Евгений Бузни - Настасья Алексеевна. Книга 4

– Ввиду несовершенства технологии проведения этой выработки не представлялось возможным вести работы по заранее утверждённому паспорту. После каждого очередного взрывания конфигурация забоя постоянно менялась, каждое звено проходчиков приспосабливалось, как бурить шпуры. Количество шпуров, угол их наклона, схема расположения были непостоянными, в связи с чем буро-взрывные работы в гезенке номер шесть велись разовыми взрываниями, поэтому на семнадцатое сентября отработать постоянный паспорт не удалось.

Но это не значит, что рабочим не было известно какие работы и как выполнять. На руках у мастера был наряд-путёвка, на основании которого следовало произвести в гезенке два взрыва на расширение.

Соединительный колодец, то есть гезенк, выполнялся взрывами сверху и снизу. В эту несчастную смену толщина земляной пробки, которую осталось преодолеть взрывникам, составляла не более одного метра. Всего один шаг, чтобы колодец стал сквозным – своего рода праздник: соединение верхней и нижней проходки. Как хочется сделать эту сбойку поскорее.

В путёвке-наряде на эту смену записано произвести взрывы снизу и не для сбойки, а лишь для расширения нижней части гезенка. Можно было, конечно, не торопиться со сбойкой, раз главный инженер не знал об оставшейся метровой пробке. Но это показалось странным – лезть снизу в колодец, с потолка которого течёт вода, бурить в сырости самым неудобным образом шпуры, когда гораздо легче забраться сверху и рвануть последний метр.

Кому именно пришло в голову такое решение, навсегда останется тайной, ибо нет в живых ни мастера-взрывника, приехавшего сюда из Челябинска, Ивана Михайловича Карамышева, ни помощника начальника участка Сергея Сергеевича Гордеева, ветерана из знаменитого на Шпицбергене украинского городка Селидово, в котором родились несколько руководителей угольной промышленности бывшего Советского Союза, и откуда немалая часть шахтёров внесла свой вклад в добычу угля на Шпицбергене. Мало известный в стране городок Селидово на заполярном архипелаге знают все. Шахтёры шутят по этому поводу, говоря, что здесь, куда пальцем ни ткни, всюду попадёшь в селидовца. Потому неудивительно, что среди не вышедших в этот день из шахты двое оказались из Селидово: Гордеев и проходчик пятого разряда Дорохов Владимир Викторович, у которого, как и у его земляка, остались в безутешном горе жена, сын и дочь.

Пётр Павлович Спешилов вместе со своим напарником земляком Уваровым Николаем Викторовичем в эту смену бурили шпуры для взрывов. Занятие не из приятных. Пришлось поверх котлована, то есть гезенка номер шесть класть брёвна и, привязавшись к ним поясами, спускаться вниз. Для сбойки верхнего и нижнего уклонов нужно было произвести два взрыва. Первый взрыв прошёл успешно в начале смены. Теперь толщина пробки сократилась на полметра. Осталось почти столько же.

Однако в технологии проведения взрывов важно не только место взрыва, то есть снизу или сверху взрывать, но ещё большее значение имеет вопрос, чем производить этот самый взрыв. Не станете же вы в самом деле вбивать маленький гвоздик в дверцу шкафа, на который хотите повесить зеркальце, огромной кувалдой. Ею вы при ударе, несомненно, не чтобы не забьёте гвоздик, а и дверцу шкафа проломите. Так что для забивания гвоздика вы используете маленький молоток. Так и при взрывах можно использовать сильную взрывчатку, а можно и послабее.

В шахте Баренцбурга применяются взрывчатые вещества двух типов: Детонит-М, производящий мощный взрыв, выбрасывающий столб пламени, и более безопасный Аммонит-Т-19, но вдвое слабее по мощности взрыва. Естественно, что при производстве буровзрывных работ в породе, где нет угля, а, стало быть, опасности появления горючего газа метана – злейшего врага шахтёров, выгоднее всего производить взрывания Детонитом-М, поскольку работа с ним идёт быстрее. Ну а там, где есть уголь и в любую минуту концентрация всегда присутствующего метана может вырасти до взрывоопасной, применяется Аммонит-Т-19. Он, конечно, менее эффективен для получения премий за более быструю работу, да зато жизни спасает.

В гезенке номер шесть для сбойки двух штреков по всем правилам безопасного ведения работ можно было использовать только Аммонит. Но не было его у мастера-взрывника в тот момент. Не завезли безопасную взрывчатку, а задание дано: выполнять надо. Не сделаешь работу, пожалуешься, что нечем было взрывать, себе же дороже выйдет. Так думал мастер-взрывник Карамышев. Он хорошо знал, что не было Аммонита, можно считать, на всём руднике. Те остатки, что были на складе, берегли для более важных работ. За полгода до случившегося заказали двадцать пять тонн этой безопасной взрывчатки, но не получили ни килограмма.

Аукнулась бездарность государственной перестройки. Вспоминается март тысяча девятьсот восемьдесят пятого года. К власти в большой стране Советов пришёл новый человек с задумкой устранить те самые Советы, порождением коих он сам являлся. Разумеется, он не знал никого из погибших впоследствии на Шпицбергене и не таил особого зла на них, как и на те тысячи и тысячи других жертв авиакатастроф, кораблекрушений, железнодорожных и автомобильных аварий, заказных грабительских и террористических убийств, самосожжений, отравлений и голодовок, больших и малых войн, которые шквалом обрушились на некогда довольно благополучную в этом отношении страну.

Он не предполагал и, возможно, даже не хотел этих смертей, но был первым, кто замутил воду, пусть не всегда чистого, но озера, превратив его в омут, куда и потащил страну. Провозглашая всевозможные блага в виде журавлей в небе, которые будто бы дадут новая свобода и демократия, этот человек медленно, сначала с опаской, но затем всё увереннее разрушал опоры не нравившегося ему государственного устройства, ломая установившееся годами, предлагая вместо системы налаженных отношений бессистемную анархию.

Выдвинутый им лозунг “Делайте, что хотите и как хотите, не обращая внимания на законы и инструкции”, пусть высказанный несколько другими словами, привёл, прежде всего, к анархии производства. Принцип – делай то, что тебе выгодно и по цене тебе приемлемой, а не плановой, как было раньше, для кого-то сначала оказался хорош, и эти кто-то даже стали было быстро богатеть, повышая произвольно цены на свои товары. Однако за этими первыми помчались и другие выпускать только ходовое сегодня, только выгодное сейчас и только по высоким ценам. Цепной реакцией полетели вверх цены, тогда как ассортимент товаров стал резко падать.

Вскоре первые, как и вторые, стали замечать, что разлаженный механизм снабжения отразился и на них, давя отсутствием тех самых, казалось бы, неходовых товаров, но без которых теперь невозможно было делать ходовые.