Лаврентий Загоскин - Путешествия к американским берегам

Наконец, мне кажется весьма недостаточным учреждение первоначальных заселений из такого малого числа людей, которое обыкновенно полагается в числе пяти человек. Четыре года сряду не могла утвердиться артель в Нулато единственно по причине малочисленности, заставлявшей людей голодать из опасения внезапных нападений со стороны туземцев. Нельзя умолчать, что в настоящее время заселение обязано много экспедиции, люди которой заняты были работами при необходимой обстройке, осмотре местностей и запасе провизией. Присутствие экспедиции столь же было выгодно и для торговых оборотов заселения сближением и ознакомлением с туземцами на местах их жительства, и потому ошибочно полагать, что достаточно только заселение места, чтоб привлечь торговлю. Напротив, для ее утверждения, особенно в местах пограничных, как Нулато, необходимы бдительность и деятельность неутомимые. Для расторжек с артелями являются большей частью торговцы, скупившие промыслы у многих своих соплеменников: они знают верные источники сбыта своих товаров и потому или дорожатся, или берут на выбор; между тем как при посещении отрядной партией туземцев на их жилах каждый бедняк приносит все им добытое и нередко и весьма бойко торгуются женщины.

Конечно, содержание многочисленной команды, довольствуемой хлебом, особенно затруднения при доставке провианта в отдаленные места, сопряжены с большими трудностями и издержками. Но когда заселение упрочено, окрестные места осмотрены, основание к пропитанию туземными и европейскими произведениями положено, тогда легко уменьшить число русской команды. Сами туземцы, приглядясь к нашему быту и увидя свою пользу, не откажутся служить работниками. Так, при учреждении Александровского редута через несколько лет мы увидели, что аглегмюты, приняв христианство, с выгодой заменили русских промышленников. Михайловский редут одинаково может представить подтверждение нашего мнения: и в нем с введением христианства туземцы с большим желанием начали поступать на службу Компании.

Главнейшие отпускные статьи туземцам Нулатовского отдела заключались с 1838 по 1844 год в бисере, белом и красном, цуклях, котлах, медных кружках и различных железных изделиях. Во время пребывания нашего в Нулато богатые торговцы, увидя преимущество нашей одежды для летнего времени, начали требовать ситцевых рубах, одеял, суконного платья, шапок, и некоторые даже сапог; и управляющий артелью, видя в таком их желании несомненную пользу Компании, не жалел с себя ничего. Мы также способствовали ему по возможности, награждая собственным бельем некоторых, оказавших усердие экспедиции. Из такого хода дел можно с уверенностью заключить, что недалеко то время, когда все племена Квихпака оставят всепрелыцающие их безделки и обратятся к требованиям более полезных для себя предметов. Заря этого времени явилась на горизонте, заря эта – учреждение церкви в Михайловском отделе.

Предполагая в читателе любопытство узнать покороче состав и быт наших северных заселений или одиночек, достаточно было бы краткого объяснения, что русский человек везде одинаков. Где ни изберет место, на полярном ли круге, в благословенных ли долинах Калифорнии, везде ставит свою национальную избу, стряпню, баню, заводится хозяйкой; но на службу в колонии поступают люди, видевшие свет не с полатей; притом содержатся на полувоенной ноге, и потому место, огороженное глухим забором, называют редутом, избу – казармой, волоковое окно – бойницей, отдельную стряпню – кухней, даже хозяйку зовут иначе.

Четыре человека русских служителей колонии и один кадьякский креол, уроженец Калифорнии, составляют команду заселения. Из русских у одного жена где-то в Вологде, прочие холостые. Креол считается толмачом, вероятно, на том же основании, как в одной из повестей Марлинского казанский татарин брался объясниться с голландцами. Староста артели неграмотен, но по уму, сметливости, отваге и преданности к пользам Компании достоин столько же уважения, как и занимаемого им трудного поста. Этот человек по своему духу весьма сходен с незабвенным для материка колоний Ф. Колмаковым, которому Ф. П. Врангель, в бытность свою главным правителем колоний, при посещении Александровского редута, на извинение в неграмотности отвечал, что пришлет к нему десять писак, лишь бы дела оставались в его распоряжении.

К числу команды артели в наше время принадлежала квихпагмютка, по прозванию Куропатка; она показала первый пример доверия к русским, решась с ними явиться в среду враждебного племени инкиликов, и была взята старостой для помощи мужчинам во всех женских работах. Следует быть ко всем признательным, и нам приятно вспомнить, что ей мы обязаны помощью при исправлении одежды и обуви всей команды экспедиции; ее успешная ловля настоящих куропаток некоторое время была подспорьем нашему скудному столу; наконец, занимаясь перенизыванием бисера, она способствовала и пользам торговли. Труд этот будет виден, если мы прибавим, что расторжка бисером производится нитками в сажень длиной; из фунта обыкновенно выходит 12 сажен; годичный выпуск бисера в течение 1843 года был около 7 пудов.

В колониях вообще предполагают, что жизнь служителей Компании в отделах и, особенно в одиночках, легче и спокойнее жизни, провождаемой в метрополии. На этом основании служащие в отделах на постоянных местах не получают никаких наград, не пользуются никакими поощрениями и нередко, по отдаленности своего местопребывания, не имеют средств к своевременному выезду по истечении срока своего служения. Правда, если б служба людей, находящихся в заселениях материка, состояла исключительно в охране нашей торговли, если б они были обеспечены касательно своего продовольствия, если б имели верное ручательство своей безопасности, то, конечно, назначение в такие места могло бы считаться за некоторый род награды. Но вместо этого мы видим, что точно, находясь деятельными соучастниками в приобретении тех богатств, которые доставляют основу благосостояния Компании, заселенцы во всем прочем предоставлены самим себе. Пуд муки, выговоренный ими при поступлении на службу, по отдаленности не всегда исправно доставляется; сытный обед, получаемый рабочим в Ново-Архангельске, он должен приобретать постоянным трудом и в то же время быть всегда готовым к защите. Исключая весьма ограниченное количество чая, сахарного песка, ячных или гречневых круп и в дни торжественных праздников, говяжьего сала отвратительного запаха на пироги или лепешки – поселенец Севера не имеет средств получить чего другого и на свое жалованье. Конечно, можно было бы в достаточном количестве покупать провизии у туземцев, но к этому прибегают только в крайних случаях; иначе выпуски товаров на такие предметы повредят существенному назначению заселений – сбору пушных промыслов. Если к этому присовокупить, что русские служители Компании по роду прежней своей жизни не привычны к прокормлению себя туземными средствами, а средств, употребляемых на Руси, не имеют, то поистине должно удивляться и ценить терпение и самоотвержение людей, подвергающих себя, для польз Компании, многоразличным лишениям.