Ксения Незговорова - Шаман из космоса

– Чего тебе? – процедил сквозь зубы Кит. Он помрачнел, и даже веснушки казались тёмными, как будто их кто-то покрасил ради шутки. Его и без того маленькие глаза превратились в две злобные щёлочки, и от этого дьявольского взгляда кому угодно стало бы не по себе. Никита отстранился и отступил шага на два-три, потому что близость с маленьким монстром во плоти сводила его с ума.

– Зачем ты взял мою цепочку? – тихим охрипшим голосом спросил Никита. На лбу выступила испарина, а в висках раздавался оглушительный бой невидимого барабанщика. Юноша понял, что ещё чуть-чуть – и он упадёт в обморок.

– Понравилась, – развёл руками Кит. Аргумент звучал весьма убедительно; создавалось впечатление, что этот мальчишка присваивал все понравившиеся ему вещи.

– Но это мои часы. Нельзя брать чужое без спросу!

Несчастный кофевар с красным лицом сжал кулаки.

– Ну и что? Я же взял только цепочку. Часы вот мне не нужны. Они всё равно не ходят. А цепочка ничего такая.

Никита посмотрел на разбитый циферблат и застонал. Он вдруг понял, что вместе с этими часами сломалось что-то и в нём самом, и это невозможно починить – придётся выбрасывать на помойку.

– Ну хочешь, забирай обратно свою цепочку, – смилостивился мальчишка, только я всё равно её потом возьму. У меня руки сами тянутся к чужим вещам. Короче, я клептоман, – и с этим чистосердечным признанием Кит снял с шеи золотую цепочку.

– Оставь себе, – Никита пересел на заднее сиденье, подальше от наглого пассажира. Какой смысл в этой дурацкой цепочке, если часы сломаны? Может быть, вся его жизнь теперь тоже сломана, потому что он не сдержал обещания.

После автомобильной аварии отца всё-таки признали невиновным. Нашлись свидетели, которые подтвердили, что подросток сам резко выехал на дорогу, когда зажёгся красный свет. Каждый мог оказаться на месте водителя, поэтому полицейского не отстранили от работы. Правда, родители погибшего называли всю эту историю «нелепой выдумкой» и кидали в почтовый ящик Сениных письма с оскорбительными комментариями. Иногда Кит опережал отца и, не вскрывая конверта, сжигал, но это получалось не всегда. Мысль о мести больше не вызывала у мальчика прежнего восхищения. К тому же Сильвио всё-таки не убил того генерала, а родители его однодневного друга в конце концов разрушили жизнь слишком совестливого полицейского. Но ведь это не помогло им вернуть сына? Зачем же тогда уничтожать другого человека?

Через два месяца отец уволился, сказал матери, что с него хватит и он больше не может подвергать опасности жизнь других людей. В ту минуту Кит не понял его слова; не понимал он и бесконечные жалобы отца на несмываемую кровь на руках. Кумир его юности, самый сильный человек на земле, герой, который соврал лишь один раз в жизни, начал пить – коньяк, виски, водку. Выбирал только самые крепкие напитки и доводил себя до беспамятства. Но наутро воспоминания возвращались, приходилось идти в магазин за очередной бутылкой и ставить опостылевшую жизнь на бесконечный повтор. Мать плакала каждый день, хотя и продолжала выполнять привычные действия на автомате: готовила еду, продавала косметику в магазине и даже иногда играла на скрипке. Но сама она перестала надевать красивую одежду, которую так любила раньше, слегка подкрашивала тушью ресницы и почти сразу смывала. Какой в этом смысл, если женщина не могла подавить слёзы, вновь и вновь выступавшие на воспалённых глазах?

Кит всё чаще не ночевал дома; он искал случайных друзей и пропадал на вечеринках, где почти всегда чувствовал себя лишним. Не таким, как другие, но мечтал стать одним из них. А потом – тошнотворный запах хлорки, грязные однотонные стены, старая скрипучая кровать и безжизненный скелет под капельницей. И этот скелет – его отец с пустым равнодушным взглядом.

Задавленное нейролептиками сознание отрицало убогую действительность. Он почти не разговаривал и только однажды сам позвал к себе сына. Этот диалог звучал в голове Никиты так же отчётливо, как если бы он состоялся вчера.

– Они мне дороги. Поможешь их сохранить? – высохшие пальцы коснулись руки Кита, и через мгновение в его ладонях появились старые часы на золотой цепочке.

– Все мои счастливые моменты – вот тут, – отец постучал по циферблату. Стрелки застыли в таинственном и печальном безмолвии.

– Я сохраню их, – Кит повесил цепочку на шею.

– Обещаешь? – голосом капризного ребёнка спросил отец.

– Конечно.

– Моя бабушка подарила мне их в день своей смерти. Она была настоящей волшебницей. Помню, как улыбалась тогда… будто ничего не произойдёт… и сказала, что всё её волшебство – в этих часах.

– И тогда ты спросил её, умеет ли она останавливать время, – продолжил Кит, который уже не раз слышал эту историю.

Отец улыбнулся.

– Да, и она ответила, что может.

– И ты попросил, чтобы она сделала это прямо сейчас.

Отец кивнул. Подушка, на которой он лежал, вымокла от беззвучных слёз. А за окном притаившийся дождь готовился опуститься на спящий город.

– Прабабушка остановила часы и…

– Всё равно умерла.

– И с тех пор эти часы перестали ходить, хотя ты менял батарейку и даже носил их в ремонт.

– Это значит, что она остановила мгновение.

– Я их обязательно сохраню. До конца своих дней.

Никита уткнулся носом в рюкзак незнакомки, которая подарила ему счастливый билет. Музыка затихла, и юноше совсем не хотелось, чтобы этот наглый мальчуган слышал, как он хлюпает носом.

Автобус остановился, и металлический голос настоятельно рекомендовал выйти наружу. Никита уже не сомневался, что стал участником странной игры, но ему больше не хотелось подчиняться правилам. Он собирался остаться на месте, когда услышал:

Остановка Медовый раф.

– Эй, ну ты чего? Здесь нельзя находиться во время остановок. Пошли, – Кит метнулся в сторону выхода.

– Не хочу, – Никита отвернулся, чтобы не видеть это худое насмешливое лицо и острый подбородок, который всегда двигался в такт грубым репликам своего хозяина.

– Ну ладно, – махнул рукой Кит.

В эту секунду Никита почувствовал, что поднимается в воздух и больше не может управлять собственным телом. Казалось, чья-то крепкая невидимая рука против воли вышвырнула его за дверь.

Медовый раф

Кто не знает, куда плывёт, тому нет попутного ветра.

Сенека

Знакомо ли вам это удивительное чувство, когда вы не можете управлять собственным телом? И речь идёт даже не о сновидениях (область весьма интересная и малоизученная), а о вполне реальной жизни. Кажется, Никита уже убедился, что всё происходящее – это пугающая действительность, а неопределённость собственного будущего угнетала и тревожила ещё сильнее. Кто придумывает этот сюжет, чем закончится история и как из неё выйти? Бариста понял, что наконец-то приземлился, и воздал хвалу закону всемирного тяготения.