Елена Трещинская - Улиткин Дол

– Руны – это такие буковки-значки, алфавит древний, северных народов и славян тоже. Они вместо букв служили, писали их на камнях, домах, вышивали там на платьях, рисовали на щитах… Да ты видел их сто раз в разных книжках!

– Вспомнил! Каждый значок что-то обозначает. Но Туз, я … не помню названий Рун, – растерянно пробормотал Яша.

– Никто сначала тут ничего не знает, не беспокойся, заботливо сказал Тузик, – постепенно всё запомнишь. Главное, расслабься: за этой Аркой тебя ожидает новая жизнь, которая тебе и во сне не приснится. Пойдём!

И когда они вошли под своды Арки, сразу же усилился звук шагов и даже дыхания. Яша услышал удары собственного сердца. Когда он миновал Арку, он осознал, что там, под Аркой, макушка головы его открывалась, продувалась и чем-то приятным наполнялась, словно раскрытый бутон цветка – солнцем. А теперь Яша стоял, как бы проснувшись.

– Что, балдеешь? – хихикнул Тузик.

– Потрясающе.

– Приятно на следующей ступени сознания? Это только начало, браток. Ну, теперь вверх по Спирали давай, по дорожке!

Дорога от Арки вверх на Гору сделала поворот за кустами, повела через поляну с полукругом огромных дубов, потом свернула несколько раз то влево, то вправо, перевела через мостик над небольшим водопадом, и наконец, по ступенькам узкой каменной лестницы вывела к красивой ограде из кованного железа. Завитки ограды напоминали кельтские узлы, она была невысокой и окружала сад, раскинувший цветущие ветви кустов и деревьев.

– Вот так, мы почти на вершину влезли… Слушай дальше, – Тузик присел отдышаться на травку перед калиткой. – Твоего куратора зовут Сол, это имя одной из Рун, и… ты меня слышишь?

– Туз, я боюсь э-э, проснуться, – сказал Яша, глядя в сторону открытой калитки, хотя страха никакого не было.

– Да ты не спишь, по большому счёту! – протявкал Тузик,– ой, забыл сказать про оленьк а … Тут в каждом доме есть домашнее животное, в твоём – оленёк Сир о . Не бойся, он маленького роста, но взрослый. Давай! – и Тузик скрылся.

« Интересно, куда мой Тузик торопится? – подумал Яша, – На совет директоров Проводников?» И прошёл в калитку. Тут же он увидел Сиро: это был словно бы карликовый олень, – в холке ниже колена, как среднего роста собака, – с аккуратными рожками и умными фиолетовыми глазами-сливками. Сиро стоял на вымощенной камнем тропинке и молчал. Он так и не заговорил, как Тузик, по-человечески, а просто развернулся и поцокал к Дому, приглашающе обернувшись на ходу. Яше даже показалось, что маленький олень улыбнулся.

Дом… Это был тот самый, из давнего сна! Он и вправду оказался подобием английских загородных вилл, полузамком из серого кирпича, высокой крышей, покрытой глиняной черепицей и целым караулом кирпичных труб. Слева от входа располагалось крыло с прямоугольной башней, взлетавшей над крышей, справа же, чуть поодаль, стояло необыкновенное дерево – ствол его был зелёным и что-то напоминал. Догадавшись, Яша удивлённо поднял голову: это был ствол цветка, гигантской герани, ростом с трёхсотлетний дуб, к тому же, герань цвела – на самом верху слегка покачивался на ветру огромный зонтик соцветия с красными цветками, каждый размером, наверное, с поднос.

«Реально вижу дом из сна детства и сейчас в него войду. А что?»

На обширном каменном крыльце дома стоял человек. На нём было что-то вроде длинного платья тёмно красного цвета, подпоясанного широким поясом с зелёными и красными драгоценными камнями. Лицо было длинным, с длинным носом, расширенным книзу, чёткими дугами бровей, тёмные волосы до плеч, – взгляд приветливый и глубоко проникающий.

– Здравствуй, Яков. Я – Сол. Проходи, добро пожаловать, – сказал он с улыбкой и, положив Яше на плечо ладонь, повлёк его в Дом. Рыжий оленёк, что сначала стоял и смотрел на них обоих снизу вверх, теперь поцокал за ними внутрь дома.

Яше в нос сразу же бросился нежный аромат, – это благоухали два букета красных гвоздик, поставленных справа и слева возле лестниц, покрытых ковровыми дорожками. А прямо, куда Сол увлекал обомлевшего Яшу, находился зал, широкий вход в который украшал подобранный полукругами тяжёлый занавес, расшитый солнцами, с бахромой и кистями.

– Проходи, мой мальчик, это гостиная, – сказал Сол, указывая Яше на зелёное бархатное кресло возле огромного камина, и сам присел в другое.

– Спасибо, – онемело проговорил Яша, оглядывая небольшую залу.

Здесь были картины в тяжёлых рамах, на плитах пола – толстый ковёр, а невысокий квадратный столик на пухлых ногах представлял собою шахматную доску, выложенную чёрными агатами и белыми опалами. Всё было роскошно и просто, каждый предмет – явно мастерской работы – на своём месте и к месту. Оленёк Сиро прошёл между ними, прилёг на коврик у камина, изящно подогнув хрупкие ножки, и уставился на Яшу. Было очевидно, что он понимает разговор.

Вдруг Яша заметил каменный барельеф над камином – он изображал знак молнии. «Господи, как у Поттера на лбу», – удивился он и заметил весёлые искры в глазах Сола.

– Обратил внимание? Это знак Руны Сол, Руны этого Дома.

– Я хочу спросить…

Сол улыбнулся. Яша вспомнил, где он видел персонажей, похожих на этого человека в длинном платье – средневековый король с картинки.

– Если бы ты знал, как радуемся мы тут вашим вопросам, – сказал он, будто Яшин товарищ и ровесник. – Ведь это значит, что ты не спишь, в сознании. Иначе Арка бы тебя задержала. Спрашивай.

– А тут есть и другие … ученики? – это был не тот вопрос, который он хотел задать.

– Сознание – удивительная вещь, это инструмент, с помощью которого можно стать волшебником, и даже необходимо, – отвечал Сол на незаданный вопрос. – Когда ты засыпаешь, то переключаешь сознание. Большинство попадает в некий Пункт П., где происходит тестирование. И тогда одни идут переживать свои сны, а другие – сюда. Пункт так и называется – Пограничный. На вид это обычная пещера, ты там был с Проводником, – продолжал Сол, поглаживая Сиро между рожками. – Ты прошёл сюда… несколько лет назад.

– Несколько лет назад… в Дол?

– Ну да, на поляны перед Аркой. Играл со своим пёсиком, потом вы гуляли по дорожкам и даже в Крупнолесье…

– А почему … я не помню? – Яше стало досадно, но лицо Сола посерьёзнело.

– Видишь ли, если бы ты запоминал сны тогда, когда тебе было десять-двенадцать лет, то не смог бы продолжать обычную жизнь там, на Доске.

– Доска… А зачем там жить? Там неисправимая скукотища, – Яша не знал, как выразить Солу всё, что он знает и чувствует, не переходя на резкости.

Сол выдержал минуту молчания. В это время что-то происходило в воздухе. Яша посмотрел прямо в глаза средневековому королю.

– Скукотища там исправимая , – чётко сказал Сол. – Четвёртый мир или Доска – это тоже состояние сознания. В незапамятные времена было предложено провести там Великий Эксперимент.