Яр Серебров - Фронтир Индикона. Часть II

На следующий день реторты, собрали, промыли и тут же стали заполнять их упаренной до сиропообразного состояния мочой в смеси с песком. Работать можно только в маске с угольным фильтром и в очках. В своё время получение фосфора было страшной тайной, которая продавалась только за большие деньги, а в двадцатом веке способ известен любому студенту первого курса химфака. Вываркой второй день руководил недовольный Иван. Отвратительно, до рези в глазах, пахнущую, густую массу перемешивали с белым песком в соотношении один к трём и загружали в освободившиеся реторты. Медленно, в течение восьми часов, мы нагревали реторты, дожидаясь пока не будут удалены ядовитые летучие соединения – фосфористый водород или фосфин и угарный газ. При отгонке фосфора я смотрел чтобы не было закупорки в приемниках и время от времени прочищал прутом. Полный цикл – тридцать шесть часов.

Реторты соединили с общим приёмником, в качестве которого я использовал сборную, секционную колонну для перегонки, немного похожую на ректификационную. В колонну от реторт входили патрубки, по которым пары фосфора поступают в верхнее отделение, наполненное водой. Не сгустившиеся пары и газы попадали в среднее отделение, тоже наполненное водой, а затем, через находящуюся здесь трубку, в нижнее отделение и выходили сгорая наружу. Фосфин при взаимодействии с водой всегда образует примесь дифосфина, который на воздухе самовоспламеняется. В природе, на кладбищах или иных местах именно так образуются «блуждающие огни» зеленоватого цвета. Фосфор собирался под водой во всех трех отделениях. Выходящее из приёмника пламя имело зеленоватый оттенок и немного напрягало наших помощников, впрочем, они уже мало чему удивлялись. Колдуны, они и в Африке колдуны, пусть и белые. Разобрав реторты, мы достали из подводы красно-бурый фосфор, которого набралось не меньше двух пудов. Полученный фосфор сильно загрязнён оксидами и кремнистыми соединениями и никуда не годен, поэтому сперва пришлось его фильтровать через хлопковые и замшевые фильтры, выдавливая под прессом, а после снова перегонять в ретортах с крышками аллонжами.

Фосфор под водой расплавляли, снова смешивали с одной восьмой частью песка и, дождавшись пока он остынет, помещали в реторту. Верхняя, медная часть реторты с отходящей трубкой шла во второй тигель, где под слоем воды собирался уже чистый, белый фосфор. Ага ну вот и чесночный запах пошёл. Всего вышло двенадцать килограмм, чего, впрочем, нам за глаза. Фосфор я перегружал в толстостенные сосуды в темноте. На открытом воздухе он нередко самовозгорается и причиняет болезненные и трудно заживающие ожоги, на воздухе немного дымит, образуя небольшое, но различимое облачко. Если днём на свету чистый белый фосфор постепенно желтеет и переходит в красный, то ночью эффекты ещё интересней: окисление сопровождается бледно-зеленоватым свечением и энергичным мерцанием, напоминающим серию электрических искр. Всё это феерическое шоу наблюдали издалека наши наёмники, которые даже спать не ложились, и теперь моя репутация колдуна поднялась на недосягаемую высоту.

Пары мышьяка, да в купе с фосфином, дрянь та ещё! Чувствовал я себя не очень, во рту металлический привкус, жжение. А запах тухлой рыбы въелся так, что мерещится мне повсюду. Хоть я и работал в маске дважды меняя фильтры, а техпроцесс у меня, смею думать, не хуже, чем в начале двадцатого века, хорошая вытяжка, но тем не менее.

Зато теперь для выплавки бронзы у меня есть всё необходимое. Мышьяковая бронза подзабытый сплав, а между тем он появился гораздо раньше оловянной. Первые сплавы получали добавлением в медь реальгара, который из-за своего ярко-красного цвета считался магическим камнем, или аурипигмента, который ассоциировался с солнцем. Положительное влияние на качество металла было сразу замечено древними металлургами, металл получался гораздо лучшего качества, чем медь. Скорее всего добавление минералов в шихту изначально носило ритуальный характер. Кое-где производство мышьяковых бронз началось ещё в пятом тысячелетии до нашей эры. В связи с ядовитостью мышьяка кузнецы получали сильные отравления, которые приводили к ломкости костей и болезням суставов. Неудивительно, что боги-кузнецы у индоевропейских народов были хромыми – Телявель у балтов, Вёлунд или Воланд у германцев, Гефест у греков и Сварог у славян.

Присутствие мышьяка в бронзе в количестве до шести процентов массы более чем в два раза повышает её прочность и твёрдость и улучшает ковкость в холодном состоянии. Предметы из мышьяковой бронзы легко поддаются холодной ковке и по твёрдости мало уступают оловянной бронзе. Слитки выходят более плотные. Для нас значение имеет и цвет сплава. При добавлении к меди двух-трёх процентов массы мышьяка получается бронза красного цвета, четырёх-двенадцати – золотистого, больше двенадцати процентов – серебристо-белого. Из мышьяковой бронзы можно получать изделия, похожие на золотые и серебряные. Кроме того, по сравнению с чистой медью, плавящейся при температуре, тысяча восемьдесят три градуса, медь, легированная мышьяком, плавится при более низкой температуре. То же самое относится и к твёрдости мышьяковистой меди, которая в результате наклёпа или прокатки резко повышается.

Перед добавкой мышьяка, медь легировал фосфором. Для этого и затеял его выделение, дело в том, что фосфор не только убирает шлаки и закись меди, но и придаёт ей жидкотекучесть и антифрикционные свойства. Плавку вёл в ванне, под слоем флюса. Желтоватый металл разливали в чушки, а немного серебристой бронзы получили в тигле – всего триста десять килограмм. Не так и много, но это с какой стороны посмотреть.

«Пятилетка за три года»

III

Павел вернулся аккурат после завтрака, привёз Джона с первой партией железного песка. За прошедшую неделю Джон организовал промывку и, главное, в полукилометре выше нашёл небольшой ручей, догадался подвести воду, соорудив над оврагами два акведука из расколотых брёвен. На промывке работали в три смены, добившись круглосуточной работы винтового сепаратора.

– Докладываю, сэр! Процесс налажен, старшие назначены, и моего постоянного участия там не требуется. Только продовольствие подвозить вовремя.

– Взвешивал?

– Тысяча четыреста двадцать два килограмма!

– Ну, герр Мартин, кто всю дорогу говорил, что мы тащим слишком много бесполезного хлама? А вот, смотри как вышло, спрашивается, зачем надо было скупать железо у купцов по безумной цене?! Отличный результат, Джон!

– Рад стараться, сэр!

– А что у нас с запасами?

– Чёрного песка не так уж и мало, как вы просили, измерил глубину, залежи по всей площади, – Джон достал свою книжку. – По моим расчётам, его там не больше ста десяти, ста двенадцати кубометров. Магнетита в песках от одного до трёх-пяти процентов, в среднем два.