Митчелл Зукофф - Затерянные в Шангри-Ла

«Он был преисполнен чувства собственного достоинства, — записала в дневнике Маргарет. — Он знал сержантов Веласко и Байлона и относился к ним с уважением. Он не проявлял враждебности и ничем нам не угрожал. Но он ясно дал понять, что не хочет, чтобы в его деревню ходил кто угодно и в любое время».

Переговоры на языке жестов ни к чему не привели. Маргарет попыталась воспользоваться своими женскими чарами: «Я вела себя максимально соблазнительно, строила глазки — впрочем, может быть, это было и не слишком привлекательно, ведь ресницы мои еще только начали отрастать после пережитой катастрофы и пожара на самолете».

— Вождь, ну не будьте же злюкой! — сказала она старому туземцу.

В дневнике Маргарет посмеялась над собой: «Уолтер, Макколлом, Деккер и оба сержанта смотрели на меня как на умалишенную. Но это сработало. Старый вождь растаял на глазах».

И все же старик установил свои правила. Он позволил войти в деревню обоим сержантам, Маргарет и Алексу Канну, но остановил Уолтера, Макколлома и Деккера. Не желая обострять обстановку и настаивать на своем, мужчины вернулись в лагерь.

В тот день в деревне Маргарет познакомилась с женщиной, поведение которой показалось ей «царственным». Решив, что это жена или одна из жен вождя деревни, Маргарет назвала ее «королевой».

Туземка, которую Маргарет назвала «королевой», приветствует американку у своей хижины (фотография любезно предоставлена Б. Б. Макколлом).

Эта встреча и ее последствия показали, насколько глубокие перемены произошли в Маргарет со дня катастрофы. Она поднялась на борт «Гремлин Спешиэл», рассчитывая увидеть странных существ, которые, по ее мнению, вели «первобытный» образ жизни. Живя в джунглях, она научилась видеть в туземцах нормальных людей. В базовом лагере это убеждение укрепилось еще больше. В дневнике она больше не называла туземцев дикарями или детьми. ЗНАКОМСТВО С «КОРОЛЕВОЙ» ЕЩЕ БОЛЬШЕ УБЕДИЛО МАРГАРЕТ В ОШИБОЧНОСТИ СВОИХ ПЕРВОНАЧАЛЬНЫХ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ. ЧУВСТВО ПРЕВОСХОДСТВА ОКОНЧАТЕЛЬНО ИСЧЕЗЛО, УСТУПИВ МЕСТО УВАЖЕНИЮ. «Мы с королевой сразу понравились друг другу, — записала Маргарет в своем дневнике. — Мы стали часто прогуливаться. С американской точки зрения, нам не хватало только открытой веранды и пары кресел-качалок». Общались женщины «по внутреннему пониманию» — ведь ни одна из них не знала ни слова на языке подруги.

Туземка пригласила Маргарет в длинную хижину, которая служила местной кухней. Она угостила гостью горячим сладким картофелем, но отказалась от масла, которое Маргарет принесла с собой из базового лагеря. Маргарет тоже вела себя осторожно. Туземка попыталась убедить ее надеть то, что Маргарет в дневнике назвала «плетеные стринги из прутиков, в которых ходила и она, и ее фрейлины». От этого американка категорически отказалась, постаравшись максимально плотно утянуть собственную форму. Похоже, «королеву» это устроило.

За несколько дней туземка так привыкла к визитам Маргарет, что стала встречать ее на полпути между лагерем и деревней. «Иногда тропа становилась непроходимой, а порой мы преодолевали небольшие ручьи по импровизированным мостикам из бревен», — писала Маргарет. Когда девушке казалось, что она может упасть, она обращалась за помощью к своей новой подруге. «Она всегда понимала, что мне нужно. Королева брала меня за руку и вела меня по дороге».

Сержанты подшучивали над тем, что Маргарет стала посещать деревню так же часто, как и они. Королева чувствовала, что мужчины посмеиваются над ее подругой. «Она повернулась к ним. Выражение на ее лице было абсолютно недвусмысленным: всякой швали не пристало подобным образом относиться к королевской гостье». Такого же сурового взгляда удостоились и местные девочки и девушки, которые работали на поле сладкого картофеля. Когда королева и Маргарет проходили мимо, девушки захихикали, но смех быстро прекратился, стоило королеве взглянуть на них.

Уолтер заметил дружбу между Маргарет и туземкой, и эти отношения вызвали у него странную смесь зависти и восхищения. Во время очередного сеанса радиосвязи он передал на борт самолета: «Туземцы едят у нее с рук, но по-прежнему ничего не берут ни у кого из нас».

Чем больше островитяне нравились Маргарет, тем больше она восхищалась тем, что они отказываются от подарков десантников. «Туземцы Шангри-Ла — мудрые люди, — писала она. — Они счастливы. Они знают, что им нужно. Они слишком умны, чтобы позволить нескольким случайным туристам с Марса менять ритм их жизни, который складывался веками».

Уолтер постоянно пытался уговорить туземцев обменять красивое ожерелье из мелких раковин, которое вертикально опускалось от шеи на грудину, на ножи, мачете и другие достижения современной технологии. Но это ему никак не удавалось.

Ожерелье принадлежало туземцу по имени Кеауги Валела. Впоследствии Кеауги стал вождем племени и получил десять жен. Когда Кеауги умер, ожерелье унаследовал его сын Дагадигик. Однажды ожерелье упало с его шеи в пылу битвы. Его подобрал вражеский воин, и ожерелье стало трофеем, на языке дани «мертвой птицей».

ВСКОРЕ У УОЛТЕРА появились проблемы более серьезные, чем сбор сувениров. Во время очередного сеанса связи его проинформировали о том, что тренировки на планерах пока проходят без особого успеха.

Кеауги Валела в ожерелье, которое так и не удалось выменять Эрлу Уолтеру (фотография любезно предоставлена С. Эрлом Уолтером-младшим).

После того, как необходимое оборудование было установлено на «Протекающей Луизе», пилот, майор Уильям Сэмюелз, второй пилот, капитан Уильям Маккензи, пилот планера, лейтенант Генри Палмер, и второй пилот планера, капитан Г. Рейнольдс Аллен, выработали собственный план. Для начала они совершили несколько тренировок на острове Вакде, чтобы отработать синхронность действий экипажей планера и самолета. Затем «Протекающая Луиза» отбуксировала «Вязанку дров» над Новой Гвинеей до горы Хаген. Эта большая, но более легкодоступная долина находилась почти на такой же высоте, что и Шангри-Ла. Тренировки в этом месте позволили бы отработать посадку и буксировку планера, не используя при этом пассажиров в качестве морских свинок, а репортеров — в качестве свидетелей.

План рухнул практически немедленно. Во время тренировок на острове Вакде Сэмюелз взлетел слишком низко. Никто из людей не пострадал, но оборудованию был причинен вред. Пропеллеры самолета повредили нейлоновый буксировочный трос. Был испорчен и радиокомпас. После ремонта Сэмюелз повторил попытку. Во время второго полета лопнул стальной буксировочный кабель и вдребезги разлетелась лебедка. К счастью, люди остались целы, но ремонт означал новую задержку. А потом произошла катастрофа.