Евгений Зингер - Между Полюсом и Европой

10 мая 1596 года два парусных судна покинули Амстердам. В отличие от первых походов голландцы направились от берегов Скандинавии не к Новой Земле, а прямо на север. На сей раз обладавший смелым и решительным характером Баренц не был назначен командиром корабля. Желая участвовать в экспедиции, он принял должность старшего штурмана судна, которым командовал Яков ван Гемскерк. Впоследствии очевидцы отмечали, что Баренц был душой экспедиции и фактически руководил ею.

Первый лёд моряки встретили 5 июня. Через четыре дня голландцы обратили внимание на небольшой гористый остров, лежащий на широте 74 градуса 30 минут. Так на карте Арктики появился новый остров, названный Медвежьим.

Отсюда корабли продолжали следовать ещё дальше на север. Моряки полагали, что они находятся где-то в районе Гренландии. 19 июня 1596 года неожиданно на горизонте открылась ещё одна незнакомая суша. По мере приближения к ней становилось видно, что это горная страна с многочисленными пиками. Участник экспедиции Геррит Де-Фер отметил в своём дневнике: «Эта земля оказалась очень большой, и мы следовали вдоль её западных берегов до северной широты 79,5°». Здесь суда были остановлены тяжёлыми льдами.

От берегов северо-западного Шпицбергена голландские корабли повернули на юг и вернулись к острову Медвежьему. Отсюда их пути разошлись. Одно из судов отправилось снова на север, чтобы продолжить там поиски морского прохода в Китай. Другое же, с Баренцем на борту, ушло к Новой Земле, надеясь следовать дальше на восток.

В августе Баренц достиг северо-восточного побережья Новой Земли, где его корабль оказался в ледовом плену и вскоре был раздавлен льдами. Людям пришлось срочно перебраться на берег, построить из плавника дом и остаться в нём зимовать. Следующей полярной весной, 14 июня 1597 года, голландцы отправились на шлюпках на материк. Баренцу не суждено было вернуться домой, он вскоре скончался. Лишь через месяц шлюпки встретили у острова Междушарского две русские ладьи. Так пришло спасение.

Все мы с чувством большого уважения отдаём должное замечательному полярному мореплавателю Виллему Баренцу, который первым нанёс на карту Арктики очертания западной береговой полосы Шпицбергена и сообщил европейцам об этой вновь открытой земле. Вместе с тем у историков и географов нет единого мнения относительно того, кто и когда впервые увидел Страну острых гор.

Давайте попытаемся разобраться в различных точках зрения, существующих по этому вопросу.

Норвежский геолог XIX века профессор университета в Христиании Бальтазар Кейлхау во время экспедиции на Шпицберген в 1827 году провёл большую работу по его изучению. Исследователь собрал ценные геологические и ботанические коллекции и получил чрезвычайно интересную информацию о нахождении становищ поморов. Кейлхау полагал, что русские мореходы появились здесь в XIII веке. Французский учёный из Парижского центра океанографических исследований В. Романовский в своей монографии о Шпицбергене, изданной в 1943 году, высказал мнение, что поморы открыли архипелаг ещё раньше — в X столетии. Известный полярный историк профессор Михаил Иванович Белов не раз утверждал, что русские первыми пришли к берегам Шпицбергена и первыми же приступили к его промысловому освоению. Свои утверждения учёные обосновывали, исходя из общего анализа истории плаваний на Крайнем Севере.

Это мнение пытаются оспаривать некоторые западные, главным образом норвежские, исследователи.

Современные норвежские источники и справочники о Шпицбергене приводят сведения об открытии архипелага в конце XII века викингами — скандинавскими моряками-витязями, ходившими по открытому океану на поиски «добычи и славы». Обычно ссылаются на летописи (саги) — «Исландские ежегодники» (в которых каждый год отмечались разные происшедшие события), где среди всяких сообщений, касающихся 1194 года, есть два слова: «Свальбард найден» (можно перевести несколько иначе: «Находка Свальбарда»). В древненорвежском языке слово «сваль» означало «прохладный», а слово «бард» — «край». Но где же расположен найденный викингами «Прохладный край»? Это остаётся загадкой. Да и вообще предельно лаконичное упоминание в той саге о географическом открытии, имевшем место в 1194 году, вряд ли может внести какую-то ясность.

В литературном произведении «Ландномабук» («Заимки земел"), созданном в XIII веке на древнеисландском языке, мы находим: «Так говорят мудрые люди, что… от Ланганеса (Длинного мыса. Е. 3.) в Северной Исландии есть четверо суток моря на север до Свальбарда в вершине моря».

В «Саге о Самсоне Прекрасном», написанной около 1350 года, рассказывается, что по направлению от Йотунхейма (воображаемой скандинавами страны, будто бы расположенной северо-восточнее России и населённой сверхъестественными существами — троллями: великанами, карликами, волшебниками и ведьмами) к Гренландии простирается страна Свальбард, в которой живут различные племена.

По прошествии многих веков различные европейские исследователи пытались отгадать и выяснить, что понимали средневековые норманнские летописцы под названием «Свальбард» в действительности. Высказывались различные предположения. Называлось северо-восточное побережье Гренландии, остров Ян-Майен, Шпицберген, Земля Франца-Иосифа и даже север Сибири…

Итак, можно ли всё-таки утверждать, что викинги открыли именно Шпицберген в то далёкое время? Думается, что делать этого нельзя, так как нет никаких неопровержимых и достоверных сведений на этот счёт. Больше того, такие видные западные исследователи, как канадец Вильялмур Стефанссон, датчане Карл Кристиан Рафн и Кай Биркет Смит, швед Густав Хольм, немец Александр Гумбольдт, и другие учёные склонны считать, что названный в сагах Свальбард не Шпицберген, а восточный берег Гренландии, который действительно посещали норманны. Противоположную гипотезу, утверждающую, что территория средневекового Свальбарда тождественна Шпицбергену, поддерживают главным образом норвежцы. Несомненно, не последнюю роль играют здесь не только национальные, но и политические интересы Норвегии.

Мы придерживаемся того мнения, что первыми на Шпицбергене побывали поморы. Однако вопрос о том, когда они там появились впервые, может быть решён лишь в результате тщательных археологических исследований.

Кто же такие поморы и где они жили?

Первыми русскими поселенцами на берегах Белого моря были смелые новгородцы, которые в поисках новых товаров для рынков Великого Новгорода шли на далёкий и суровый Север, к берегам «Студёного моря», а также на восток — за Печору и Урал. Тянулись в эти же края и «обычные люди», а также беглые, стремившиеся уйти от притеснения бояр и купцов. Новгородские люди до моря добирались по рекам и волокам, а по морю плавали на лодках, называемых ушкуями. На побережье Ледовитого океана стали возникать первые русские промысловые посёлки. Так почти тысячу лет назад дружины новгородской вольницы проникли на Беломорье, а затем и на побережье Кольского полуострова. Знаменитый полярный исследователь Адольф Эрик Норденшельд писал, что русские пришли на Крайний Север Европы в X-XI веках, опередив появившихся в Финмарке норвежцев на два-три столетия. Со временем переселенцев стали называть поморами — от слова «поморье», означающего приморье, приморскую сторону…