Митчелл Зукофф - Затерянные в Шангри-Ла

Человек малого веса в разреженном воздухе на парашюте диаметром двадцать восемь футов может спускаться со скоростью пятнадцать футов в секунду. Если бы вышло именно так, Рамирес и Булатао должны были оказаться на земле — или на сломанном дереве, или в каменистом ущелье или в непроходимых джунглях — менее чем через тридцать секунд. Но только в том случае, если их не закрутит ветер, если стропы парашютов не перепутаются, и все пройдет благополучно. Без запасного парашюта спутанные стропы основного означали верную смерть.

Уолтер обсудил с пилотом скорость и направление ветра, и вместе они выбрали наилучшее место прыжка. Оба понимали, что их расчеты весьма приблизительны.

Рамирес и Булатао поднялись и подошли к грузовому отсеку, откуда им предстояло прыгать с тяжелым грузом. Уолтер еще раз спросил, готовы ли они выполнить это задание.

Оба десантника в один голос ответили:

— Да, сэр!

Даже спустя шестьдесят лет при этом воспоминании Эрл Уолтер-младший преисполняется гордости.

Медики друг за другом бросились в пустоту. Их парашюты раскрылись и наполнились воздухом. Сначала их несло именно к тому месту, которое показалось Уолтеру более безопасным для посадки. Но потом ветер снова сменился, и парашютистов понесло в другую сторону.

ТЕМ УТРОМ Маргарет, Макколлом и Деккер с нетерпением ожидали прибытия медиков. «К этому времени нам уже стало ясно (хотя мы ни разу не заговорили об этом), что Деккер может умереть, а я почти наверняка потеряю ноги, если помощь не придет немедленно», — записала Маргарет в дневнике.

После ночного дождя все промокли и продрогли. Макколлом выдал Маргарет и Деккеру продукты. Все трое прислушивались, пытаясь различить гул самолетных двигателей. Заслышав гул, Макколлом включил рацию. «Они сообщили нам, что с ними на борту два медика-парашютиста, — записала Маргарет. — Десантники должны были спрыгнуть в двух милях от нашего лагеря. До этого самолет сбросил груз, состоящий из надувных палаток, пончо, одеял, лекарств и продуктов».

Радист сообщил выжившим, что врачи доберутся до них через сорок пять минут. Когда Макколлом передал эти слова своим спутникам, Маргарет лишь усмехнулась. «К этому времени мы уже хорошо представляли, что такое пробираться сквозь джунгли. Мы знали, что на две мили даже при наличии хорошей тропы у медиков уйдет несколько часов».

Маргарет, Макколлом и Деккер увидели, как от самолета отделились две маленькие фигурки. В небе раскрылись их парашюты. Деккер пробормотал:

— Господи, сохрани их!

Все трое понимали, что для него и Маргарет эти люди были настоящим спасением.

Когда парашютисты скрылись из виду, выжившим в катастрофе оставалось только ждать и молиться. «За два часа я прочла „Отче наш“ и „Богородице дево радуйся“ столько раз, сколько не читала за всю свою жизнь».

Наблюдая за парашютами своих людей, на самолете молился Уолтер.

БОРЯСЬ С ВЕТРОМ и тщетно пытаясь сохранить курс, Камило «Рамми» Рамирес гораздо лучше понял, на что вызвался добровольно. «Мы находились примерно в ста футах над зоной высадки, — вспоминал он. — Я видел сломанные деревья и острые камни. Тогда я сказал себе: „Да тут опасно!“ Я изо всех сил боролся с ветром. Я попытался направить парашют к лесу, потому что там не было камней. О поваленных деревьях я не думал, но камни меня очень пугали».

Посадка оказалась очень жесткой. Рамми повредил левую щиколотку. Сложив парашют, Рамирес осмотрел ногу. К счастью, кость не была сломана, кровотечения не было. Док Булатао благополучно приземлился поблизости. И это было очень хорошо.

Медиков тут же окружили туземцы. Рамирес потянулся за винтовкой — полуавтоматическим карабином «М-1». «У туземцев были копья, луки и стрелы, — вспоминал Рамирес. — А у меня был мой карабин — на случай, если кто-то решит бросить в меня копье или выстрелит из лука».

Вперед вышел туземец, которого Рамирес принял за вождя племени — Вимаюк Вандик, которого медики вскоре стали называли Питом. Языка друг друга они не понимали, но язык жестов оказался универсальным. Рамирес попытался объяснить свое задание: «Самолет разбился. Большой огонь. Я пришел, чтобы помочь».

Вимаюк кивнул. Он подозвал мальчишек и велел им проводить медиков в Мундиму — на поляну на берегу реки Мунди, где американцы разбили лагерь. «Мы последовали за ними, словно кролики, прямо через джунгли», — вспоминал Рамирес. Из-за поврежденной щиколотки Рамирес не успевал за шустрыми босыми мальчишками, которые перепрыгивали с пня на пень и ловко перебирались через поваленные и покрытые мхом деревья, видя тропу там, где никто другой ничего не рассмотрел бы. Булатао тоже с трудом успевал за проводниками. Несколько часов они пробирались сквозь джунгли, то видя своих юных проводников, то теряя их из поля зрения. Наконец, они достигли поляны.

Маргарет, Макколлом и Деккер поднялись, чтобы пожать руки своим героям. «Когда я к ним подошел, — вспоминал Рамирес, — Маргарет плакала. Она обняла меня, а я улыбнулся». А вот как Маргарет описала эту сцену в своем дневнике:

«Когда я увидела, как они появляются из джунглей, то не могла больше сдерживать слез. Они потекли против моей воли — по обожженной и здоровой щекам. Прямо к нам, слегка прихрамывая, шел капрал Рамми Рамирес. Я знала, что у Рамми золотое сердце. Хотя он и хромал, на лице его играла широкая дружеская улыбка. А золотые передние зубы сверкали на солнце! Рамми мог поднять настроение любому — вернее тысячедолларовой банкноты. Я почувствовала себя лучше от одного лишь его вида. За Рамми спешил сержант Бен Булатао. Когда они принялись за свое дело, мы поняли, что это самые добрые и внимательные люди на земле… Хочу сказать, что если есть место, где рождаются лучшие в мире люди, то это Филиппины. Если когда-нибудь им или их островам понадобится помощь, то достаточно будет послать мне — телеграмму — и я тут же брошусь к ним».

Рамми отправился в джунгли, разыскивать сброшенный груз. Щиколотка у него все еще болела, и он «прыгал, как жизнерадостный воробей». Он разложил костер, вытащил из земли и положил запекаться десяток сладких картофелин, вскипятил воду. В котелок он раскрошил несколько шоколадок и приготовил горячий шоколад. Маргарет, Макколлом и Деккер впервые за неделю выпили горячего.

«Это было божественно, — вспоминала Маргарет. — Первые чашки мы выпили так, словно неделю не брали в рот воды. И тут же потянулись за добавкой».

На следующее утро Рамми и Док приготовили своим подопечным горячий кофе и поджаренный бекон.

На сладкий картофель Маргарет, Макколлом и Деккер набросились с тем же волчьим аппетитом, что очень удивило Рамми и Дока — ведь эти овощи были у них буквально под ногами, «Я ПОНЯЛ, ЧТО ОНИ — НАСТОЯЩИЕ ГОРОЖАНЕ. ОНИ ПРОСТО НЕ ЗНАЛИ, КАК ВЫГЛЯДИТ СЛАДКИЙ КАРТОФЕЛЬ В ПРИРОДЕ». Лечение медики начали с Деккера. Они промыли его раны и ожоги перекисью водорода и присыпали сульфаниламидом. Рана на голове была слишком широкой, чтобы ее зашивать. Док Булатао осторожно массировал кожу вокруг раны, чтобы края ее сблизились. Рамми ему помогал. После этого рану удалось зашить. Затем Рамми обработал сломанный локоть Деккера. Из древесной коры он приготовил шину, с помощью которой зафиксировал сломанную руку. Медики решили не выправлять перелом, поскольку без рентгена могли причинить пациенту больше вреда, чем пользы.