Борис Носик - Вокруг Парижа с Борисом Носиком. Том 1

Продолжая свой путь на восток по той же госдороге № 3, мы можем выехать в десятке километров от Mo к величественным и романтическим развалинам ренессансного замка Монсо (Montceau), лежащим в гуще старинного парка. Замок этот (на развалинах еще более старого, феодального замка) построила в 1547 году великая королева-строительница Екатерина Медичи (супруга Генриха 11). «Добрый король» Генрих IV в 1594 году пожаловал этот замок (вместе с титулом маркизы Монсо) прелестной Габриэль д’Эстре. Ах, какие праздники устраивала здесь Прекрасная Габриэль!

Мария Медичи, выйдя замуж за короля Генриха IV, откупила в 1600 году замок у наследников Габриэль и приказала своему архитектору Саломону де Броссу (тому самому, что строил Большой Люксембургский дворец) произвести в замке посильные улучшения. Зато уж все посильные разрушения произвела здесь Великая Разрушительница – Французская революция (чудом уцелело лишь одно из зданий).

В этой тишине, близ руин, в глубине парка, может прийти на память живший в тогдашних густых лесах отшельник-шотландец, покровитель здешних мест святой Фиакр, которого и во всей Франции почитают как покровителя садовников и цветоводов (занятие это здесь нешуточное, ибо страна утопает в цветущих садах). Святого Фиакра изображают по традиции с садовым инструментом, и день его повсюду отмечают красочными процессиями и богослужениями, в ходе которых благословляют новые фрукты года… Проезжая один за другим цветущие городки Франции, невольно возносит нынешний путник смиренную молитву: да устоит цветущая эта страна и против новых безумцев, задумавших погубить Божий мир, богохульно прикрываясь Его именем…

Неторопливый (и разумный) путник, который не соблазнится на близлежащем развилке удобствами автострады A4 и продолжит свой путь к востоку по все той же госдороге (№ 3), в скором времени увидит на вершине холма, царящего над излучиной речки Пти-Морен, старинный монастырский городок Жуар (Jouarre). И вот здесь неторопливый (и разумный) путешественник будет вознагражден за свою неторопливость не только великолепной панорамой междуречья, которая откроется ему с вершины холма, но и дальнейшей прогулкой по самым старым во Франции монастырским подземельям и самым старым церквам. Подземелья вообще имеют свойство дольше хранить свои тайны и красоты, чем надземные постройки. Те, кому, как мне, посчастливилось пройти всю цепочку крымских подземных городов и монастырей древности от Бахчисарая до Инкермана, никогда не забудут подземного дыхания прохлады и тайны. Жуарские подземные церкви и коридоры обязаны своим рождением старинному бенедиктинскому аббатству VII века. Самый подъем христианства в этой северной части Бри приписывают деятельности святого Коломбана. Аббатство же было основано около 630 года неким Адоном, братом святого Оуэна, архиепископа Руанского. Было здесь два монастыря – мужской и женский, следовавший поначалу уставу святого Коломбана, а затем святого Бенуа (или, точнее, святого Бенедетто из итальянского города Субьяко, расписанные фресками подземелья которого мне довелось посетить в счастливой молодости). Первой аббатисой в Жуар епископ Mo Фарон (позднее, конечно, святой Фарон) назначил Теодешильду (которая в последующих веках прославилась как святая Тшильда). И как водилось по раннему уставу, существовали здесь три церкви: одна – монастырская церковь Богоматери, для монахинь, другая – церковь для монахов, а третья – средневековая, приходская церковь, сохраняющая до сих пор свои подземелья.

Монастырская церковь, заново отстроенная в романскую эпоху, позднее разрушенная и восстановленная вместе с монастырем в XIX веке, сохранила массивную колокольню XII века. В ее уцелевших зданиях монастырь разместил ныне исторический и археологический музеи, а также монастырские ателье искусств.

Большой интерес представляют два подземелья меровингской эпохи. В подземелье святого Павла, вырытом еще в VII веке и восстановленном в XI веке, размещалась некогда церковь и сохранились захоронения основателей монастыря (среди них саркофаг св. Адона и кенотаф св. Озанна). Знатоки отмечают высокие достоинства здешней меровингской архитектуры. Истинным же шедевром жуарской скульптуры считают кенотаф св. Тшильды (конец VII века). В подземелье есть также скульптуры, предвещавшие приход романского стиля.

В подземелье святого Эбрежезиля (имеющем, как и подземелье святого Павла, три нефа) представлено большое разнообразие старинных (как западных, так и восточных) стилей, сочетание элементов меровингского стиля с романским. Знатоки единодушно восхваляют несомненную прелесть подземной приходской церкви, ее часовен, скульптур, надгробий…

Если добавить ко всему этому, что над подземельями, в часовне Святого Мартина, открыт музей района Бри (с его замечательной коллекцией местного зерна, костюмов и кустарных, изделий), можно прийти к выводу, что, заехав по госдороге № 3 в Жуар, мы сделали мудрый выбор.

Между прочим, мне довелось однажды с друзьями из Петербурга ночевать здесь, рядом с монастырским Жуаром, в деревне Ла-Ферте-су-Жуар (Ferté-sous-Jouarre). Там, в зелени огромного парка, в замке де Бондон размещается гостиница. Если вы еще не ночевали в замках, можете остановиться здесь на ночь (это не намного дороже, чем в Петербурге или в придорожном американском мотеле). Помню, как хозяйка замка-гостиницы мадам Бускони с гордостью показывала моим спутникам узоры мраморного пола, приводившие на память Климта, и рассказывала, в каком запустении находился замок до того, как они с мужем купили его и привели в божеский вид. Мы похваливали мебель XVIII века, деревянную резьбу в столовой и картины на стенах. Парк, залитый вечерними лучами солнца, был выше всяких похвал. Впрочем, таких замков-гостиниц немало на Французском Острове…

ЛА ФЕРТЕ-СУ-ЖУАР, ЦЕРКОВЬ

Та же дорога № 3 приведет нас из Жуара в конечный пункт нашего нынешнего путешествия – в небольшой французский город Шато-Тьери (Château-Thierry), жители которого скромно, но с достоинством называют себя «кастротеодорицианцами». Живописное местоположение города, оцепившего по кругу лесистый холм над Марной, неподалеку от своего знаменитого замка, труды и битвы бурной истории города, наконец, имя великого баснописца, чье рождение и многие годы жизни с этим городом были связаны, думается, дают законное право мирным обитателям прелестного Шато-Тьери носить имя столь гордое, хотя и труднопроизносимое (если буфетчица на пристани скажет вам, что она «кастротеодорицианка», не падайте духом).

Среди историков нет согласия, считать ли сообщение о том, что здешняя крепость была построена еще в 720 году для знаменитого шампанца Тьери IV, достоверным. Однако в том, что в 923 году граф Вермандуа запер в стенах этой крепости Карла Простодушного, историки не сомневаются. Стало быть, уже существовала к тому времени крепость. Графы Шампани расширяли ее и укрепляли в XI и XII веках. Англичане стояли под ее стенами в 1421 году (Жанна д’Арк выгнала отсюда англичан в 1429-м, Карл V сделал то же в 1544 году, герцог Майенский – в 1591-м). Город сильно пострадал в XVII веке во времена Фронды, а в 1814 году Наполеону удалось отбить возле города атаку 50 000 русских и их союзников-пруссаков, которыми командовал сам Блюхер (зато уж год спустя, под Ватерлоо, Блюхер расквитался с Наполеоном). В 1914 году (а потом снова в 1918-м) в город входили немцы. Несмотря на все эти превратности судьбы, в Шато-Тьери целы даже крепостные ворота XIV века, через которые въезжала в город Орлеанская Девственница, целы колокольня и башня Балан XV–XVI веков, цела и восстановлена больница (Отель-Дьё), построенная женой короля Филиппа Красивого Жанной Наваррской в 1304 году, целы часовня XVII века и старые надгробия, целы замечательные старинные дома на Замковой улице, и даже старинный киоск железистой минеральной воды (бесплатной) цел и бывает открыт, – в общем, немало всякой старины уцелело в этом старинном городе. Однако больше всех прочих старинных домов прославил этот город ренессансный (1559 года постройки) дом № 12 на улице Жана де Ла Фонтена, ибо именно в этом доме 8 июля 1621 года родился будущий баснописец Жан де Ла Фонтен – короче говоря, Лафонтен. Этот прекрасный дом, что неподалеку от замка, стоял тогда в окружении других прекрасных домов, и жили в них люди не бедные.