о древних проклятьях, горы, одновременно округлые и зазубренные, как поломанные ребра каких-то гигантских животных. Морде был одет в габардиновые штаны, кожаные сапоги и легкую летнюю рубашку. Они с Брауном зарегистрировали на таможне свое оружие, а потом отправились в город.

Над немощеными и слабо освещенными улицами висели тучи пыли. Редкие электрические фонари тщетно пытались разогнать подступающую ночную темноту. Город в этот субботний вечер кишел людьми – портовые работники, банановые маклеры, миссионеры и шлюхи. Нашим путешественникам казалось, что они очутились в маленьком ковбойском поселке на Диком Западе, в местечке на границе цивилизованного мира, постоянно балансирующего на грани полного бедлама. Во время прогулки они заметили, что почти все мужчины вооружены: одни демонстративно втыкали за пояс штанов пистолеты, у других на ремнях висели длинные мачете.Жизнь била ключом, но сразу разобраться, что к чему, было очень трудно. Ясно было только одно: в этих местах надо держать ухо востро.

Ла-Сейба мало отличалась от остального Гондураса, проходящего через очередной трудный момент своей истории. Экономика, в основном базирующаяся на экспорте фруктов, пыталась подняться на ноги после удара, нанесенного Великой депрессией. Во всех соседних странах бушевали революции и гражданские войны, и гондурасский президент, отставной генерал Тибурсио Кариас Андино, прославившийся в народе своей тяжелой нижней челюстью, делал все возможное, чтобы не дать стране скатиться в хаос. Диссидентствующих бросали в тюрьмы, а время от времени и казнили. Наводя страх на людей, повсюду рыскали агенты тайной полиции.

Свое место в этом политическом вакууме поспешили занять американские банановые компании: Standard Fruit со штаб-квартирами в Ла-Сейбе и Новом Орлеане и United Friut с главными офисами в Бостоне и гондурасском городе Тела, и теперь без их ведома в стране почти ничего не происходило. Они вели себя, словно наркокартели, которым, по странному стечению обстоятельств, временно приходится торговать фруктами. С помощью особенно жестоких диктаторов региона компании подмяли под себя всю Центральную Америку и прославились кровавыми методами решения трудовых конфликтов.

Один из самых вопиющих эпизодов произошел в Колумбии в 1928 году, то есть лет за десять до путешествия Теодора Морде. Эти события вошли в историю под названием «банановая резня». Рабочие банановых плантаций вышли на улицы с требованием сократить рабочий день и поднять заработную плату. Военные, действующие, как стало известно, по приказу United Fruit, прозванной в народе El Pulpo (Осьминог) за почти неограниченную власть и влияние в регионе, открыли огонь по толпам невооруженных демонстрантов. Количество погибших в тот день неизвестно до сих пор, но, по разным сведениям, их было от 49 до 2000 человек. Позднее эти события опишет в своем романе «Сто лет одиночества» Габриэль Гарсия Маркес.

Первую ночь в Гондурасе Морде провел в одном из всего нескольких приличных отелей Ла-Сейбы, многоэтажном «Париже», расположенном на оживленной площади рядом с морем. В дворике гостиницы росли пальмы и кричали попугаи. До джунглей оставалось пройти всего несколько кварталов в противоположном от берега направлении. Отель был наполнен иностранцами, матерыми, брутальными мужиками, покорителями гондурасского фронтира [8], лелеющими надежду разбогатеть на торговле бананами или каучуком. Не сумев совладать с перевозбуждением, обуявшим их после схода на берег, Морде и Браун отправились выпить в жутковатую на вид местную таверну, но, даже пропустив по паре стаканчиков, в эту ночь заснуть так и не смогли: мешали доносящиеся с улицы громкие голоса и, конечно, жара.