АНАТОЛИЙ МУЗИС - Прыжок в неизвестность. Черный участок (из рассказов геолога)

– Петр Митрофанович, да у нас же всего-то восемь лошадей.

– Всех, сколько есть, всех на переброску, – кричал Сережин.

– Так, Петр Митрофанович, хлеб в столовую возить надо и воду так же, – загибал на пальцах завхоз, – опять же лес для складских помещений, плотники-то простаивают, бензин для машин, сено для лошадей, ведь все же возить надо.

– Ладно, пять лошадей.

– Две лошади, больше не могу.

– Черт знает что! – опять взорвался Берегов-Сережин, но, не вынеся никакого решения, пошел, махнув рукой и крикнув на прощанье:

– Смотри, будешь отвечать…

Векшин вспомнил перевалочную базу, Черныша и направился прямо к нему. Черныш с Павликом собирали на дворе движок.

– Я к Вам, Константин Иванович, – остановился перед ним Векшин.

– Ну? – поднял голову Черныш. – Э, да ты откуда взялся? Из партии? Ну-ка, пойдем ко мне…

Он провел его в свою маленькую комнатку, которую громко любил называть «кабинетом» и начал расспрашивать.

Векшин начал рассказывать, как они ездили, как жили, как вдруг вошел Шатров.

– Перехватил? – с усмешкой сказал он Чернышу и, сев на табурет, кивнул Векшину: – Продолжайте.

Векшин повторил наиболее интересное из рассказанного, а когда дошел до конца, рассказал услышанный на берегу разговор и высказал опасение, что грузы так и не будут вывезены.

– Знаю, – хмуро сказал Шатров. – Я уже вызвал завхоза.

В это время дверь осторожно приоткрылась и завхоз, тут как тут, просунул голову:

– Вы меня спрашивали, Александр Денисович?

– Зайди-ка, – сказал Шатров. – Садись, я сейчас…

Он задал Векшину ряд вопросов и только потом обернулся к завхозу.

– Ну, как дела? – спокойно, как будто перед тем как поговорить о чем-то особенно важном, спросил он.

– Идут дела, – чувствуя, что сейчас речь пойдет о лошадях, неопределенно отвечал завхоз.

– Лес возите?

– Возим.

– Много завезли?

– Порядком.

Завхоз любил, когда начальство отмечало его усердие.

– Сколько лошадей лес возят?

– Две.

– А остальные шесть?

– Две грузы с берега перебрасывают, одна хлеб и воду, одна за сеном, одна за бензином…

– Бензин, как-будто, уже завезли, – как бы невзначай сказал Шатров.

– Заканчивают, – запнувшись, сказал завхоз и, подумав: «Все-то он знает», умолчал о восьмой лошади.

– Ну, вот что, – твердо и без малейшей тени улыбки сказал Шатров, – плотникам пока леса хватит, с бензином тоже обойдутся, все остальное подождет. Оставишь одну лошадь на столовую, остальные семь на грузы. И чтобы в два дня все было кончено.

Завхоз вышел и Векшин слышал, как прикрывая дверь он бормотал:

– Эк оно как все получилось.

Шатров тоже видимо услышал, так как вдруг улыбнулся и сказал, возвращаясь к предыдущему разговору:

– Ну что ж, спасибо за хорошие вести, – и, повернувшись к Чернышу, продолжал. – Вот тебе и выход, Константин Иваныч. Займем у Голубевой еще человечка или прирежем ей кусок.

– Что Вы! – испугался Векшин. – Им и так трудно.

– Ну, не труднее, чем другим.

Дальше пошел разговор между двумя руководителями, из которого Векшин понял только, что один участок из-за неприезда геолога оказался под угрозой и предполагается разделить его между уже работающими партиями или создавать новую.

– А зачем меня вызвали? – осторожно спросил он, но Шатров уклонился от ответа. С улыбкой, показывающей, что он явно знает в чем дело, он сказал, что вызывал Векшина Луговой и к нему и надо обращаться. Но Луговой за день до прилета Векшина куда-то улетел и, хотя говорили, что не надолго, Векшин так и не узнал, зачем его вызвали.

Он сходил в баню, перечитал и ответил на все письма, сдал ряд шлихов на анализ и даже пол дня просидел в библиотеке, перечитывая пропущенные за два месяца газеты. Он не мог читать все подряд, но уже главные статьи и простой перечень заголовков, всколыхнули его всем разнообразием и грандиозностью происходящих в мире и его стране событий.

«И Ю Н Ь

НА ПАРИЖСКОЙ СЕССИИ СОВЕТА МИНИСТРОВ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ

Обсуждение проблем единства Германии.

ЗАНЯТИЕ ЦИНДАО ВОЙСКАМИ НАРОДНО-ОСВОБОДИТЕЛЬНОЙ АРМИИ

Указ о присвоении звания Героя Социалистического Труда

передовикам сельского хозяйства Днепропетровской области Украинской ССР

УСПЕХИ БОЛГАРСКОЙ ДЕМОКРАТИИ

ПАДЕНИЕ КУРСА АКЦИЙ НА НЬЮ-ЙОРКСКОЙ БИРЖЕ

Дальнейшее падение курсов акций на Нью-Йоркской бирже

ЗА ПЯТИЛЕТКУ В ЧЕТЫРЕ ГОДА!

НА СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ НАДВИГАЕТСЯ СУРОВЫЙ

ЭКОНОМИЧЕСКИЙ КРИЗИС

заявление национального комитета прогрессивной

партии США

КОММЮНИКЕ МИНИСТРОВ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ

РЕЧЬ МАО-ДЗЕ-ДУНА

И Ю Л Ь

!===========================================!

!СКОНЧАЛСЯ ГЕОРГИЙ МИХАЙЛОВИЧ ДИМИТРОВ!

!===========================================!

ИДЕТ ХЛЕБ КУБАНИ

ИЗДАНИЕ НА ВЕНГЕРСКОМ ЯЗЫКЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ

В.И.ЛЕНИНА и И.В.СТАЛИНА

СМЕРТНЫЕ ПРИГОВОРЫ В ГРЕЦИИ

ПЯТЬ ЛЕТ НЕЗАВИСИМОЙ, СИЛЬНОЙ

И ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ ПОЛЬШИ

СОКРАЩЕНИЕ ПРОМЫШЛЕННОГО ПРОИЗВОДСТВА В

США»

Он читал и с каждой строкой росла и крепла в нем уверенность в правоте и могуществе его государства и с этой уверенностью росла и уверенность в том деле, которое они делают здесь. Да! Пройдет еще несколько лет и они преобразуют эту землю. Быть может к тому времени уже и не будет Америки Трумэна. Вся земля обновится и по этой обновленной земле пройдет новый человек. Какой он будет, этот человек? В нем будет сочетаться крылатый полет мечты и деловитость, в характере у него будут и черты великих революционеров и простого народа; в нем будет что-то от Черныша и Шатрова, от Голубевой и Жаворонкова. Будет в нем что-то и от него, Векшина.

В таком настроении и затребовал его прилетевший Луговой.

Беленький домик все так же прятался в зелени и в комнате главного геолога был все тот же беспорядок, только книги лежали аккуратно составленные в стопки.

– Что же Вы не залетели к нам? – спросил Векшин.

– У вас все более или менее в порядке. Правда, надо было бы посмотреть самому, но это позднее. Сначала то, что неотложно. Ну-с, ладно, я сейчас очень занят и мы поговорим об этом подробней в другой раз, а сейчас расскажите, что у вас там…

Векшин достал карту, образцы, записи. Полчаса Луговой слушал его не перебивая. Потом начал задавать вопросы. Не встречал ли он того, не встречал ли он этого. Несмотря на казалось бы полный успех поисков руды, Луговой чем-то был неудовлетворен.

– Я, по-моему, сделал все, что от меня требовалось, – сказал ему Векшин.

– Правильно, правильно. По работе у меня нет к Вам никаких претензий. Но, видите ли, Вы нашли руду, а я нашел еще нечто более важное. Изучая материалы по исследуемому району еще в Москве, я натолкнулся на сообщение, что лет шестьдесят назад на притоке Чуг была найдена раковина. Эту раковину я видел в местном краеведческом музее. Но это могла быть случайная раковина, кем-нибудь занесенная сюда и вот, представляете себе, я нашел точно такие же раковины, собранные на реке школьниками. Это значит, что здесь когда-то было море, а до сих пор этот район относился всеми исследователями к так называемой сухой юре, то есть к юрскому периоду с отсутствием моря.