Борис Носик - Вокруг Парижа с Борисом Носиком. Том 2

Замок Мезон и семья Лонгёй Жак Лаффит • Труды Василия Верещагина • Шедевр Мансара

Этот зеленый городок над Сеной, в каких-нибудь пятнадцати километрах от западной парижской заставы, знатокам искусств и истории приводит на память немало знаменитых имен (от Мансара и Вольтера до Лафайета и Ланна), поклонникам конного спорта – немало знаменитых лошадиных кличек, ну а рядовым любителям зеленого дачного рая – просто счастливые часы, проведенные где-нибудь с удочкой над Сеной, за чашкой кофе в саду виллы, а то и на прогулке под сенью вековых деревьев, на лесной дороге или в гуще старинного парка.

Места эти люди облюбовали давно. Еще и в конце VIII века была здесь деревушка Мезон-сюр-Сен, принадлежавшая аббатству Сен-Жермен-де-Пре. Король Гуго Капет отобрал ее у аббатства и отдал одному из своих вассалов, который построил здесь укрепленный замок. Позднее целых два века владела деревней семья Лонгёй (изображение длинного глаза там и здесь на стенах фамильного замка намекало на смысл фамилии – «длинный глаз», «лонг ёй»). Лонгёй были выходцы из Нормандии, где у них был замок близ Дьеппа. На родовом их гербе красовались три серебряные розы на бирюзовом поле. Прославил же старинный род Лонгёй, а заодно и тогдашний Мезон-сюр-Сен, энергичный и тщеславный Рене Лонгёй, прибравший к рукам немало здешних земель, лесов и даже судоходство на Сене. Он уже восемнадцати лет от роду председательствовал во французском парламенте, потом управлял королевскими финансами, а в 1658 году стал маркизом де Мезон, но еще и до этого немало потрудился, угождая монархам – сперва Людовику XIII, а потом и молодому Людовику XIV.

В 1642 году Рене де Лонгёй начал строить в Мезоне новый замок, который должен был стать достойным пристанищем для путешествующих и выезжающих на охоту величеств, такой, чтоб не стыдно было самого короля позвать в гости. Труды царедворца не пропали даром: в апреле 1651 года Рене де Лонгёй принимал в этом замке юного короля Людовика XIV с его матушкой Анной Австрийской и закатил здесь пир на весь мир. Как раз в 1651 году и закончилось строительство замка, который считают истинным шедевром замковой архитектуры эпохи Людовика XIII, шедевром французской архитектуры классицизма. В том же самом 1651 году суперинтенденту де Лонгёю пришлось (из-за интриг завистников) оставить свою хлебную должность, но король не забыл его, произвел в маркизы, а в 1671 году вместе с супругой снова посетил его дворец-замок.

Постройку этого замка Рене де Лонгёй доверил одному из лучших архитекторов того времени – Франсуа Мансару. Франсуа Мансар (не путайте его с более поздним, но тоже замечательным архитектором Жюлем Ардуэн-Мансаром) появился на свет в семье плотника в самом конце XVI века. Ему повезло с родней: сестра его была замужем за сотрудником великого архитектора Саломона де Бросса (того самого, что построил в Париже Люксембургский дворец), и Франсуа многому у этого свояка научился, так что годам к 25 был Франсуа Мансар настоящим мастером, а в 37 проектировал самые серьезные постройки для брата короля, герцога Орлеанского. Из построек его известны часовня Валь-де-Грас, крыло замка Блуа и еще многие особняки и храмы в Париже, но замок семьи де Лонгёй в Мезоне считают по праву его лучшей постройкой. Искусствоведы не устают воспевать этот классический шедевр, его гармоничное сочетание объемов, четкость, строгость линий и в то же время щедрость декора. Здесь уже не было прежнего сочетания кирпича и камня, а только светлый камень из Шантийи, зато было сочетание всех трех классических ордеров, было четкое разделение частей строения.

В замке над Сеной шла изящная и нескучная жизнь, интеллектуальный уровень которой сильно возрос при внуке замечательного царедворца, при маркизе Жане-Рене Лонгёе, который был президентом Французской Академии наук. В замке были устроены кабинет физики, химическая лаборатория и кабинет медалей, гостили видные ученые. Именно в ту эпоху в замке подолгу гостил великий Вольтер. Он гулял по огромному, великолепному здешнему парку и сочинял свою «Генриаду». Судьба была к нему здесь, впрочем, не слишком благосклонна. Сперва он едва не погиб у себя в кабинете во время пожара, а в 1723 году чуть не умер от заразной болезни (от оспы), той самой, от которой восемь лет спустя скончался хозяин замка.

Позднее прославленный замок пережил немало передряг. Один из наследников рода Лонгёй, разорившись, вынужден был продать замок, и король Людовик XV купил его для своей возлюбленной, мадам дю Барри. В 1770 году король даже провел в замке несколько дней в обществе этой прославленной дамы.

В 1777 году замок купил брат короля граф д’Артуа. Это с его эпохой связано рождение конной империи в Мезоне. Часть парка граф превратил в скаковое поле. У графа вообще были далекоидущие планы. Он предпринял строительные работы и намерен был объединить это имение со своими владениями в Сен-Жермен-ан-Лэ. Быстрому осуществлению этих планов помешали сперва недостаток средств, а потом и Французская революция. Граф был вынужден бежать за границу, имущество его было конфисковано, мебель из замка продана с молотка. Однако за Революцией последовала Империя, появились новые, наполеоновские аристократы, зачастую из числа доблестных военных. В 1804 году замок был куплен маршалом Ланном (Наполеон даровал ему титул герцога де Монтебелло). Маршал продолжил работы, начатые графом д’Артуа, но внес в них и нечто оригинальное. Он приказал насадить тополя, так, чтоб ряды их воспроизводили расположение войск в битве при Монтебелло (не от хорошей жизни сидя прошлым летом под старинными тополями в больничном садике близ замка, я часто гадал, о чьих напрасно загубленных жизнях шелестит под ветром листва). Сам маршал погиб через пять лет в битве под Эслингом, но вдова его герцогиня де Монтебелло неоднократно принимала у себя в замке бравого Наполеона с новой императрицей Марией-Луизой.

В 1818 году замок, парк, все службы и конюшни купил, на беду, знаменитый финансист Жак Лаффит. К несчастью для бедного имения.

Это был человек неукротимой дерзости и энергии, но, увы, как многие бизнесмены, он испытывал неодолимую тягу к политике. В начале Великой французской революции 32-летний Жак Лаффит был все еще скромным служащим в банке Перего, а до того и вовсе корпел в качестве писца в конторе нотариуса. Однако к 1804 году Лаффит уже стоял во главе банка Перего, а еще через пять лет был регентом Банка Франции, президентом которого его назначило временное французское правительство чуть позднее, в 1814 году. Во время наполеоновских «Ста дней» Лаффит был членом Палаты представителей, а в 1816-м и в 1827-м заседал в парламенте как депутат от либералов – и был, надо сказать, не из последних деятелей в этом шумном гнезде политиков. С 1830 года Лаффит давал деньги на газету «Ле Насьональ», основанную им вместе с Тьером. Газета была в эпоху Реставрации органом конституционной либеральной оппозиции и среди прочего выступала за восстановление на троне Орлеанской ветви монархии. Лаффит был врагом Людовика XVIII и Карла X, сторонником Луи-Филиппа. В том же 1830 году во Франции, как известно, разразилась очередная революция, и при описании ее событий во французских курсах истории имя Жака Лаффита соседствует с именем самого Лафайета. Либералы создали Временную муниципальную комиссию, в которой и верховодили банкиры вроде Лаффита и Казимира Перье. Именно в эти дни особняк Лаффита на нынешней парижской рю Лаффит стал центром этих знакомых всякому французу событий.