Антон Кротов - Возвращение в Пакистан

Приглашения от разных людей валились на меня ежедневно. Я даже не успевал их оперативно читать, не говоря о том, чтобы рассматривать профили и перечитывать отзывы. Результат был простой, я выбрал двоих человек в каждом городе – одного основного, другого запасного. Что делать с остальными, кто тоже заинтересовался мной? Для них я решил организовать встречи во всех четырёх основных городах (Карачи, Лахор, Исламабад и Пешавар). Написал на тот же сайт, что я готов провести бесплатные лекции в этих городах, на английском языке, и рассказать о своём опыте и секретах путешествий – только прошу от местных жителей, найти заранее места для проведения встреч. Вскоре отозвались и активисты, в итоге лекции были организованы во всех четырёх городах. В Карачи, Лахоре и Исламабаде у меня было намечено две встречи, одна лекция наметилась в Пешаваре. Так что пакистанцы ждали меня, можно сказать, с распростёртыми объятиями.

Собираясь в дальний путь на самолёте, я традиционно озаботился тем, чтобы распихать по карманам побольше разных грузов, книг и вещей. Хотя я ехал с оплаченным 20-килограммовым рюкзаком, всё равно какой-то излишний вес у меня появился. В основном это были мои книги, и немного ещё продовольственных запасов, типа бородинского хлеба и конфет «коровка», чтоб угощать пакистанцев русской едой. Остальное – одежда, палатка (без тента, от комаров), спальный мешок, ноутбук и другие нужные мне вещи. Новый ноутбук, держащий 12 часов без подзарядки, мне, незадолго до отъезда, спонсировали читатели моего блога – спасибо! Лишние грузы пришлось традиционно распихивать по карманам – у меня для перелётов есть жилетка с 28 карманами.

Вылетел 10 ноября из холодной уже, предзимней Москвы, из аэропорта Домодедово. Полетел на «Пегасусе» – это турецкая недорогая авиакомпания – с пересадкой в Стамбуле. Регистрация на международный рейс – это всегда волнительно, хоть и больше сотни раз летал. При регистрации на рейс у меня спросили:

1. Сертификат о прививке от коронавируса (распечатка с сайта «Госуслуги»; ничего не сканировали),

2. Тест на вирус на английском языке (получен в институте имени Склифосовского, не сканировали),

3. Визу Пакистана (распечатка из интернета),

4. Распечатку из специального пакистанского приложения, которое можно назвать «Следим за иностранцами и за вирусами». Обратный билет, брони отелей, справки из банка не спросили – хотя на всякий случай были у меня и они.

В Стамбуле, при пересадке в аэропорту Сабиха, никаких бумаг уже не потребовалось. В город я не выходил. Пара часов в транзитной зоне аэропорта, чай при помощи кипятильника – и поздно вечером гружусь в самолёт на Карачи.

Проходит ещё несколько часов, и самолёт приземляется в Карачи, крупнейшем городе Пакистана, в крупнейшем пакистанском аэропорту имени Мухаммеда Али Джинны.

Карачи – огромный город, как Москва, такой же протяжённый и населённый, но не такой многоэтажный. Согласно Интернету, это 7-я по размеру агломерация в мире, с 23 миллионами жителей. Да и внешне это заметно: город не маленький. Численность населения достигается путём создания более узких улиц и напихивания в одну квартиру большего количества людей, чем в Москве. Заметную роль в скучивании играет то, что в Карачи почти нет скверов, а таких больших, как в Москве, парковых зон, тут вообще нет. Город построен без видимой системы, посмотришь на план города – ничего не понятно, всё расположено хаотически.

Самолёт из Стамбула прилетает в два часа ночи. «Каучсёрферы» из Карачи, спрашивая меня, узнали, во сколько приходит рейс, и предлагали встретить меня в аэропорту. Я объяснял в ответ, что рейс приходит в два ночи, и выйду я из аэропорта примерно в пол-третьего, так что, друзья, пожалуйста, не волнуйтесь за меня и не портите себе ночь, ожидая меня – ведь бывает, что и рейс задерживается. Мне советовали вызвать такси или мотоциклиста, предлагали оплатить мне такси, но я резко отказывался – не нужно, мол, доберусь сам как-нибудь.

В Карачи нет метро, трамвая и троллейбуса, а схему автобусных маршрутов найти в Интернете пока невозможно. Но я думал, что постепенно доеду как-нибудь, на каком-либо автобусе, а потом пешком, дойду до нужного мне района Дефенс, в котором живёт Фейсал – пакистанец, с которым я договорился о ночлеге первым.

На прилете в Карачи, в аэропорту, мои бумаги смотрели очень поверхностно. Показал им PCR-тест (бумажку, ничего не сканировали), электронную визу… Обратных билетов, броней, страховок не спрашивали. Пограничники с бородами, без масок (коронавирус их не заботит) поставили в паспорт штампик. Бумагу с распечаткой электронной визы отобрали – хорошо, что у меня есть дубликаты, они бывают нужны. А вот брони отелей, которые я распечатал заранее (вдруг спросят) и потом отменил, у меня никто не спрашивал. И хорошо.

Аэропорт в Карачи – хоть и крупнейший в стране – показался мне не очень уютным, не современным. По сравнению с роскошными аэропортами Сингапура, Дубая – так себе аэропортец. Нет признаков азиатского шика, всё просто, функционально, потёрто, кое-что уже и сломано. Никакой полезной информации, карт города или Пакистана в зале прилёта не выдаётся, туристической информации никакой нет.

Выхожу из «международной зоны» – и меня всё же встречают. Активный пакистанец Музамил, организатор моей первой лекции в Карачи, всё ж не поленился оказаться в середине ночи в аэропорту. Расстояние от аэропорта до дома – 20 километров, так что путь неблизкий. Он меня и встретил. Оказалось – не зря. Обменные пункты в аэропорту совсем не хотели принимать мои доллары! Вот чудно: все в обменниках шарахаются от американских банкнот. Всё, только не доллар! А я, как нарочно, взял одни US$. Соседи меняли риалы, дирхамы… Российские карточки тоже не принимались в рядом находящихся банкоматах. Конечно, будь у меня времени побольше, я бы разобрался с этой валютной проблемой… Но тут хорошо, что меня встречали.

Первое ощущение – тепло! Тёплая тропическая ночь.

Музамил, который жил в том же районе Дефенс, что и Фейсал, отвёз меня сперва к себе домой, отловив трёхколёсную машинку – таксиста. Такие машинки есть в Индии и на Шри-Ланке, в Юго-Восточной Азии они тоже есть; где-то их называют «тук-тук», в Бангладеш – «си-эн-жи» (от сокращения CNG, Compressed Natural Gas). Предрассветный Карачи сразу бросился в меня своими запахами тропического города. Тут, несмотря на ноябрь месяц, даже перед рассветом было примерно +20 градусов тепла. Редкие продавцы расчехляли свои товары, редкие бомжи досыпали, завёрнутые в одеяла, многочисленные мечети испускали призывы на молитву.

Вскоре мы приехали в район Дефенс. Чтобы найти нужную улочку, Музамилу нужно было дать множество указаний мототаксисту. Наконец, удалось причалить куда следует. Квартирка Музамила находилась на первом этаже пятиэтажного серого здания. Впервые в этой поездке я оказался в пакистанском жилище. Одна комната у него типа офиса, где он принимает граждан, другая комната – жилая, всё небольшое. Есть и санузел, с душем, вода из которого стекает прямо на пол, как принято во многих странах Азии, и уходит через дырку в полу куда-то в канализацию.