Эдуард Семенов - Волхвы. Исторический спецназ. Тайные коды русских наличников

Интересно, а Муля хоть что-то видела? Вряд ли! Она ведь только сериалы смотрит, да МузТВ. Да, ей и не надо знать, чем занимался ее муж. Интересно, все же кого ему пришлют? И что предложат? Впрочем, и это не важно. Слушать все равно будут его.

Раздался звонок в дверь. Иван посмотрел на часы. Два часа ночи. Посмотрел на дверь спальни. Она была закрыта, но он точно почувствовал, Муля проснулась. «Будет скандал!» Пошел открывать дверь. На лестничной клетке стоял лысеющий мужчина, в сером костюме. Совершенно неприметная личность. И именно своей неприметностью он выделялся. В руках у него была картонная папка с надписью «Личное дело». Муля вышла из спальной комнате в накинутом наспех халате.

– Кто там? – спросила она, зевая.

– Это ко мне?

– Сазиков, ты охерел, – Муля развернулась и ушла в спальню. Острый нюх волка уловил в ее запахе какие-то изменения, но какие Иван почувствовать не смог.

– Разрешите войти? – спросил его незнакомец.

– Входите, раз пришли. Я собирался пить водку. Будете?

– Если можно кофе. Ночь на дворе. Спать охота.

Иван пожал плечами. Можно, конечно. Мужчина прошел за ним на кухню. Иван включил конфорку, поставил кипятить чайник.

– Разрешите, присесть?

– Давайте без церемоний.

– Благодарю.

Мужчина кинул папку на стол. На папке было написано его имя. Из папки вывалилось несколько фотографии, в том числе и хевсуров. Он сел на табурет и постарался не смотреть Ивану в глаза.

– Полковник Симеонов, аналитический отдел главного разведывательного управления генерального штаба Вооруженных сил России, – представился он, и добавил. – Владимир Андреевич.

– Вот оно как? Сразу из ГРУ.

– Да, можно сказать Вам повезло, и Ваши фотографии попали в нужные руки.

Иван налил рюмку и, занюхав краюшкой черного хлеба, который достал из хлебницы, опрокинул себе в рот.

– И чем же они Вас так удивили?

– Мы прогнали их по нашей базе. Таких людей не существует сейчас на земле.

– Конечно. Они давно умерли.

– И вы их фотографировал? Это не фотомонтаж, мы тоже все проверили.

– Совершенно верно. Сфотографировал.

–Но как?

– Думаю, что это началось очень давно. Волхвы переходили от дома к дому, заглядывали в окна, и постепенно научились понимать, кто живет в доме, по узорам на наличниках. Информация передавалась устно, и копилась, пока не достигла критической массы…

– Не понял? – удивился полковник. – А подробнее?

– Это надолго.

– Понял. Давайте тогда перейдем к другому вопросу. У меня есть указание побыстрее закончить беспорядки, устранить все недоразумения и наладить с вами взаимовыгодное сотрудничество. Если такое возможно.

– А если невозможно?

– Думайте сами, – ответил уклончиво полковник.

Иван снова повел носом. Скривился. Он знал, как пахнет страх и ложь. Здесь такого не было. Ну, что за порядок? Сделай, он что-то просто в рамках закона. Написал бы письмо в приемную президента, да хоть куда, хоть в ООН. На его писульки никто не обратил внимания. Отделались бы обычной отпиской, но стоило ему организовать нормальную борьбу по всем правилам партизанской войны. И все! С ним стали говорить на равных. Даже слова подобрали. Устранить разногласия. Ну, ладно, придираться к словам не буду.

– А зачем было вообще все это начинать?

Он кинул пустую бутылку в ведро. Вы знаете самое смешное, что я точно знаю, сейчас эта бутылка полежит здесь денек, потом отправиться в мусоропровод, потом в мусоровоз и потом на этот самый проклятый полигон. Как его там? «Калинов мост». Название же придумали, как в сказке. Пиарщики хреновы. Но ведь как не называть, свалка она и есть свалка, а я просто уже не могу засорять свою собственную страну?

– Ну, по-другому пока не все умеют работать. Да и что Вы можете предложить кроме крикливых плакатов и бутылок с зажигательной смесью?

Иван оценил осведомленность полковника.

– Что в бюджете нет средств для строительства нормальных заводов по переработке мусора? Чтобы можно было пускать на вторичное сырье, вырабатывать энергию, чтобы не было этого, курва, тухлого запаха, от которого воротит. Я уж не говорю о сохранении исторического наследия. Не к ночи будет сказано.

Полковник засмеялся.

– Все же просто. Бюджет – это деньги общественные, а значит ничьи. Нужны инвестиции, а их пока из-за санкций особо никто не предлагает. В общем, замкнутый круг.

– То есть просто дело во взятках?

– Ну, что-то вроде того.

– А если я найду частные инвестиции?

Полкан напрягся. Иван даже почувствовал как у него на затылке поднялась шерсть. Почуял деньги, собака.

– Ведь это же теоретический разговор? – Как можно спокойнее выговорил полковник. – Вы представляете, какие нужны средства?

– Отлично представляю. И какие препятствия могут быть, тоже представляю.

Полковник замялся.

– Ну, почему сразу препятствия? Если мы договоримся, то могу гарантировать поддержку на самом высшем уровне.

– Знаю я Вашу поддержку, – Иван ткнул пальцем в экран ноутбуку. – Видели?

– Успел посмотреть пока ехал к Вам, – кивнул полковник.

– Мне за этот ролик немного денег полагается, от Ютуба. Можете мне организовать поездку в Мюнхен? За мой счет, естественно. Ну, я имею в виду беспрепятственный проход через границу.

–Только если вместе со мной.

– Естественно.

***

Самолет заходил на посадку. Иван увидел столицу Баварии в иллюминатор и попытался сравнить свои ощущения сейчас и тогда. Двести лет назад он также увидел город с высоты холма. Город лежал у его ног, и казался игрушечным зеленым полем в туманной утренней дымке. Тогда не было высоких зданий. Не было аэропорта. Не было асфальтовых дорог.

Сейчас был уже поздний вечер. Солнце почти зашло, но зелени по-прежнему хватало. То там, то здесь торчали указующие в небо пальцы небоскребов, протыкая серые облака. Автобаны, как морщины, покрывали лицо старика Мюнхена. Отдельным пятном чуть в стороне от города выделялся Терезин луг, место проведения Октоберфеста, самого большого пивного фестиваля в мире.

Иван откинулся в кресло и пережил момент касания с землей. Прилетели.

Гудки машин, рев авиационных турбин, объявления о прилете и вылете. Этих звуков тоже тогда не было. Были звонки экипажей, крики уличных торговок и лай собак. А еще был постоянно зудящий голос то в левом, то в правом ухе. Тогда это были мысли графа. Чужие мысли, которые тем не менее он вынужден был слушать и терпеть. Сейчас же чужие мысли проносились через его голову с той же скоростью и … зудели нудно как какая-то кровожадная комариха.

Иван потряс головой, отгоняя гнусное насекомое, но тем самым только сильнее его раззадорило…

– Иван, чего застрял? – Муля выдавала разнонаправленные команды со скоростью несколько слов в минуту. – Пошли уже. Подожди. Мне надо в дамскую комнату. Бери чемодан. Лови такси. Где моя сумка? О Боже, я забыла ее в самолете? Нет, не забыла.