Юрий Ефремов - Тропами горного Черноморья

Вдоль берегов, как и на Большой Рице, далеко не пройдешь, по скалам можно только карабкаться. Иногда они прямо отвесами обрываются в воду.

Минуты, часы упоительного отдыха. Не снится ли это?

Теперь у нас есть наше озеро, наше чудо. Насколько ближе становится и человек, который разделяет с тобою радость такой находки. Пройдут десятилетия, по-разному сложатся судьбы двух людей, изменившимися, постаревшими встретятся они когда-нибудь, во многом разойдутся их интересы. Но одно только воспоминание об этом голубом оке гор, о его сиянии заставит помолодеть и постаревшие души. Найти такое озеро достаточно раз в жизни. И уже этого на многие годы будет довольно для счастья.

Какие добрые силы вели нас в обратный путь? Мы уверенно находили дорогу, опознавали собственные следы, камни, коряги, знакомые статуи леших.

Какое-то чувство подсказывает - отсюда надо идти левее, иначе спустишься к Юпшаре. Крутой склон влево, за ним уже чувствуется молчание Рицы, теперь надо говорить - Большой Рицы.

Выходим как раз к тому месту, от которого бросили тропу и углубились в лес. Что это? Способность ориентироваться? Но я до сих пор считал, что заблужусь в лесу скорее многих других. Нет, теперь все острее становится новое, "шестое" чувство - внутренний компас географа, возникшее вместе с заботами о выборе и запоминании путей, результат штурманской ответственности при вождении людей по горам...

Вот и завал из бревен в истоке Юпшары. Большая Рица по сравнению с Малой кажется подчеркнуто зеленой, земной. В Малой Рице было так много неба!

Николай Васильевич поздравляет нас с удачей. Уже в лодке успеваю ему рассказать все приметы пути к озеру, рекомендую сходить самому (конечно, с попутчиками) и посылать туда более ходких туристов.

Наутро тепло прощаемся с Новопокровскими. Идем ландышевыми полянами ко входу в Юпшарское ущелье, берем на пятьсот метров вверх без троп по дальней Сосновой роще, ломимся через кусты и лианы. Час, два, три...

Впереди застучали топоры дранщиков. Рабочие уже от Диго слышали, что мы правильно выбрали путь к Рице. Раза три повторяли они тот же вопрос, что и Диго:

- Как ты знаешь, где надо ходить?

Какая высокая похвала - одобрение самих горцев! Не начинаю ли я и сам чувствовать себя горцем, словно родился и вырос в этих горах? Прожил почему-то часть жизни вне гор, в городах, а теперь просто вернулся на родину?

СЕСТРА КРАСНОЙ ПОЛЯНЫ

Энгель прежний, деятельный, вдохновенно читающий лекции. Рад пополнению штата. Вскоре и я чувствую, насколько мне стало легче с появлением Жени на базе. Она быстро освоила краеведческий материал и оказалась чудесным лектором, словно давным-давно знала и любила Поляну. Прошла со мною главные тропы. На Псеашхо мы с ней ходили и вовсе по новой дороге - через Пслухский нарзан, вверх по Пслуху и с подъемом к Бзерпи через Коготь, хорошо видный из Красной Поляны. На разведку ближних маршрутов тратили вечера и ранние утренние часы...

В один из августовских дней получаю сообщение о том, что я зачислен на географический факультет. Хорошо, что могу оставить Энгеля с надежным заместителем.

К сентябрю мне надо быть в Москве. Решаю и возвращение из Поляны использовать для поисков нового маршрута. В компании с инженером Лукьяновым, много лет отдыхавшим в Поляне, выходим через Аибгу в Аибгу (селение в долине Псоу - тезка горы), чтобы пройти к морю навстречу былому пути Шатиловского отряда.

От перевальчика с крепостью над Греческим мостиком спуск к речке Бзе и долгий подъем лесами с неприятными блужданиями на тупиковых тропах по заброшенным драночным разработкам.

С перевала от Мзымты к Псоу почти нет панорам, одно только ощущение высоты и огромности воздушного пространства под ногами. Тропа косогором над глубокой долиной шумной Безыменки - притока Псоу. Справа сквозь зелень светятся ярко-красные скалы Ахюмюэ (жители Аибги зовут эту гору просто Красная скала). На спуске чудесное место, выход с затененного склона на солнечный водораздел. У ног долина Псоу, как бассейн, до краев полный голубоватым воздухом, чуть сизым от лучистой пыльцы и столбов света. И среди щедрой зелени садов россыпь игрушечно уютных белых домиков Аибги...

К ним крутой спуск по скользящему вместе с нами пестрому ковру опавших листьев - невозможно остановиться, замедлить шаг...

Куда уйти от чувства, что мы пришли домой, словно в свою Поляну, в уют, отдых, мир? И понятно, ведь Аибгинская поляна - это сестра Красной Поляны, как Псоу младшая сестра Мзымты. Такое же расширение у заметного, но плавного поворота долины. Такая же группа красивых пирамид на востоке, только вместо краснополянского Псеашхо здесь высятся крутоверхие зубчатые Турьи горы. А ближние хребты монотоннее краснополянских - они еще круче и поэтому видны только их лесистые низы. Лишь на юге едва высовывает двуглавую вершину сутулый и невзрачный отсюда Ахаг.

Как высоко приподнято селение Аибга над дном долины! Если даже Красная Поляна, лежащая всего на десятки метров выше вод Мзымты, выглядит гордо возвышенной, не сдавленной горами, то с чем сравнить "полет" ее аибгинской сестры? Село раскинулось на привольных террасах на двести и даже на триста метров над руслом Псоу.

Аибгу украшают большие кудрявые деревья ростом с высокие липы. Даже близ Красной Поляны мы не видали таких мощных старочеркесских черешен и груш. Дымят сушилки - низкие "избушки на курьих ножках", без окон, без дверей. От них тянет горьковатым ароматом сушеных фруктов.

Повстречавшийся колхозник - Емельян Платонович Нарожный - рассказал немало интересного о поселке.

- Родители переехали сюда, когда еще маленький был. Дороги не было, тропами шли. До того на поляне жило пять семей эстонцев, а еще раньше русский солдат Бондаренко - тот здесь еще с горцами воевал.

- Бывают ли у вас автомашины?

- Та заскочило две штуки.

- Только две? Когда же?

- Одна в гражданскую войну, другая года четыре назад.

Какая глушь совсем вблизи от популярных курортов! А климат, воздух, река тут так же хороши, как и в Красной Поляне. Сады даже лучше краснополянских...

Но Красную ли Поляну видим мы, словно совершая полувековую экскурсию назад на машине времени? Поляну до строительства шоссе, до дворцовой и курортной славы...

"Нарожный рассказывает о пути отсюда на Рицу через перевалы Озерцо и Камыши, о дальних Аибгах, которые здесь носят совсем русские названия Каменный столб, Лысая гора, Зеленый клин. Даже Псоу Нарожный произносит и склоняет по-русски - Псова, по Псове.

А как мы обрадовались, когда узнали, что Нарожный был участником обороны туннеля в ущелье Ахцу от банды Фостикова в 1920 году!

- Нашелся на Кепше предатель - эх, позабыл я фамилию, ну он такой, что свою мельницу имел. Он и обвел часть конницы хребтом в обход туннелю. Как увидели мы белых с тылу, так сразу, кто решился, в воду прыгать стали. В речку.