Елена Атай - Семь моих турецких лет. Книга 3. Ты скажешь, что любишь меня

Есть еще наша учительница турецкого. Россиянка, которая преподает также русский для турок. В основном, ее ученики – мужья моих однокурсниц. И, кстати, мужья успехи в русском делают, по-моему, гораздо большие, чем наша дамская группа в турецком. А некоторые из наших учениц живут в Турции уже 20 и более лет.

«Это какие-то неправильные пчелы» – подумала я и решила выяснить для себя, что мешает мне выучить турецкий. А, выяснив, помеху-таки устранить.

***

Я не то чтобы совсем не говорю. Я не могу поддерживать на турецком беседу. Словарный запас мой – полтысячи слов. Связать их в простое предложение в настоящем времени я умею. Речь, обращенную ко мне, если предмет известен, с большего, понимаю. И этого мне достаточно.

Турецкий народ, конечно, хотел бы, чтобы я знала его язык, но особо не ропщет и относится с терпеливым пониманием, радуясь моим даже маленьким успехам.

Для чего же нужен мне в Турции турецкий язык?

Для общения с мужем – нет. Мы общаемся на «нашем» языке, состоящем из турецко-английско-русско-беларусских слов. И нам это нравится безумно. И уже семь лет это длится. И мы ни за какие коврижки не променяем наш язык на любой другой.

Для общения с соседками – нет. Потому что я и не собираюсь с ними общаться. Пустых разговоров отродясь не вела, даже на родном языке. И что-то мне подсказывает, что так все должно и оставаться. На уровне: «Здравствуйте! Как дела? Хорошо. А у вас? Слава Аллаху. Спасибо».

Для общения с социумом – нет. Моих знаний вполне хватает на то, чтобы сходить за покупками. А объяснять мастеру, что у нас сломалось в стиральной машине – на это муж есть.

Для просмотра телевизора и чтения газет – нет. Я никогда не смотрела телевизор и особенно не читала газет. Не потому, что я их писала. А потому что знаю, как они пишутся. Я умею из потока информации в интернете выуживать то, что мне интересно. И новости о Турции узнаю раньше Мурата.

Для чтения книг – вот это уже теплее. Книги читать люблю. С турецкой литературой (стыдно) знакома поверхностно. Тем более, что русскоязычных книг в библиотеке Дидима нет. А багаж из Беларуси в Турцию – 20 кг. Конечно, я каждый раз, потеснив икру и селедку, умудряюсь привезти минимум четыре книжки. И все, кто едет из Беларуси в гости, везут мне книги. Но читаю я быстро. И читать люблю только бумажную литературу. Поэтому, для чтения книг, пожалуй, турецкий язык учить нужно.

Для общения с родней – да. Не вся родня вызывает у меня потребность пообщаться. Но папа Мурата, его брат и племянница английского не знают. Особенно свёкр. Я прямо мечтаю с ним побеседовать. Он такой умный и добрый и так меня любит, взаимно.

Что еще… Мой роман собираюсь перевести на турецкий язык. Чтобы его прочитал в оригинале муж и вся Турция. Им же, наверняка, интересно, как иностранка видит их и страну. Ну, я так думаю:)

В общем, «за» выходит меньше, чем «против». Но турецкий учить буду. И когда-нибудь, таки, выучу.

Или в русском – турецких. Это для нас с мужем не особенно важно. Важны маленькие открытия, которых мы сделали море. И они нас несказанно порадовали, и продолжают радовать. Могу назвать сходу около трех десятков турецких слов, которые омофоничны русским.

Например, чай. Мы с Муратом несколько первых месяцев совместной жизни, как заправские англичане, ломали язык и произносили протяжно-жеманно английское tea. Ну, не [теа], конечно, а тии [ti:]. Пока случайно я не сказала по-русски: «Чай будешь?» А Мурат встрепенулся – «Çay! Будешь!» И никаких тии – [ч’`ай’], как по нотам.

Потом мы выяснили, что:

бардак – стакан;

дурак – остановка;

табак – тарелка;

баян – женщина;

кабак – кабачок;

казак – свитер;

мама – детское питание;

бал – мед;

сарай – дворец;

кулак – ухо;

карга – ворона;

кот – джинсы;

тахта – доска;

канат – крыло;

туз – соль;

балык – рыба;

кум – песок;

там – полный (про жирность продуктов обычно);

пижама – пижама;

пляж – пляж;

режим – диета;

шапка – шапка;

халат – канат;

спор – спорт;

мастер – магистр;

ластик – шина;

башка – другой;

факир – бедняк;

рота – маршрут;

паста – торт;

сыр – секрет;

уста – мастер;

топ – мяч;

балкон – балкон;

кыш – зима;

парча – кусок.

О, я же говорю, могу сходу назвать штук 30. Наверняка, если повспоминать и напрячься, еще пару десятков обнаружится. Это я еще manda и из трех букв слово не пишу, потому что у меня приличный роман:)

Первое по-русски будет – буйвол или буйволица. Представьте мое изумление, когда мы в гостях однажды завтракали у кузины, а на столе какой-то жир кулинарный белый в масленке. Я говорю что это? А они мне – масло. Я говорю, а почему белое? А мне отвечают – manda. Сама такая, чуть не сказала я дорогой кузине:)

Оказалось, просто масло из молока буйволиц, на Черноморском побережье особенно популярно.

А вот то, про что все сейчас подумали, по-турецки am. Прямо так, как мы деткам говорим, ну еще ложечку, ну открой ротик, ну давай – ам.

Наше самое известное и популярное русское слово из трех букв на турецком обозначает всего-навсего характер или нрав.

Так что, да, в турецком много русских слов. И значения некоторых стоит понимать, чтобы не попасть впросак.

***

Дальше – больше. Есть «странные» слова. Которые вполне понятны. Только я их произносить по-турецки могу с трудом, ибо чувствую себя при этом немного дауном: «Дорогой, тебе этот крават не идет. Надень другой крават. И панталон переодень».

Мандалина – мандарин;

семавер – самовар;

керпич – кирпич, только глинобитный, который саман;

пара (с ударением на последнюю а) – деньги;

панталон – брюки;

ода (с ударением на а) – комната;

доматес – томат;

баба (с ударением на вторую а) – папа;

су – вода;

маратон – марафон;

адам – человек (да вот прямо так: этот адам, который на базаре арбузами торгует);

крават – галстук;

сандалие – стул;

маша (с ударением на вторую а) – щипцы для мяса, например;

он – десять;

патиджан – баклажан.

Такое красивое и романтичное канализасьен – канализация.

И, наконец, хит всех времен – перде. Это штора.

Сколько веселых шуток и каламбуров, буриме и шарад мы создали друг для друга по поводу «перде».

А если еще английский язык добавить, получается вообще искрометно. Валяемся, как-то на пляже. А Дидим у нас – город английских пенсионеров. Кругом жители туманного Альбиона, практически. И тут мы заводим разговор о животрепещущей теме – похудание. В частности, о толстеньких наших животиках. По-турецки живот – göbek (гёбэк). Мы это знаем оба. По-английски – stomach (стомек) . И даже по-русски знаем – живот. Но себя любим, и относимся к себе снисходительно. Поэтому, с моей легкой руки, свои абдоминальные жировые запасы именуем ласково – пузико. И вот я кокетливо говорю, что стесняюсь я своего пузика. А Мурат на весь пляж, настойчиво уговаривает, по-английски: «Открой всему миру, не стесняйся, покажи свое прекрасное…» и дальше следует громко русское слово – пузико. А все англичане просто вылупливают глаза и замирают.