Алексей Ушаков - С парусами по жизни. Часть 2.2. Онежско-Ладожские приключения

– А вторую?

– Ааа, давай, что только для тебя не сделаешь.

– …

– Леха, а ты знаешь, кто на тебя запал?

– Серега, хватит.

– Извини, виноват, помню, что ты…

– Ты лучше скажи, как твоя задница? На сиденье сесть сможешь?

– Попробую…

Удивительные люди эти фермеры из Питера

С водой я промахнулся – пить очень хотелось, пришлось пить прямо из реки, в то время это было нормально. Сделали чайку, попили. Пришли в себя. Свернулись, затоптали костер, и пошли пешком к асфальту. Сев на велики, поняли, что ехать обратно будет непросто. Солнце уже не припекало, асфальт медленно уходил под нас, и мы молча, стараясь не сидеть на седлах, налегали на педали.

К вечеру, счастливые и довольные, подъехали к дому. Серега пешком пошел к себе, а мне еще предстояло затащить велик на пятый этаж.

Дома меня ждали блинчики со сгущенным молоком – достойное завершение дня – счастье, да и только!

– Ух ты, и вас папа с мамой не ругали? – спрашивает Юнга.

– Нет.

– А почему?

– А никаких гаджетов не было, только велики.

– И не думал, Кэп, что ты эстет и гурман, – говорит Боцман

– Что-то новенькое слышу, – добавляет Лида.

Играем в карты на сон грядущий, расслабляющая гимнастика, Боцман Юнге:

– Ты чем был занят целый день?

– Книгу читал.

– Ну и зря, надо было тренироваться мешать и сдавать карты.

Уже в последние дни морской практики Юнги:

– Я офигеваю, этот долбанный король.

– Боже, Юнга, что скажут папа с мамой? Капитан, что будем делать?

– Офигеть можно лексика. Учить хорошим манерам уже поздно, это все твое влияние, Боцман.

– Ребята, у вас непер, уже поздно, а нам надо еще пару конков сыграть, готов сдавать.

– Дааа, из Юнг в Матросы переводить рановато.

– Да, пусть еще тренируется, жаль тут некуда за пивом бежать, а то послали бы.

– Что, пивка для рывка, Боцман? Жаль, у нас нет домино, а то можно было бы забить козла!

Неее, лучше я в войну поиграю…

– Юнга, ты сшей себе тряпичные и тренируйся.

После этого визита внука на яхту его родители с нами не общаются, но разговоров у Юнги про яхту и порядки на ней недели на две было, с употреблением жаргона и выражений – вся родня стояла на ушах.

Когда мы гуляли по острову Святого Сергия, обязательно поднимались к поклонному Кресту, а потом извилистой тропинкой спускались к южному берегу и бухтам, чтобы искупаться в чистейшей воде и посидеть на теплых гранитных языках, показать внуку разновидности мха, что покрывали там все камни.

Нашего знакомого байдарочника и фотографа Бориса из Питера не было, зато мы застали ту самую семью (муж с женой и мальчиком из Питера), что ездили по стране в поисках места осесть и начать заниматься фермерством – жить в городе они не хотели.

Их лагерь стоял в некотором отдалении от воды, за большими валунами, и был обустроен по всем правилам. На остров они пришли на байдарке из Ланденпохья. И мы, и они были искренне рады встрече. Много времени прошло с того года, что они были у нас в гостях на яхте.

Юнга спит, а вахта идет…

Ребята тут же начали готовить чай – «Краснодарский», собственной ферментации. Они с упоением рассказывали о своих мытарствах и тех местах, где пробовали осесть. Последним местом оказался хутор в Краснодарском крае в предгорьях Кавказа. Судя по их описанию, красивейшее место. Они восстановили дом и начали развивать хозяйство: весь набор овощей, виноград, чай, персики, абрикосы. Освоили технологии биологического замкнуто цикла – рассказывали об этом, перебивая друг друга с азартом. А наш внук и их мальчик пытались начать играть рядом с лагерем на гранитных плитах, покрытых лепешками сухого мха. Кося глаз, я наблюдал за ними. Внук наш, хоть и был старше паренька на 2—3 года, но выглядел как-то потерянно на фоне быстрого и ловкого мальчика, бегавшего в одних трусах и босиком. Он предлагал играть то в индейцев, то в разведчиков, то зажечь костер, то пойти купаться. Было видно, как горят у него глаза, как бьёт ключом энергия. Было понятно, что этот парень сможет выжить в любых условиях.

Наконец, он снял трусы, прыгнул в воду и лихо поплыл. Потом вернулся, встал ногами на песок, и только голова торчала из воды – звал нашего внучка, который стоял в полной нерешительности и ужасе:

– У меня нет плавок и полотенца, – наш общий смех его смутил.

А почему я должен мыть посуду?

Мы пили ароматный чай, который явно оказывал на нас возбуждающее действие. Ребята продолжали рассказывать нам, с какими трудностями столкнулись, совершенно не обращая внимания на то, как там купается их сын, они были в нем уверены. А он купался, пока не замерз, вылез, надел трусы, вооружился топором и очень быстро разжёг костер у небольшого валуна в затишке от ветра, налил себе и нашему внучку чай в железные кружки и пригласил его пить чай у костра, усевшись на гранитную плиту. Было видно, как колебался внучок, пить или нет из этой кружки и садиться ли прямо на камни. За этим было интересно наблюдать – дети из разной жизни: один готов был браться и делать всё, другой всего опасался и мало что мог, разве что бегать с палкой, воображая, что это ружьё и что он идет в атаку. Ребенок города при маме с папой и ребенок природы и степей, приученный работать и выживать.

Пока мальчики сидели у костра и играли в разведчиков, мы слушали рассказ о том, как на ребят свалилось разочарование от занятий фермерством:

Вот, самое интересное занятие – кидать камни в воду

– Представляете, мы выращиваем исключительно экологически чистую продукцию, полезное питание для людей, никакой химии, хорошее качество, а продать никому не можем. Сетевые магазины не берут – в них сплошь продукты, выращенные китайцами, арендующими там землю, а она стоит копейки и вся химозная. Местные крестьяне перестают выращивать свои овощи на продажу – невозможно продать. Натуральные овощи, как ни крути, а в цене в 2—3 раза дороже, чем химозные. Китайские продукты вытесняют наши с рынка. Сетевики нам сказали, что им не нужны дорогие качественные продукты с малым сроком хранения. Мир перевернулся, люди сходят с ума – жрут всякую химию, а натуральный продукт уже не выращивают и у нас покупать не хотят. Мы не знаем, что делать? У всего есть экономика. Мы и так применяем самый дешёвый вариант замкнутого цикла – все в переработку.