Пауль Вернер Ланге - Подобно солнцу

Оттуда флот движется на юго-запад, пока на горизонте, не появляется земля. Это остров Самар на востоке Филиппин. Генерал-капитану он показался населенным. Не желая повторения каких бы то ни было инцидентов, Магеллан поворачивает на юг, к безлюдному, видимо, островку Хомонхон. Как только бросили якоря, он распорядился доставить больных на берег и устроить в палатках, а также велел забить для них свинью — самое ценное из захваченной на Гуаме провизии. Вот и закончились «три месяца и двадцать дней». Несколько удивительным кажется то обстоятельство, что Магеллан регулярно навещает хилых и хворых. Он внушает им не падать духом и не унывать, самым слабым собственноручно разливает и подает кокосовое молоко. Что подвигло сего сурового мужа на самаритян: скую службу? Не благодарность ли за все, ведь он подозревает, что открытый им еще неизвестный в Европе архипелаг является мостом в царство пряностей. Знает ли он, что сбылась мечта Колумба? Лес с буйной растительностью, из которого доносится пение птиц, переливающихся всеми цветами радуги, бамбуковые рощи, запах сандалового дерева, витающий в воздухе, — это же Индия! Эти пальмы с разлапистыми, похожими на перья листьями он видел раньше в Гоа, а теми сверкающими орхидеями с цветами наподобие бокала он любовался уже в Малакке.

Архипелагом Святого Лазаря называет Магеллан новый островной мир, так как он был открыт в день святого Лазаря. может быть, сам святой заступник взирает сейчас с удовлетворением с небес на выздоравливающих больных и увечных.

Мы жизнью наслаждались до упоения только тогда, когда дерзали.

Георг Форстер

Уже через два дня после прибытия на Филиппинские острова встретились местные жители. Девять мужчин бесстрашно подплывают к кораблям и, как показалось Пигафетте, проявляют большое дружелюбие. Поймут ли прибывшие малайского раба Энрике, знают ли они что-нибудь о драгоценных пряностях? Но попытка Энрике не увенчалась успехом. Тогда Магеллан велит продемонстрировать образцы, которыми его снабдила Каса де Контратасьон: гвоздику, корицу, перец, мускатный орех, имбирь, золото. Без удивления, по-деловому, выкрикивая незнакомые слова, осмотрели гости выложенные вещи и заявили, что все это есть поблизости. Счастливый, многообещающий миг в жизни Фернана де Магеллана! На радостях он велит пажам угостить гостей, которые, по всей вероятности, просто проплывавшие мимо рыбаки, и дарит им «красные колпаки, гребни, колокольчики, ленты и другие вещицы». Смущенные островитяне в свою очередь передают ему все, что у них было с собой: немного пальмового вина, несколько кокосовых орехов и рыбу. Они обещают через четыре дня снова приплыть и привезти продукты. Магеллан велит дать залп из нескольких пушек. Таким образом, он демонстрирует островитянам не только радушие, но и мощь. Матросам едва- едва удается удержать этих достойных сочувствия детей природы, пытавшихся прыгнуть в воду, так их напугал грохот залпов. Расстаются они, однако, вполне дружелюбно.

Остров оказался надежным убежищем. Уверенность в благополучном исходе успокоила умы. Местность назвали Воды Доб-рог Предзнаменования, так как на острове кое-кто заметил в родниках золотоносный песок. Самое благоприятное воздействие на изнуренных людей оказали кокосовые орехи: их молоко и приятная мякоть очень быстро поставили больных на ноги. Поэтому нет ничего удивительного, что записи Пигафетты пестрят хвалебными отзывами о кокосовой пальме. Ведь ее дары не только подкрепляют европейцев, но и являются основой питания для всех жителей тех областей мира. Например, он описывает, как делаются зарубки на деревьях, чтобы получить сок для приготовления вина, как из волокон, сдираемых со <(скорлупы» кокосовых орехов, плетут канаты и циновки, а из сердцевины получают масло.

Через четыре дня, сдержав обещание, снова появляются местные жители. Они привозят пальмовое вино, апельсины, кокосовые орехи и петуха. Кое-кто из них носит в ушах золотые серьги или браслеты на руках. Записи показывают, с каким вожделением рассматривают испанцы эти вещи. Итальянец назвал услужливых островитян кафрами — обобщающее понятие для всех темнокожих людей, не исповедующих христианство. В скором времени ему придется столкнуться с многочисленными этническими группами малайского и индонезийского происхождения, которые он не различает, поэтому впредь речь может идти только об индонезийцах и малайцах в целом. Удалось установить, что первые филиппинцы, с которыми тогда столкнулась экспедиция, относились, по всей вероятности, к племенам висайя28. Пигафетта также сплошь и рядом упоминал королей, но этот титул не следует принимать всерьез, так как речь идет всего лишь о феодальных князьках, в лучшем случае о правителях островов.

В Индонезии уже в XII веке достигло расцвета феодальное индуистское государство, которое сначала возникло на Суматре, а столетие спустя распространилось на большую территорию Явы и полуострова Малакка. Жители же Филиппинских островов находились в описываемый период все еще на стадии первобытнообщинного строя. Лишь на Лусоне, Себу и островах Сулу сформировался феодализм. Это произошло под влиянием империи Маджапахит, существовавшей приблизительно до 1520 года на Яве. Империя Маджапахит, так же как и предшествовавшая ей империя Шривиджайя, была индуистским государством, власть которого простиралась не только на названные острова, но и на Минданао и Ириан. Империя папа, когда на рубеже ХУ—ХУI веков ислам полностью захватил весь этот регион и когда мусульманские феодальные владыки противопоставили распространенному здесь ранее индуизму собственное мировоззрение и религию. Таким образом, Магеллан и его соратники оказались здесь, как и португальцы в Индии и испанцы в Центральной Америке, в благоприятный для осуществления своих целей исторический период.

Индонезийские острова Калимантан, Тимор и Молукки, на которых побывают корабли Магеллана, также находились под влиянием империи Маджапахит. И там европейцы появились как в то время, когда правившие прибрежными территориями островов феодалы стали освобождаться из-под вассальной зависимости империи и начали создавать исламские княжества. этим объяснялись частые военные конфликты, о которых мы еще слышим и в которых примут участие испанцы. Если бы они лили земли, принадлежавшие государству с высокой культурой которой свидетельствуют храмовые постройки Боробудура Яве, имевшему прочные связи с Китаем и Индией, вполне возможно что им бы пришлось ограничиться ролью просителей.

Гостеприимныё островитяне, передавшие на Хомонхоне Магеллану и его спутникам дары своей земли, бесспорно, были не князьями, а подданными. О том говорила и их одежда: простыни между ногами и обмотанные вокруг бедер куски материи и *хлопчатобумажные платки на голове» (тюрбаны). Они прекрасно ориентировались в здешних водах, Магеллан получил от них весьма ценные указания о дальнейшем пути. Хрониста же экспедиции в основном интересовали всякие странности; он, например, развлекает читателя рассказами о жителях расположенного рядом острова, у которых «в ушах такие большие дыры, что они могут в них просунуть руки».