Чарльз Ливингстон - Путешествия и исследования в Африке

Я приехал в Лоанду совершенно больной. Среди населения, насчитывающего двенадцать тысяч жителей, был только один англичанин – мистер Габриель, член парламентской комиссии, уполномоченный по борьбе с работорговлей. Увидев, что я болен, он предложил мне свою постель и свой дом. Я никогда не забуду огромного удовольствия, пережитого мной, когда я после шестимесячного спанья на земле очутился на хорошей английской кушетке. Я скоро заснул. А мистер Габриель, войдя после этого в комнату, радовался моему крепкому сну.

Надеясь на то, что, пользуясь некоторое время великодушным гостеприимством мистера Габриеля, я восстановлю свои силы, я оставался под его кровлей, но так как моя болезнь вызывалась непрерывным воздействием сырости и охлаждения, которым я подвергался во все время нашего пути, то лихорадка мучила меня теперь – во время моего отдыха – гораздо сильнее, чем прежде.

Вскоре в порт прибыли крейсеры ее величества. Увидев полное истощение, до которого довела меня болезнь, мне предложили уехать на о. Св. Елены или домой. Но теперь, когда я добрался до берега, я увидел, что в такой лесистой, бездорожной стране, полной рек и болот, не было никакой возможности беспрепятственно ездить в повозках; я убедился в том, что племена, живущие поблизости к португальским поселениям, настроены весьма недружелюбно к моим людям, которым было совершенно немыслимо возвращаться одним. Поэтому я решил отклонить соблазнительные предложения своих друзей-моряков и доставить моих спутников макололо к их вождю с мыслью сделать одновременно попытку найти дорогу из его страны к морскому берегу по великой реке Замбези или Лиамбье.

Я с радостью воспользовался медицинской помощью мистера Коккина, судового врача крейсера «Полифем», предложенной командиром судна капитаном Филипсом. Лечение мистера Коккина, сопровождаемое участием офицеров флота и неустанными заботами моего гостеприимного хозяина, мистера Габриеля, скоро восстановило мое здоровье и силы. Мистер Габриель подарил всем моим людям полосатые бумажные костюмы и головные уборы. Как глава временного правительства, он устроил нам прием в большом зале дворца. Относительно макололо он задал мне много очень умных вопросов и затем дал макололо разрешение свободно приезжать в Лоанду, когда им угодно. Эта беседа чрезвычайно понравилась всем моим спутникам.

Все обратили внимание на то, что настроение у моих макололо стало очень серьезным. Они с благоговейным ужасом смотрели на большие каменные дома и на церкви, стоящие на берегу огромного океана. До сих пор они не понимали, как могут существовать двухэтажные дома. Это было выше их разумения. Пытаясь объяснить им, что такое двухэтажные здания, я всегда был вынужден употреблять слово хижина, а так как хижины строятся из жердей, вбитых в землю, то они никогда не могли понять, как жерди одной хижины могут находиться на крыше другой или как люди могут жить в верхнем этаже, когда на нижней хижине находится крыша конусообразной формы и она, видимо, в таком случае, помещается внутри верхней хижины. Макололо, которые бывали в моем небольшом доме на Колобенге, пытаясь описать его своим соотечественникам в Линьянти, говорили: «Это не хижина, это гора с несколькими пещерами внутри нее».

Командующий эскадрой Бедингфельд и капитан Скин пригласили их посетить корабли «Плутон» и «Филомел». Зная об опасениях, волновавших моих спутников, я сказал им, что если они питают хотя бы малейшее подозрение в вероломном обмане, то приглашение вовсе не обязывает их идти. Однако почти все они пошли. Когда мы взошли на палубу, то я показал на матросов и сказал: «Вот мои соотечественники, посланные королевой для того, чтобы запретить торговлю тем, которые покупают и продают чернокожих людей». Макололо ответили мне: «Это верно! Они очень похожи на тебя!» Все их опасения разом рассеялись, потому что они сейчас же пошли вместе с веселыми матросами, которые угостили их хлебом и говядиной. Командир разрешил матросам сделать выстрел из пушки, макололо были очень высокого мнения о силе пушки и поэтому остались довольны, когда я им сказал: «Этот выстрел уничтожил торговлю рабами». Они были поражены величиной брига: «Это совсем не челнок, это целый город!»

Действие, произведенное на макололо учтивостью офицеров и матросов, было самым благотворным. Всю дорогу от Линьянти они сердечно относились ко мне, а теперь я вырос в их глазах; что бы они ни думали обо мне до сих пор, они увидели, каким уважением пользовался я среди своих соотечественников, и после этого всегда обращались со мной самым почтительным образом.

Сент Поль де Лоанда был очень значительным городом, но теперь он находится в состоянии упадка. В нем живет около двенадцати тысяч жителей, большинство которых – чернокожие. В городе много памятников былого величия. Три его форта находятся в очень хорошем состоянии. В нем много больших каменных домов. Туземное население живет в мазанках.

По всему городу посажены деревья, дающие необходимую тень. Когда смотришь на город с моря, то он производит очень сильное впечатление.

Гавань образована низменным песчаным островом Лоандой, на котором живет около 1300 душ населения; около 600 человек из них – трудолюбивые туземные рыбаки, которые ежедневно снабжают город большим количеством рыбы. Пространство между островом и городом служит стоянкой для кораблей. Когда дует сильный юго-западный ветер, то волны океана, перекатываясь через часть острова, гонят большое количество песка, постепенно наполняя им гавань. В дождливый сезон с высоких мест, находящихся над городом, смывается также большое количество почвы, так что порт, в котором когда-то было много воды, позволявшей подплывать близко к таможне самым большим кораблям, бывает теперь во время отлива совсем без воды. Корабли принуждены вставать на якорь на милю севернее их прежней стоянки.

Сент Поль де Лоанда; направо – форт Сант Минело

Рисунок Д. Ливингстона

Почти вся вода, потребляемая населением Лоанды, доставляется в челноках из речки Бенге. Единственным источником воды, которым располагает сам город, являются несколько глубоких колодцев, но вода в них солоноватая. Чтобы провести воду из реки Коанзы к городу, правительство несколько раз пыталось закончить сооружение канала, который проводили прежде голландцы.

В газетах Анголы было опубликовано о моих целях, которые я имел в виду, намереваясь открыть путь во Внутреннюю

Африку. Эти цели говорили сами за себя, и Совет общественных работ послал со мной хороший подарок для Секелету. Он состоял из полной формы полковника и коня для вождя и из комплектов мужских костюмов для всех, кто меня сопровождал. Торговцы тоже сделали от себя подарок по подписке, состоявшей из прекрасно подобранных товаров и двух ослов, с целью введения этой породы, которой цеце не причиняет вреда. Эти подарки сопровождались письмами. Кроме того, меня снабдили рекомендательными письмами к португальским властям в Восточной Африке.