Татьяна Доброхотова - Индия внутри

Вернулись они поздно вечером, часов около десяти, и племянник пластом упал на кровать, успев только сообщить, что проехали они около двухсот пятидесяти километров, тут же заснул. Ночью, под утро, уезжали еще наши знакомые по отелю, и мы собирались их проводить. Решила ложиться спать и я. Но тут в дверь постучали. Та самая девушка. Она сказала, что купила днем покурить и предложила мне составить компанию, одной скучно. Эта сторона жизни там была мне еще неизвестна, да я и вообще ей не интересуюсь совсем, но попробовать что же тут такое, о чем все говорят, захотелось. Сначала мы решили расположиться на балконе. И тут мне пришла совершенно дурацкая мысль отправиться на транс пати, вечеринку на пляже, где играет транс музыка, так будет веселее. Я позвонила знакомому таксисту, и он сказал, что пати сегодня в клубе Лилипут на пляже Анджуна. От нашего отеля километров пятнадцать. С ним мы и отправились туда.

И тогда, и позже, если мы были одни женщины, я просила этого знакомого таксиста сидеть ночью с нами на пляже, да и он сам когда-то сказал, что так будет лучше, безопаснее. И в этот раз он спустился с нами на пляж тоже. Но эта девушка как-то сразу умудрилась поссориться с ним, и даже прогнать. Он объявил, что будет ждать нас у машины. Сидели мы за столиком, все хорошо, дымили многие вокруг. Но моей спутнице там не понравилось. Она сказала, что наверняка тут камеры и делают запись, и потащила нас в темноту, подальше, хотя меня гипотетические записи абсолютно не волновали. Мы нашли деревянный заброшенный домик и присели на ступеньки. Курила она, как сейчас молодые, через бутылку. Нашему поколению это непривычно, мы в юности только косяки знали. И уж слишком хлопотная возня с бутылкой этой, так что я совсем не впечатлилась. А мою спутницу разобрало, она стала мне рассказывать мутную историю, как решила все кардинально поменять в своей жизни.

Мне, честно говоря, уже хотелось домой, к тому же я не вполне понимала, где именно мы находимся, потому и не очень прислушивалась. Помню только, что мельком удивилась, что в столь юном возрасте у нее уже в жизни было много мест учебы, работы, и вообще много всего. Наконец, она тоже созрела, что пора домой. Мы пошли, как нам казалось, к выходу и…. заблудились, в полной темноте, фонарь был только у таксиста и ушел с ним, в Анджуне… Это было реально страшно. Таксисту мы звонили, но он ничем не мог нам помочь, что мы могли сказать ему о том, где находимся? Изредка нам встречались какие-то люди, что там жили, они тоже пытались по телефону объяснить ему, где мы, но все равно не складывалось. Так мы бродили часа два. Я уже подумывала, что надо где-то просто остановиться и ждать утра. И тут мы прямо чудом вышли к машине. В отеле были в четыре-пять часов, на улице как раз собрались те, кто улетали домой, провожал их и мой удивленный племянник, который сразу спросил:

– Тетушка, а вы где были? Вы же ключи от комнаты унесли, она сейчас открыта, а там компы, деньги и все остальное….

Но ответить я уже не смогла. Я уселась на бордюр тротуара и залилась чисто идиотским смехом, пугая всех присутствующих. Сказалась, видимо, та бутылка все же.

Потом в номере племянник мне рассказал, что девушка эта странная. Покупала она все это при нем на флимаркете, и она там ходила и всех спрашивала, а он переживал, что при ее-то видности издалека, добром это мероприятие не кончится. Еще он сказал, что потихоньку заглянул в ее паспорт, ей не за двадцать, как она сказала, а хорошо за тридцать. Но все равно она мне нравилась, чем-то напоминала сына.

Утром мы отправились на пляж, скоро к нам присоединилась и девушка. У нее оказалась отличная фигурка, только было много шрамов, причем достаточно свежих, даже было ее жаль, но спрашивать откуда как-то неудобно. А у меня в голове зашевелились какие-то смутные мысли….

Это был ее последний вечер, ночью она тоже улетала домой, да и у нас оставались только пара дней. Вечером мы с племянником собирались посмотреть ночной клуб Кабану. Там дресс код, пришлось достать из чемодана нормальную одежду и обувь. Девушка тоже пришла в красивом платье, с распущенными длинными волосами, и спросила меня, как она выглядит. Я ответила, что роскошно, только вот очки портят с тяжелыми стеклами, лучше бы линзы, и почему она не красится? Она сняла очки и попросила позволения воспользоваться моей косметикой, с собой у нее нет. Я разрешила, но обратила внимание, что делает она это как-то неумело. И это с внешностью-то и параметрами фотомодели!

В Кабане мы устроились на том ярусе, где стоят огромные белые кожаные диваны. С одной стороны улеглись мы с племянником, с другой – она. Что-то мы выпили. И тут…. Я почувствовала, как кто-то гладит мою ножку…. Это мужской, чисто рефлекторный жест, да…. Никогда женщина, даже близкая подруга, так не сделает. И вот тут меня торкнуло по-настоящему. Все стало на места: ее рост, мои воспоминания о сыне, возраст в паспорте, история о глобальных изменениях в жизни, шрамы…. Бог мой, я познакомила племянника с женщиной, которая раньше была мужчиной! Ничего себе, заботливая тетя!

Она немного посидела с нами в Кабане, а потом уехала опять в Анджуну покурить напоследок.

Я рассказала все племяннику, да к тому времени и он уже заметил некоторые странности. Эту историю мы до сих пор вспоминаем, и девушку. И все равно она была милая, пусть и немного нелепая. Надеюсь, сейчас у нее все хорошо, она нашла все, что искала.

Индусы говорят, что в Индии все меняется мгновенно. Да я и сама это уже знаю. И забывается как-то мгновенно все. Год-два и уже, кажется, даже местные не помнят, что так было. Того, о чем я расскажу сейчас нет в Гоа, не знаю, куда делось, но и слава Богу! И, может, потом еще будут истории о том, чего уже нет.

Индия – страна потрясающих контрастов. Я сейчас не о том, что написано в книгах. Я – о собственном опыте. Индия явно воздействует на мои чувства, они там обостряются, оживают. Наверное, от жаркого солнца, многоцветных красок вокруг. Потому все радости становятся более радостные, быстрее попадают в душу. Но и отрицательные, грустные, тяжелые моменты тоже цепляют сильнее, ранят. А их там достаточно, особенно когда покидаешь Гоа. Те самые контрасты. У меня, случалось, были такие моменты, пронзительные, ранящие, что я даже не буду писать, больно было видеть, больно до сих пор даже вспоминать. Такое там случается со многими. Индия проверяет тех, кто ее любит, испытывает.

Первое потрясение обрушилось на меня в мой тот самый первый раз там. И это были калеки, их тогда было полно в Гоа, прямо на пляжах. Я никогда раньше не видела так много вместе, я даже не подозревала, что такие вот врожденные уродства могут быть. Они были самые разные. У кого-то было три ноги, другие, наоборот, могли только ползать, не имея ни рук, ни ног, у третьих и вовсе какие-то невообразимые отклонения. Это было как в страшном сне, как будто ты попал в фильм ужасов, от этого некуда было деться, на это невозможно было даже смотреть….