Зяма Исламбеков - Адриатические байки от Зямы Исламбекова

Нотации случались практически каждый день, да по несколько раз. То ли обе дуры дежурили у туалетов (в квартире было 2 туалета и 2 ванны), то ли случайно совпадали фазы выхода из комнат?! И что интересно, младший сынуля был, как ни странно, тоже на бабской стороне, т. к. школьник элементарно по росту ещё не доставал своим стручком до края раковины.

Забегая вперед, замечу, что когда Никитос повзрослел и подрос, то он также стал мочиться в раковину, но принципиальная разница заключалась лишь в одном – его никто ни разу не ловил и никто никогда не ругал за то, что он пошел по стопам отца…

Почему-то вдруг вспомнилось замечательное стихотворение на эту тему, которое было нацарапано чем-то острым на стене одного из туалетов одного петербургского фитнесклуба:

Писать на стенах туалета Стихи, увы, не мудрено, Среди г*вна мы все поэты, Среди поэтов мы г*вно.

Теперь сна не было ни в одном глазу. Странно, но голова болела, хотелось спать, только об этом и речи не могло быть, аппетита практически не было.

У Виктора Ивановича стояла дилемма. Точнее, встал, ни с того, ни с сего, член. И что делать в такой ситуации?

Вариант 1 – отпадает, не мальчик уже.

Вариант 2 – отпадает, т. к. после жениной утренней тирады, как говорят в Одессе, не божеж – можешь, т. е. не божеж мой.

Вариант 3 – сходить пописать и затем поспать, минуток, этак, по 200 на каждый глаз…

Вариант 4 – взять книгу, да и почитать. А там – будет видно, то ли вставать, то ли вернуться к третьему варианту [1] Вспоминается классный анекдот про дилемму. Студент пытается профессору сдать экзамен, но знаний не хватает, а тройка нужна со страшной силой. – Товарищ профессор! Ну, поставьте, пожалуйста, хоть три с минусом! Только не два, – канючит студент. – Ладно, скажите мне, что такое дилемма? Дайте определение этой категории! – С определением у меня проблема, зато на примере могу пояснить, – отвечает студент. – Ладно, давайте, – сжалился профессор. – Вот представьте себя абсолютно голым на широкой кровати, где с одной стороны лежит обнаженная полногрудая молодая блондинка-красавица, а с другой стороны от Вас лежит молодой, тоже обнаженный культурист-педораст. И вот вопрос: к кому из них Вы повернетесь спиной? Дилемма… .

Виктор Иванович взял ещё никем нечитанную книгу, широко зевнул и начал внимательно разглядывать обложку. Обложка была слабенькой. С такой обложки давки у книжного прилавка не случаются. А вот дальше была уже самая, что ни на есть интрига. Сама фамилия автора сегодня не пройдет цензуру даже в ИНТЕРНЕТе, да и название – это, как говорят в Одессе, – что-то с чем-то. Многие из круга общения Виктора Ивановича слышали об этом писателе, но никто ещё не читал свежего романа, набиравшего сотни тысяч отзывов и рецензий на постсоветском пространстве. Кто-то охаивал с ног до головы, кто-то восторгался. Ясно было лишь одно, что роман никого не оставлял равнодушным, и каждый читатель пытался поделиться своими соображениями как мог, как умел или просто – как хотел.

Виктор Иванович взглянул на большие настенные электронные часы, и принялся за читку шедевра Арнольда Хуеплётова.

Арнольд Хуеплётов

Ментовское саго о Кипапентчуке

… роман века в лучших традициях величайших мастеров пера и слова, Марти Ларни, Ильфа и Петрова, Зямы Исламбекова…

Кипапентчук Понас Николаевич родился ещё в советские времена, в Жидограде, так ласково называли жители СССР советский украинский областной город Житомир. Тогда и русские, и украинцы, и евреи жили вместе, и ни у кого не было мыслей о разделе страны на национальные или территориальные кусочки, никто не помышлял даже убивать кого-либо на почве национальной неприязни и пр. Да, в СССР национализм был. И это – факт. Но одновременно национализма в современном понимании, в нынешнем виде, в СССР не было. И это – тоже факт. Как такое возможно? И бывают ли чудеса?

А разве не чудо, что птичка на столе сидит, а тарелка стоит? В советские времена не сидели только высокого ранга партийные функционеры. А так – сидели все. Сейчас не сидят те, у кого есть деньги. Да не просто деньги, а много денег. Коррупция достигла невиданного размаха. На службу коррупции поставлен и научно-технический прогресс со всякими там гаджетами, виджетами, и прочей капиталистической ерундой, без которой, как, например, без мобильных телефонов, без интернета, и т. д., и т. п. – и ни туды, и ни сюды. Народ в своем большинстве и раньше-то не особо любил читать книжки, а сейчас так и особенно никто не читает. В стране всеобщая дисграфия, тотальная безграмотность. Но поскольку за деньги любой в России может купить себе диплом о высшем образовании, или даже диплом кандидата или доктора наук, то как же можно говорить о падении нравственности, об отсутствии квалификации, элементарных знаний у специалистов или учёных с липовыми (купленными дипломами), если на бумаге – одно, а в реалиях другое?

Кипапентчук Понас Николаевич никаких дипломов никогда не покупал. Он успешно закончил за 12 лет обычную украинскую среднюю школу, в которой углубленно изучал программы за 7-ой и 10-ый классы соответственно. Почему-то так получилось, что ни украинского, ни русского языка Кипапентчук в школе не выучил. Как и вся его семья, он «шокал», «гакал» и говорил на суржике – ядреной смеси русского с украинским языком. Три года Понас Николаевич после школы служил на Северном флоте, где службу закончил старшиной 3-ей статьи. В народе это раньше называли «три сопли на лысых погонах» особенно «неслужилые» или те, кто не вырос в звании…

Основной обязанностью Понаса на флоте было:

– отдать (принять) конец на корабле;

– сборка-разборка автомата;

– мытьё полов, чистка картошки на камбузе, мойка посуды;

– ежедневная вахта (часовым стоял на тумбочке и выполнял обязанности дневального), и т. д.

Были и ещё другие обязанности-поручения, но они носили либо более личный характер, либо считались не столь значительными в сравнении с предыдущими.

Понас Николаевич на флот пришел курящим, пьющим философом. Его все считали учёным и держали за умного, т. к. он говорил мало, простыми, односложными предложениями. Ему было трудно перестроиться после школы, где дети, да и их родители тоже, чаще использовали ненормативную лексику, а учителя больше не говорили, а читали. Читали без выражения и не очень быстро. При этом дети почему-то схватывали материал плохо. Всегда встречалось много новых, непонятных слов. Смысл найти в предложении, например, «… Маруся, ти спочатку візьми тричлен, а вже потім його пробуй розкласти. Хоча можна і не розкладати на частини, а спробувати зробити так, як було у Миколи» никто не мог, т. к. тема «многочлены» изучается не в 7-ом классе, да и не в 8-ом. Учитель труда (трудовик) Вадим Анатольевич (Важа Автандилович Цуладце) ни русского, ни тем более украинского языка не знал. Говорил он только на грузинском с отборным матом, который подменял оба нужных для работы и обучения языка.