Александр Кальнов - К чему приводит интерес

Решив смягчить обстановку на борту Странника, Невзлин улыбнулся в камеру и проговорил, слыша неподалёку детский смех, который вызвали речи Марка, – так, молодёжь, не киснем! В любом случае вы подкинули интересную задачу, и думаю, Марк нам в этом поможет. Перешлите мне данные об исследованиях этого живого металла, уж очень интересна технология, которую вы нашли…

И оглядев город, исполненный в чертах архитектуры будущего, Станислав Эдуардович улыбнулся, – хотя и тут масса всего, что нужно изучить. Ладно, ваше желание я понял, начинаю исполнять. Персей в зоне доступа, так что свяжитесь ещё и с ним, а я подсуечу местных.

Окончив сеанс связи на положительной ноте, Невзлин снял очки, потёр глаза, уставшие от целых суток плодотворной работы и прикрыл ладонью затяжной зевок.

Посмотрев на высоченных разумных существ нового типа, снующих по аллее между раскидистыми сочными деревьями, фонтанами, монолитными колоссами, учёный улыбнулся и прошептал, прежде чем двинуться в сторону Марка, окружённого толпой детей. – Сколько ещё тайн и забытых событий хранит в себе эта планета?

Тем временем он ступал в высокой колосистой траве, доходившей до его пояса и отливающей настоящим золотом. Его высокая двухметровая фигура выделялась ярким белым пятном в огромном пшеничном поле, которое пересекал он, Персей.

Над головой в полутора километровой высоте расположился ярко-синего оттенка купол, и вновь создавалось впечатление созерцания совершенно ясного, безоблачного небосвода, от которого вдобавок исходило тепло.

Золотые стебли колосились на лёгком ветру, естественно гулявшем по обширным территориям, сохранённым благодаря революционной технологии древних существ. Впереди в полукилометре золотая долина обрывалась внутренним озером, разрывающим горную гряду, окружающую сочную долину со всех сторон.

Проведя на ходу механической рукой по зерновым камушкам колосьев, Персей посмотрел задним зрением на горный массив километровой высоты и дальний белый город общества Зет, примыкающий к скале. Десятый город был построен в долине Плодородия, где жители выращивали зерновые поля, в которых они взращивали энергию для собственной биологической жизни.

В иных соседних долинах раскинулись плантации овощей и фруктов, которые им удалось сохранить аж с конца тридцатых годов, когда их предки нацисты впервые установили контакт с последними представителями Аминоáтиков, и привнесли в эти края человеческую сельскохозяйственную культуру, лаконично смешав её с тем, что выращивали для жизни своей сами Аминоáтики.

Автоматизированные фермы, петляющие в долинах кристально чистые реки с разношерстной рыбой, оросительные каналы, пастбища – всё это функционировало теперь настолько, сколько было нужно современному обществу Зет. А те территории, что были заняты Аминоáтиками, со временем были освобождены и отданы под разрастание не менее полезной растительности. Она выделяла кислород, наполняя долины, а излишки выводила его через сложную систему воздуховодов на поверхность, через купол и километровые льды.

Общество Зет понимало противоречие в собственных действиях – они выделяли чистый кислород для всей планеты с их точки земного шара, но и одновременно с этим готовились сбросить толщу льдов, погубив при этом всё живое на планете, дав перезагрузки жизни на поверхности.

Но некоторым планам никогда не суждено стать действительностью, и Персей, вновь оглядев изрезанные каменные пики горных вершин, идя сквозь золотистую долину, домыслил очередную словесную формулу на уровне программного кода и цифрового сознания, вписанного в нанопроцессоры и микросхемы. – Противоречия порождают истину, сомнение в которой заставляет совершенствовать её.

Персей шёл к высокому дереву, одиноко стоящему в самом центре золотистого поля. Высота кроны составляла добрую сотню метро, раскидистые ветви были настолько массивны и крепки, а шелестящая от ветерка листва была такой зелёной на общем золотисто–сине–белом фоне, что её насыщенная сочность резала цифровой глаз.

Одинокий зеленый великан, заблудившийся и навечно застрявший в золотой луже.

До Персея донёсся цифровой сигнал, и он вмиг остановился и обернулся назад, словно прислушиваясь к далёкому безмолвному шёпоту. Затем посмотрев вперёд себя, где начинался первый город Аминоáтиков, робот принялся вести диалог с Невзлиным Станиславом Эдуардовичем, принимая его изречения в свой позитронный мозг и высылая по беспроводной сети ответные слова и фразы.

Через некоторое время электронно-механическое компьютерное существо вновь двинулось вперёд, но уже с иной целью и подзадачами.

Тем временем Невзлин и Марк поспешили вдогонку роботу, пересекающему золотую долину.

Тремя десятками километрами впереди, за очередным горным массивом, покрытым дикорастущими хвойными деревьями, был выстроен первый прибрежный город Аминоáтиков.

Внутреннее озеро, размерами сопоставимое с озером Неро, примыкало к испещренным серо-чёрным скалам и вытекало в более крупный водоём. Благодаря геотермальным источникам, вливающим в него тепло, температура здесь была сродни температуре Черного моря в летний период, что не только позволяло водиться в этом водном ареале множеству рыб и млекопитающих, но и даже отдыхать.

Сейчас же поверхность воды была настолько гладкой в отсутствии волн, что она походила на зеркало, лежащее в окружении земли и скал, в котором отражался весь внутренний мир под ярко синим куполом. Сам же купол мог менять интенсивность и цвет, и сейчас выдавал самый, что ни на есть тёплый полдень.

Стая белых птиц, размахивая крыльями, с карканьем пронеслась над гладкой поверхностью воды. Спикировав в единой связке, стайка заскользила по глади, нарушив гармонию и пустив по зеркальному блюдцу расходящиеся стрелки.

На другом дальнем берегу, среди хвойного массива в тени высоких деревьев, испускающих неповторимый аромат, прочищающий мозг и лёгкие, стоял он. Он наблюдал с высоты своего исполинского роста за тем, как весь здешний мир, погружённый ими в длительный сон, продолжает жить в отсутствии их, полноценных хозяев древнего ареала.

Тайно он следил за тем, как их юные приемники из внешнего мира существовали и развивали свою уникальную, новую биологическую линию жизни. Он был свидетелем десятков лет эволюции и воочию узрел то, что произошло совсем недавно, когда очередная экспедиция разумных существ из внешнего мира достигла-таки своей цели, и сумела попасть под купол.

Его ярко-синие глаза с белыми крапинками в радужной оболочке глаз прищурились, глядя вперёд и цепляясь за природу красоты во время размышлений. Бронзового отлива кожа могла намекнуть на то, что он длительное время проводил на открытом воздухе, подвергаясь воздействию ультрафиолета, а серебристого цвета волосяной покров на теле придавал ему статус вида, не встречающегося в обычном мире.