Ксения Перова - Обезглавленное древо. Книга пятая. И жили они долго

– Значит, уходим? – Обстановка немного разрядилась, и Крис воспряла духом. Ну подумаешь, колонна, которая может всех убить, эка невидаль!

– Да, но сначала вот что… – Дирхель взял у Крис факел и вернулся в комнатку. Достал железный прут, которым отжимал створки двери и с размаху несколько раз ударил им по красному рычагу. Бил, пока рычаг не сорвался со стены вместе с удерживавшей его коробкой и не грохнулся на пол. Дирхель носком сапога закинул его в самый темный угол.

– На всякий случай, – пояснил он и двинулся к лестнице, – вот теперь пойдем. Надеюсь, до темноты успеем выбраться.

Крис всегда поражало, как хорошо Искатель чувствовал время. В самом глубоком Хранилище он мог безошибочно сказать, как долго они там находятся, близится дело к вечеру или еще только середина дня. Просто большой опыт, считал Дирхель, но Крис так и не удалось овладеть этим безусловно полезным умением. В Хранилищах всегда было так интересно, что она отвлекалась и даже не замечала, как проходят часы.

Вот и сейчас, взбираясь за Дирхелем по бесконечным лестницам, она могла измерять время и количество пройденного только по своим все больше нывшим ногам.

– А воздух хороший! – заметила она, когда они наконец добрались до зала со шкафами. – Внизу даже лучше был, чем здесь, и совсем без пыли.

– Вентиляция, – пояснил Дирхель, отдуваясь, – над всем, что касалось оружия, у древних лучшие умы работали.

Крис возмущенно фыркнула.

– Не очень-то мудро с их стороны. Лучше бы придумали, как лечить Белую Лихорадку.

– Они просто не успели. Я читал, что лекарство разработали, но некому было уже его сделать и распространить. Все кончилось в считанные месяцы.

Они вскарабкались по шахте лифта, выбрались наружу. Пока Дирхель пытался закрыть двери, Крис с наслаждением вдыхала сырой воздух пещеры. Все-таки он давал даже воздуху внизу сто очков вперед, несмотря на самую лучшую вентиляцию.

И тут кто-то сцапал ее поперек груди, блокируя руки. Крис инстинктивно рванулась – и почувствовала у горла лезвие ножа.

– Хэл, дружище! Какими судьбами! – произнес жизнерадостный голос, и под сводом пещеры прокатилось звучное эхо.

– Что ты сказал? – Айк поднял голову от карты, на которой прокладывал курс и уставился на Лорну так, словно впервые его увидел.

Старший помощник смотрел в пол и смущенно теребил швы на штанах, словно провинившийся мальчишка. «Катриона» покачивалась на волнах, в окно каюты врывался все тот же напоенный зноем воздух, так что Айку на секунду показалось, что у него просто в голове помутилось от жары.

Но Лорна развеял его иллюзии.

– Мне надо домой, – повторил он, – простите, кэп.

– Поверить не могу, что ты хочешь уйти, – Айк откинулся на спинку стула, снял бандану и провел рукой по влажным волосам, – док, я думал… мне казалось, ты любишь «Катриону».

– Люблю, очень! – с жаром воскликнул Лорна, складывая руки в умоляющем жесте. – Но вчера я услышал кое-что… ну, понимаете… о банде Таниэля и о том, что они движутся очень быстро. И точно доберутся до Ройна прежде, чем наступит зима.

– Почему все так уверены, что они пойдут именно к Ройну? – с внезапно прорвавшейся досадой воскликнул Айк. – До сих пор в их передвижениях не было никакой логики! Они не делают разницы даже между городом и деревней.

Лорна пожал плечами.

– Ройн – портовый город, кэп, богатый город. Разбойники точно его не минуют. Даже если Таниэль не захочет сюда идти, они его заставят. А у меня здесь родители и невеста, я должен позаботиться о них.

– У тебя есть невеста? – удивился Айк. – Ты не говорил.

– Да, я хотел подзаработать прежде, чем жениться, – Лорна слегка покраснел и добавил, – а вы, кэп… ну… в смысле, как же госпожа Ината?

Вопрос застиг Айка врасплох. Он повертел в руках перо и медленно произнес:

– Ты ведь не останешься в Ройне, док? Защитить его невозможно…

– Нет, конечно нет! – поспешно замотал головой Лорна, словно Айк подбивал его на подвиги. – Возьму родителей и Энн, увезу подальше, спрячу где-нибудь в лесу. Вернемся, когда все закончится… так или иначе.

Айк вдруг осознал, что Лорна говорит о грядущем нашествии, словно о наводнении или оползне – в общем, стихийном бедствии, которому нечего противопоставить. И его неожиданно снова охватила злость. Еще мальчишкой он пытался изменить мир и уже тогда понял, насколько люди инертны, узколобы, насколько каждый из них сам за себя. Но по-прежнему не мог примириться с таким порядком вещей.

– Ладно, – тяжело произнес он, – если ты так решил, что я могу сделать? Не знаю, правда, как обойдусь без тебя, мы только что взяли крупный заказ для Илера…

– Эрнест вам поможет! – с энтузиазмом воскликнул Лорна. – Он все умеет, я сам его учил! С ним вы не пропадете!

Айк криво усмехнулся.

– Да уж, не пропаду. Ладно, ступай собирайся. Зайдешь ко мне за жалованьем, как закончишь.

Лорна быстро кивнул, попятился – самый простой способ выйти из тесной каюты – и, напевая, направился к себе.

Айк бросил перо на карту и закрыл лицо руками.

«Еще и поет, – подумал он с досадой, – поет и горя ему мало. Пять лет вместе, пять лет – и он уходит вот так, запросто, даже не предупредив, в один день! Почему все бросают меня?»

«Потому что ты болван, – заметил внутренний голос. С годами он ничуть не стал снисходительнее к Айку, скорее даже наоборот. – Давал же зарок – больше не привязываться к людям, любить только то, что не может причинить боль. А сам души не чаял в глупом мальчишке, который был с тобой и Кэт просто потому, что хотел заработать пласта и жениться. Забудь ты о нем. Выкинь из головы и подумай лучше, как нам теперь поладить с Эрнестом».

Легкий ветерок остудил разгоряченное лицо Айка. Над его головой по палубе ходили матросы, весело переговаривались, хохотали над чем-то.

Он оперся локтями о стол и, сам не замечая, начал грызть большой палец у ногтя – проклятую привычку так и не удалось изжить.

«Ладно, с Эрнестом, допустим, я разберусь. А вот как быть с Инатой? Лорна прав, я не могу ее здесь бросить. Что, если Таниэль и впрямь заявится до моего возвращения?»

«А как быть с остальными людьми? Им ты не хочешь помочь?»

Айк резко выпрямился. Этот голос – мелодичный, с серебристыми переливами на концах фраз – он меньше всего ожидал услышать и, стиснув зубы, процедил:

– Даже не думай! Ты не смеешь заявляться после стольких лет и снова вешать мне на уши душеспасительную лапшу.

«Он придет в Ройн, разорит его и убьет всех, кого ты знаешь. Всех, с кем ты за эти годы успел сдружиться… и кого успел полюбить».

– Никого я не полюбил! – рявкнул Айк, и голоса на палубе мгновенно смолкли. – У меня есть только Кэт, только она имеет значение! Мне наплевать, пусть они хоть завтра все передохнут!