Ольга Ярмолович - Лучшие штампы в моем паспорте. Откровения влюбленной в путешествия

Приехав домой, я первым делом поставила на окно лампу, словно маяк, напоминающий о полете над Европой сквозь ее страны и города.

Первый год попыток забеременеть подходил к концу. Какого-либо успеха достигнуто не было. Видимые причины тоже не были обнаружены. Все разводили руками и говорили мне, что я много работаю, и все неудачи из-за этого. Я ходила к психологу в поисках причин бесплодия и, конечно же, исправно посещала врачей всех возможных уровней квалификации. Мне казалось, что я живу от цикла к циклу, ежемесячно давясь слезами и пытаясь проглотить комок в горле. Сказать по правде, я была близка к нервному срыву.

Руки я не опускала и изо всех сих старалась отвлекаться, находя отдушину в работе и обустройстве квартиры. Я продиралась сквозь бесконечные подсчеты, графики и секс по расписанию, но мы практически полностью обставили квартиру, и болгарская статуэтка кошки гордо заняла свое место на моей новенькой прикроватной тумбе.

Думая о том, что, возможно, мне действительно стоит меньше работать, а моему организму нужна передышка и подзарядка, я уговорила мужа занять у его родителей денег и улететь туда, где море и тепло, прямо из питерской весны. Прочитанные на форумах истории о том, как после поездок на юг долгожданные две полоски на тесте наконец-то появлялись, особенно вдохновляли.

Где же тепло в мае? Это был следующий вопрос, ответ на который мне предлагалось найти. Об азиатских странах я тогда не помышляла, да и не полетишь туда на неделю. Зато мои еврейские коллеги подкинули отличную идею: Эйлат, южный город на Красном море, в Израиле!

За две недели до нашего вылета я листала новостную ленту, как вдруг споткнулась о заметку о том, что на Эйлат упала бомба, предположительно прилетевшая со стороны Египта. Обошлось без человеческих жертв, но я напряглась. Не отменят ли тур, стоит ли ехать, не пожалею ли я, и еще тысяча и один страх забурлили внутри меня.

Я не знаю, чего я боялась больше: того, что поездка сорвётся, или же того, что с нами может что-то случиться. Успокоил меня коллега Антон. Его родители и старший брат постоянно жили в Израиле, и он считал, что опасаться нечего:

– Брось, все будет хорошо. Сейчас, после падения этой бомбы, Эйлат стал самым охраняемым местом в мире. Бдительность и вся система безопасности приведены в 24-х часовую готовность, и если где-то сейчас можно не переживать по поводу бомб, так это в Эйлате.

Мы приземлились на военном аэродроме, где в тот день ожидался только наш самолет. Люди подходили к окошкам пограничников семьями. Всех ждали долгие и подробные расспросы: цель поездки, состав семьи, есть ли родственники в Израиле, кто собирал наши сумки. Кажется, этот экзамен мы сдали, потому что в наших паспортах появилось по характерному круглому штампу, с которым не пускают в арабские страны.

Пейзаж за окном напоминал съемки фильма про высадку на необитаемых планетах: сухая пустыня, барханы песка и люди с автоматами в небольших будках. Это все, что можно было увидеть по пути в Эйлат.

Оказалось, что выбранный нами отель находится не в самом городе, а в нескольких километрах от него на коралловом рифе и почти на границе с Египтом. Что ж, кто-то хотел моря и роскоши – все было в наличии, как-то: шикарный номер, балкон с видом на Эйлатский залив и частный пляж.

НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО, проснувшись в огромной мягкой постели, первым делом мы… Нет, на море мы отправились немного позднее. Я мягко потянулась, вдыхая запахи лета, залетавшие из открытого окна. Мой сладкий зевок закрыл горячий поцелуй Дениса, и я почувствовала, как он подхватывает меня под поясницу, переворачивая и крепко прижимая к себе. Неторопливо, медленно, предвкушая целую неделю на море, мы наслаждались только друг другом, отбросив все лишние мысли, и, что самое важное, совершенно не по графику.

Кинув вещи на лежаки, я поспешила окунуться в море. Из-за кораллового рифа песчаный пляж отсутствовал, и под ногами было много камней. Мне, не умеющей плавать, это доставляло немало неудобства, но само море стоило того. Я стояла по колено в воде, а прямо вокруг плавали цветные рыбки, такие разные и яркие, от просто белых до ярко-фиолетовых, жёлтые, с синими полосками, прямо под ногами.

На коралловом рифе есть целая подводная обсерватория, погружающая в жизнь Красного моря. Там можно увидеть цветные кораллы, водоросли самых разных форм, рыбок, скатов и даже акул. Посетители как будто оказываются в ожившем мультфильме «В поисках Немо».

Мы проводили чудесные безмятежные дни, перемещаясь от моря к бассейну, от завтрака к ужину и из постели в душ. Вечерами, сидя на балконе с Денисом, я смотрела, как солнце медленно прячется за горами, и пыталась заставить себя не думать о том, что болело больше всего.

В один из таких вечеров мы пили ликер, а я, погрузившись в свои горестные размышления, совсем загрустила.

– Ну ты чего, зая? Прекрати, все у нас будет! Надо иметь терпение, – он взял меня за руки, пытаясь заглянуть в глаза.

– Да, да. Я знаю, но каждая неудача так больно бьет по мне.

– Я с тобой. Не думай об этом сейчас! – он сделал музыку погромче и, затащив меня в номер, закружил в танце.

Ритмично двигая бедрами, он нежно целовал меня в шею, и я расслабилась. В какой-то момент я по-настоящему расслабилась, выкинув из головы совершенно все. Ликер, танец, руки мужа, или его игривый настрой, а может быть, все вместе – что-то заставило меня как будто почувствовать себя живой несмотря ни на что.

В полумраке номера, не расцепляя рук, мы оказались в объятиях огромной постели, расплёскивая по сторонам возбуждение. Постельное белье отправилось на пол, а мы двигались в ритме собственных тел, растворившись в учащенном дыхании.

Накинув на плечи простыню, я вновь вышла на балкон. По всему телу разливалась приятная нега. Сделав глоток ликера, я глубоко вдохнула запахи ночи и расплылась в улыбке. В тот момент я искренне верила и ни минуты не сомневалась, что у нас все получится.

ОДНАКО ГЛАВНЫМ СОБЫТИЕМ путешествия стала поездка в Иерусалим, этот древний город, хранящий сотни тайн и загадок, услышавший миллиарды просьб и молитв. Я верила, что среди всех других он сможет услышать и мою.

Израильские гиды почему-то упорно читали нашу фамилию как Лармолович, но мы уже практически привыкли и даже в 5 утра отозвались на перекличке. Ранний подъем, большой автобус, а впереди нас ждал необычный и очень длинный день.