Эдуард Говорушко - Садовник

Сейчас все узкое, прищемленное службой ушло. Я просто живу, смотрю на мир. Странно, но за семь пенсионных лет я прожила более длинную и разнообразную жизнь, чем за режимные служебные десятилетия.

Теперь мне стал ясен феномен пенсионера. Я - свободна. Я люблю жизнь, как никогда. В молодости на нее некогда было оглянуться. В зрелости выдавливались из нее соки - квартира, карьера, деньги. Она платила тем же: выдавливала здоровье, нервы, забирала жизнь год за годом. Сейчас я могу позволить себе многое. Ну, например, быть общительной, хотя на пользу живого слова нельзя указать с той же уверенностью, с какой указываешь на гвоздь, забитый в доску. Я могу даже влюбиться. Чтобы не прозвучало это вульгарно-красиво, процитирую Томаса Манна: "Старик Требич читал ей влюбленное прощальное стихотворение... Характер, дух, личность, остроумие, одаренность и к тому же прекрасные глаза влюбили его по уши самым законным и галантным образом. И меня тоже привлекает "полноправие" старости в любви, которое я разделяю с меланхолическим Микеланджело, Гёте и Толстым. Чрезвычайно стойкие натуры".

Но главная особенность пенсионера в другом - в том, за что его терпеть не могут и величают маразматиком, чайником, вязаным беретом, занудой и прочее. Любя жизнь, ценя ее, рассматривая ее восхищенным прощальным взглядом, пенсионер всеми силами пытается улучшить ее, осправедливить. Он это может делать на очень высоком уровне - как это делал мой сосед Федор Дмитриевич Поленов, или известный искусствовед, репинист Владимир Николаевич Москвинов, или химик и коллекционер, подаривший Третьяковке 64 шедевра русской живописи, академик Сергей Николаевич Горшин, - а может делать на простом житейском уровне, кормя кошек, собак, голубей, оберегая газон от грязи, требуя от жилищных управлений ремонта... Пенсионер странен и смешон для окружающих хотя бы тем, что, не отрицая реальной жизни, он приходит к мысли, что большая доля ее наполнена удовлетворениями не естественных, а придуманных и комфортных потребностей. Ты будешь смеяться, но я считаю, что главным действующим лицом в нынешней российской жизни является пенсионер, а не какой-нибудь "новый русский", деловая дама, охранник, будочник из торговли, думец и т. д. Все эти фигуры с таким эмоциональным нажимом говорят теперь: "Я работаю!", что становится странным, как это раньше жил мир без их работы и почему их усилия не влияют на подъем экономики. А все просто - работают они и живут в векторе "баксов", "бабок", "зеленых" - как там еще? Интересно, с такой "особой" работой подняли бы они страну после военной разрухи? Сомневаюсь. И делаю это по пустяковой, по нынешним меркам, причине. Я лежала в Боткинской больнице в палате с маленькой старой женщиной. Она была вежлива, внимательна, услужлива и очень больна. Рассказывали, что она - крупный финансист в прошлом, обучила тайне этого дела многих перестроечных банковских работников. И дала эту престижную нынче профессию своим дочерям. Обе - хорошо устроившиеся деловые дамы. Они ни разу за месяц не навестили мать. Она скучала по внуку так, что ночью пробиралась к чужой кровати и, забывшись в склерозе, баюкала, укрывала ноги соседке, приговаривая: "Заинька, ты опять раскрылся, простудишься". Но внука к ней тоже не привозили. Наступил день выписки, но ее некому было забрать. Меня попросили позвонить дочерям. Одна была на отдыхе в Испании, другая сказала, что у нее важное совещание и она не успеет. "Возьмите ей такси, деньги у нее есть". Многое повидавший медперсонал был потрясен. Ее отвезли в пустую квартиру (дочери мать давно отселили) на "скорой помощи".

Вот тебе мамы и деловые дамы! Вернее, новый вариант понимания "работы" и делания денег. С таким пониманием ни мать, ни отечество не поднимешь.

Но вернусь к фигуре пенсионера. Конечно, он бывает смешон, наивен, но не хочет быть выброшенным из жизни. Он на той волне, которая, приближая к берегу, заставляет иногда и пугаться этого берега. Отсюда и казусы с "уходящей натурой" по имени "пенсионер". Моя приятельница, не желая отставать от молодых, круто решительных, приняла участие в телеигре. Благодаря фундаментальному советскому образованию всех обошла и выиграла машину. От неожиданности слегла с инфарктом. Другая сбежала из дома, ища пристанища у подруг, увидав, как ее дочь-модница, проштудировав модный журнал, отрезала половину шубы, чтобы сделать из отрезанного манжеты. "Клевый прикид, на время сойдет", - сказала дочь. Но мать-то была уверена, что обеспечила дочку шубой на всю жизнь.

Настоящий потомственный барон, живущий в хрущевской пятиэтажке, готовит на газовой плите лечебный бальзам от боли в ногах и бесплатно раздает его желающим. Он всегда готов приютить у себя талантливого человека с любого конца страны, приехавшего показаться столичным профессионалам. Он устраивает музыкальные вечера, дни рождения поэтов. Он так популярен, что стал героем пьесы. Сейчас решил сменить немецкую фамилию на русскую, чтобы русская земля, как говорит, "приняла его и была ему пухом"...

Студентка из Ливана окончила театральный институт в Москве. Уехала в Германию. Однажды ночью в московской квартире ее бывшей преподавательницы раздался телефонный звонок.

- Умоляю, прочитайте лекцию о Гёте.

- Когда, как? - спросила ошарашенная старушка.

- Сейчас. По телефону, - ответили из Германии.

- Но сейчас ночь. И по телефону дорого.

- Ваша лекция стоит дороже. Я поступаю в театр.

Старушка прочитала лекцию. Ливанку приняли в театр.

Что касается городского зверья, кошек, собак, здесь благотворительности нет конца. Ведь до сих пор в России не существует настоящей службы милосердия по отношению к животным. У меня на глазах в очень важном учреждении живут семь лет две бездомные собаки. Каждое новое начальство пытается их изничтожить. Но отступает, увидев, как очередной пенсионер тащит в конуру собаки на зиму одеяло или кастрюлю с похлебкой.

Случилось так, что многие гуманитарные ниши нынешней жизни пустуют. Скажите, кому споет сегодня, если он не Дмитрий Хворостовский, рядовой хороший певец? Пустому залу? Кто пойдет слушать хор духовных песнопений, состоящий из старых людей и руководимый юношей и девушкой? Ведь это все необходимое, как воздух, повседневное культурное пространство. И чтобы оно не исчезало в разрушенной, обедневшей стране, его латает пенсионер. Он сидит в консерватории, он слушает Бортнянского, Березовского, Хандошкина, Веделя. Он отправляется на выставку Сергея Андрияки. И вот уже вся Москва говорит о художнике и едет смотреть его картины. Это элита склонна создавать только себе и для себя славу. Пенсионер занят бескорыстной духовной благотворительностью, черпая, конечно, не из нищенской пенсии, а из необъятной, все еще не уставшей души.