Александр Кальнов - Кто Мы

Идя по петляющей дорожке сквозь вздымающиеся кроны деревьев и шелестящей листвы, озираясь на фонарные столбики, возвышающиеся от земли на несколько десятков сантиметров, каждый чувствовал себя более чем спокойным в окружении скрытой от посторонних глаз интеллектуальной системы безопасности. Вокруг фонарей роились насекомые, ночные мотыльки и прочая летучая живность, и каждый из шедших сейчас был погружён в собственные думы. Каждый из них вновь хотел вернуться к своим близким, родным. Целым и невредимым. Каждый из них жаждал спасти этот мир.

Где–то в глубине, через полторы сотни метров от начала маршрута, на большой опушке среди густого леса, скрываемые пеленой ночной дымки от горевших торфяников, в безмолвии и полном умиротворении базировались два летательных аппарата белоснежного оттенка. Два высокотехнологичных самолёта были готовы дать старт. Роботы, управляющие летающими аппаратами, сидевшие в кабинах, ждали своих пассажиров.

Команда подошла к самолетам и разделилась. София Никольская, Кристиан и его сестра Анабэлла Берковская проследовали в первый футуристический самолёт, поднявшись по трапу и исчезнув в кабине. Олег Власов, Антон Разумов и его жена, Екатерина Николаевна зашли в кабину второго самолёта, занося сумки с оборудованием. Максим Орлов, на время задержавшись возле опущенного трапа, стоя на твёрдой земле с ковром из лесных трав, растений и ягод, ещё раз окинул опушку леса, скрываемую высокими кронами сосен, берёз, елей.

Окинув взором мелкие кустарники, утопающие в ночной темноте на фоне звёздного неба с проплывающими кучевыми облаками, Макс с философской ноткой в серьёзном серо–голубом взгляде посмотрел на теряющуюся в окружении едва заметно покачивающихся деревьев и прочей лесной растительностью освещённую вымощенную дорожку, ведущую к комплексу.

Вдохнув тёплый ночной воздух с запахом хвойных деревьев и примесью дымки от тлеющих вдалеке торфяников, Макс ещё раз посмотрел на белоснежный, изящный и грациозный как птица будущего самолет, услышал трель кукушки и дятла на ближайших деревьях. Улыбнувшись окружающему миру, он с гордостью прошептал, – одним лишь умом Россию не понять. В ней необходимо жить, её нужно чувствовать, и верить в её дремлющую силу!

После Максим Орлов по-особому, с улыбкой и почтением кивнул окружающему его пространству природы, силе её и красоте её духа, и взошёл по трапу в пассажирскую капсулу самолета, с её футуристическими сиденьями, в которых уже удобно расположились его друзья, оперативные агенты агентства Современных Революционных Технологий.

Белоснежный трап занял своё положение, загерметизировал корпус и пассажирскую капсулу. Через некоторое время оба самолёта, издавая гул, сравнимый с парой спорткаров взмыли в воздух. Отлетев друг от друга на безопасное расстояние, зависнув над верхушками сосен, погружённых в ночную дрёму, самолёты устремили носы к небесам и дали залп своими революционными двигателями. Белые, словно приведения в ночи, два футуристических самолёта сотрясли ночное пространство звуковым щелчком перехода в сверхзвуковой полётный режим и растворились в ночном небе, набирая всё большую полётную скорость с каждой секундой, следуя каждый в своём направлении. Ни один современный радар, ни одна цифровая фотокамера в данный момент не в силах была запечатлеть полёт двух аппаратов, которые так шустро набирали высоту.

Африка. Эфиопия.

Арба Минч. Ночь.

В гостинице Бекеле Мола Хотель, на южной окраине города Арба Минч, Евгений Левицкий, расположившись в гостиничном номере, точнее в арендованном бунгало, сидя за столом в полной темноте смотрел на экран лэптопа. В данный момент он просматривал происходящие действия в номере дальнего бунгало, и параллельно слушал разговоры двух американских агентов АНБ, быстро переводя их диалог на собственное полноценное восприятие.

Ранее, сфотографировав агентов и выслав информацию главному аналитику агентства Современных Революционных Технологий, Евгений Левицкий получил обратную информацию о месте их базирования в данной стране. По-видимому, американцы выжидали благоприятного момента, и не спешили лезть вдвоём на закрытое горнодобывающее промышленное предприятие, принадлежащее одному крупному европейскому промышленнику, имеющему возможное прямое или косвенное отношение к Лиги Двадцати Двух. Данное предприятие занималось извлечением золота из недр земли, но это лишь служило очередной завесой. Однако золото там было и служило дополнительной прибылью. Налоги уплачивались в срок и в установленном порядке, аудиторские проверки со стороны эфиопских властей не выявляли злостных нарушений техники безопасности на производстве, а имело направляемые взятки, снимали нежелательное внимание с объекта.

Получив необходимую информацию, Евгений Левицкий в полной мере применил мастерство езды, и, срезав дорожный путь на арендованном автомобиле, обогнал американцев, прибыл в отель раньше них на целый час, успел заселиться сам, под видом фотокорреспондента одного из старейших журналов России. Данный журнал с его ста пятидесяти летней историей был первым в Мире в своём научно–популярном страноведческом роде. Читатели, кому была близка не только тема путешествий, но и расширение познаний в различных областях науки, с великим удовольствием ждали новые выпуски на прилавках.

Узнав бунгало американцев, оперативному агенту не составило сложности аккуратно проникнуть в их жилище, и установить прослушивающие устройства. Сами американцы остановились в данной гостинице под видом сотрудников из конкурирующего журнала с иным мировым именем. Но роль и цель у них была иная, впрочем, такая же, как и у самого Евгения Левицкого. Занятная ирония, все делали, по сути, общее дело.

Спустя какое-то время американцы прибыли в гостиницу и стали вести свой открытый диалог, не подозревая о том, что по близости затаился конкурирующий агент из ведомства, им неизвестного.

Евгений Левицкий преспокойно сидел на обычном деревянном стуле за столом возле окна и открытой балконной двери. За ней, дверью, через которую проникал тёплый воздух, простирался ночной вид зеленеющих лесов и чудесная панорама на прибрежные воды озёр Чамо и Абайа. Между ними возвышался вулкан, именуемый Тоса Суча, входивший в состав живописного Национального Парка Нетч Сар. Склоны недействующего вулкана с высотой более чем полутора тысяч метров были покрыты зеленеющими деревьями, а перед возвышениями, на сочных равнинах заповедника, днём при свете яркого солнца можно было лицезреть стада зебр, жирафов и прочих парнокопытных обитателей Эфиопии.

Сейчас же была непроглядная ночь, и пение птиц и отдалённые звуки музыки у бара на территории небольшого комплекса нарушали ночную тишину старого отеля. Какофония звуков, непринуждённо возмущала окружающее пространство, на которое опустилась очередная тёплая безоблачная эфиопская ночь. И чёрное, как уголь небо окрасилось яркими перемигивающимися созвездиями.