Дмитрий Иглинский - Дэрриан 2. Смертельное лекарство

Погибший на глазах Дэрриана с Пешем огромный корабль, шагов триста в длину и около тридцати пяти шириной, с двумя длиннющими мачтами, сейчас сломанными, причем каждая в нескольких местах, когда-то выглядел как минимум величественно, если не сказать монументально. Даже сейчас, беспомощно лежа на боку, подобно выбросившемуся исполинскому киту, он поражал воображение.

Добежав до отлетевшего в сторону обломка рея, с оставшейся на нем короткой веревкой, Дэрриан невольно остановился, завороженный зрелищем. Застыл на месте и отставший на несколько шагов Пеш. Так они и стояли некоторое время, не в силах заставить себя приблизиться к лежащему на боку кораблю.

Меж тем ураган, выбросивший судно на берег, будто успокоившись тем, что исполнил свое черное дело, стихал прямо на глазах. Прошло совсем немного времени – небо очистилось, со стороны скрытого за прибрежными деревьями поселка засветило солнце, легкий ветерок слегка касался мокрой кожи, холодя тело.

– Ну, что, дружище, – обратился Дэрриан к Пешу, – сходи в деревню, пожалуй. Позови там мужчин покрепче – одним нам с тобой даже вон тот, самый маленький обломок мачты не поднять. Да, и захвати сухой одежды, пожалуйста – я замерз.

За время отсутствия друга Дэрриан обошел корабль, обнаружив сзади большой винт, который не было видно с той стороны, откуда они, вместе с Пешем, подошли к месту катастрофы. «Ого! У него еще и двигатель имеется! – удивленно отметил он про себя, – интересно, какой?»

Попутно подобрав валяющиеся обрывки канатов, да пару небольших кусков плотной ткани неизвестного происхождения, когда-то бывших частью огромных парусов он, наконец, решился, пробравшись через руины бывшей оснастки и надпалубных построек, подойти к телу судна, заглянул в щель между лопнувшими досками палубы – темно, почти ничего невозможно разглядеть.

Попытавшись потянуть на себя ближайший к борту, на котором лежал корабль, люк, Дэрриан не смог сдвинуть его с места – похоже, задраено изнутри, возможно заклинено.

Впрочем, сколько бы не старался он сам, а затем и прибывшие помощники, открыть хоть что-нибудь, не ломая – не удалось. В итоге пришлось выдирать по одной доски палубы.

С трудом оторвав первую, Дэрриан удивленно разглядывал торчащие гвозди, которыми она была прибита – длинные, с обратными зазубринами, подобными бородке рыболовного крючка.

– Я таких никогда не видел! – поделился он наблюдением со стоящими рядом Пешем.

Тот, в ответ, лишь сделал серьезную мину и выразительно кивнул.

Провозившись с первой доской и поняв, почему ее так трудно было оторвать, Дэрриан попробовал вместо этого прорубить лаз своим любимым топором, но быстро убедился в несостоятельности этой идеи – дерево, из которого были напилены неширокие дощечки, толщиной пальца в три, почти не поддавалось его усилиям. Ударив по крайней, от уже оторванной, доске десяток раз, Дэрриан сумел сделать в ее ребре лишь несколько неглубоких засечек. Поняв свою ошибку, он принялся орудовать согнутым, на манер гвоздодера, ломом.

Наконец, изрядно вспотев, Дэрриан сумел проломать достаточной ширины лаз. Вооружившись факелом, он забрался в небольшое помещение, оказавшееся чем-то вроде чулана, набитого запасными частями какого-то сложного механизма, видимо двигателя.

Помещение, в которое удалось проникнуть, оказалось смежным лишь с одним – тем, в котором нашелся приводящий в движение винт корабля агрегат. Дэрриан, на первый взгляд, даже не сумел определить примерный принцип его действия – конструкция не напоминала ничего из того, что ему доводилось встречать раньше.

Высунувшись из оказавшегося бесполезным лаза, Дэрриан велел нескольким рабочим проделать в палубе еще пару, в разных местах – о том, чтобы пытаться ломать обшитые неизвестным, но явно очень крепким материалом борта не могло быть и речи.

Второй проломанный ход под палубу также не принес каких-то значительных результатов – удалось проникнуть на камбуз и пару примыкающих пустых помещений, скорей всего кладовых для продуктов. А вот следующий лаз позволил обследовать довольно большую часть корабля. Соединенные трапами несколько внутренних уровней также были почти пусты.

«Пошлю кого-нибудь ломать переборки, пусть облазают всю нижнюю часть судна – решил Дэрриан, – а сам поищу доступ на верхние палубы». Снаружи он этого не сделал по тому, что они, по размеру, были значительно меньше, чем та, под которую ему удалось залезть и, ввиду того что судно лежало на боку, чтобы туда попасть, пришлось бы попросить кого-нибудь подсадить его. Поскольку все доступы на верхние уровни корабля были старательно задраены изнутри, то вскрывать их, орудуя топором или ломом, пришлось бы стоя на чьих-то плечах – несмотря на некоторое количество лестниц, имеющихся в хозяйстве строителей, не нашлось ни одной стремянки.

«Потом надо будет восполнить этот недостаток», – подумал Дэрриан, прихватив факел и возвращаясь в чрево погибшего корабля.

Зато исследуя третий, проделанный под нижнюю палубу, лаз, Дэрриан обнаружил внутренний трап, ведущий наверх. Правда, в лежащем на боку судне нужно было не подниматься по ступенькам, а идти по стене, принявшей почти горизонтальное положение.

Попав в первое же помещение палубной надстройки, Дэрриан обнаружил, что вполне ожидаемо, валяющиеся в полном беспорядке, кучу всевозможных вещей, среди которых его взгляд наткнулся на нетолстую, удобно ложащуюся в руку трубку. Эта штуковина, запаянная с одной стороны, с другой имела раструб, к краю увеличивающийся в диаметре раза в три, закрытый с торца каким-то чудом не разбившимся стеклом, или другим похожим материалом.

«Совсем как фонарик из моего мира, – подумал Дэрриан, машинально нажимая обнаруженную с боку кнопку, – надо же, так и есть».

Достаточно яркий луч уперся в ведущую еще куда-то дверь. Снизу, от того положения в котором она сейчас находилась, виднелась щель.

«Ух ты, не заперто» – нисколько не сомневаясь, в том, что делает, Дэрриан нашел куда пристроить горящий факел и, схватившись освободившейся рукой за шарообразную ручку, потянул створку на себя. Стоило только ему распахнуть ее, как раздался мощный хлопок, похожий на тот, какие Дэрриану приходилось слышать когда-то очень давно, наверное, еще в другой жизни. Руку, в которой Дэрриан держал, немедленно погасший в этот момент фонарь, резко ожгло. От неожиданности он выпустил из рук хлопнувшую дверь и отскочил в сторону.

При свете факела, Дэрриан увидел, что с его пальцев закапала кровь, но они, к счастью, слушались – на деле оказалось, что пуля, вылетевшая из открытой двери, лишь чиркнула по тыльной стороне кисти, не нанеся серьезных повреждений.