Фердинанд Врангель - Путешествие по северным берегам Сибири и по Ледовитому морю

Кроме рыбы и птицы, добрые хозяева запасаются также оленьим мясом. Для того иные плывут на карабасах по Анюю, к летней плави оленей, а другие отправляются на лошадях в тундру, к большим озерам, загоняют оленей приученными собаками в воду и убивают поколюгой . [129] Большой нож, насаженный на длинную рукоятку. Промысел гораздо прибыльнее на Анюе, нежели в тундре; ловкий охотник убьет на реке в хороший год до 100 оленей, а в тундре достанется каждому охотнику не более 20 и даже иногда только по шести оленей, но зато они рослее и жирнее. [130] Сей замечательный промысел обстоятельно описан ниже, в журнале мичмана Матюшкина, который имел случай делать над ним точные наблюдения.

Между тем, пока мужчины занимаются рыбными промыслами и охотой, женщины также пользуются коротким летом, собирая на зиму произведения растительного царства. Выше сказано уже, что частью растаявшая почва, особенно на горах, производит ягоды, душистые травы и коренья. Женщины знают их совершенно и набирают столько, сколько дозволяет более или менее благоприятное лето. Однакож не везде каждый год есть ягоды; в трехлетнее пребывание наше на Колыме не нашли мы ни одной ниже острога. Изобильнее растут ягоды, особенно голубица, на восточном берегу Колымы и на отлогости Пантелеевской сопки, куда ходят собирать их в половине августа, самое приятное время года для девушек и молодых женщин — они отправляются туда большими обществами и проводят часто целые ночи под открытым небом, поют песни, пляшут и веселятся различным образом. Набранные ягоды обливают водой, замораживают и сохраняют на зиму как любимое лакомство.

Из растений и кореньев полезны только тимьян и макарша; первый употребляется преимущественно для куренья, а иногда и в пищу. Макарша — мучноватый корень, который кладут для приправы в пироги с рыбой и мясом, или подают отдельно, вместо десерта, перед вечерним чаем; его находят в подземных норах полевых мышей, собирающих на зиму большой запас всяких кореньев. Женщины имеют особенный дар отыскивать такие убежища и уносить у бедных животных плоды предусмотрительной их заботливости.

Наступает сентябрь, и большой ход сельдей [131] Надобно заметить, что от Погромного до Нижне-Колымска, на расстоянии трех верст, ход сельдей продолжается три дня. Самые крупные ловятся в Колыме, помельче в Алазее, а еще мельче в Индигирке и Яне. Потому, кажется, можно заключить, что они имеют направление от запада на восток. с моря заманивает почти всех жителей на тони. Сельдей является такое множество, что в благоприятные годы вытаскивают в одну тоню 3000 и более и в три или четыре дня хорошим неводом добывают до 40 000. Нередко случается, что, после трехмесячной неудачной ловли другой рыбы, бедным жителям угрожает ужаснейший голод, но вдруг показываются в реках благодетельные сельди, и целые амбары наполняются ими. До наступления морозов наловленные сельди развешиваются, чтобы вытекла из них вода; оттого они делаются легче в дороге и пригоднее для корма собакам. Сельди, добываемые во время морозов, покрываются льдом, безвкусны и на морозе собаки их с трудом раскусывают.

К тому времени, когда идут сельди, возвращаются с Анюя и тундры промышленники, отправлявшиеся на ловлю оленей, а вместе с ними возвращается и новая жизнь в страну, которая незадолго перед тем была пуста и безлюдна. С робостью ожидают известия: чего должно надеяться или страшиться для предстоящей зимы? Удачный промысел производит всеобщую радость, и долгое время составляет единственный предмет разговоров, причем самые незначительные обстоятельства, каждое движение оленя, ловкость охотника, смышленость собаки и т. д. рассказываются с такой подробностью, как будто дело идет о разбитии неприятельской армии.

С наступлением морозов прекращается летний промысел рыбы, и лишь только реки замерзнут, начинается осенний. Сети, сделанные из конских волос, погружаются в проруби поперек реки. Тогда ловятся преимущественно муксуны, омули (salmo autumnalis) и нельма (salmo nelma), пригоняемые ветрами с моря, близость коего в особенности благоприятствует сему промыслу. По Каменной Колыме, около Шалаурова зимовья, Кабачкова и Сухарного, и по Средней Колыме, у Каменного острова, ловля продолжается с переменным успехом до декабря, когда темнота и сильные морозы заставляют рыбаков прекращать работу и возвращаться в селение.

Таким образом, с каждым временем года переменяются занятия колымских жителей, которым недостаток образованности, естественное положение и тяжкий климат не дозволяют думать ни о чем ином, кроме удовлетворения необходимых потребностей жизни. Вся их смышленость, вся деятельность ограничивается тем, чтобы не пропускать благоприятного времени для каждого промысла, и когда иссякнет один источник пропитания, тотчас пользоваться другим, где только он откроется. Как мы видели, за промыслом рыбы в больших реках следует ловля в речках; потом идет крупная морская рыба, за ней сельди и, наконец, рыба, которую ловят сетями подо льдом.

Для птиц также есть различные периоды: сначала линяют утки, потом гуси и, наконец, лебеди. Сверх того, разделяются они здесь по времени линянья на два класса: детников и холостьбу. Первыми называются птенцы, которые не оставляют еще своих маток и ловятся или убиваются вместе с ними — вторые уже суть подросшие молодые птицы, которые линяют позже старых и ловятся после них.

Единственно такое благодетельное устройство природы дает жителям способы запасаться на долгую зиму необходимыми потребностями для себя и для полезнейшего домашнего скота — собак, избавляясь от всегдашнего недостатка в пище, ибо при бедности и малочисленности семейств было бы невозможно им успевать во всех промыслах, если бы надлежало их производить в одно и то же время. Но за всем тем приготовление запасов им крайне тягостно, ибо, кроме рыбной ловли и охоты, в чем заключаются почти единственные источники их пропитания, есть еще много других, не менее нужных занятий. Кто имеет лошадей, [132] Почти у каждого исправного хозяина есть одна, две и даже более лошадей, которые не употребляются зимой, а ходят на свободе и вырывают копытами из-под снега не совсем еще поблекшую траву и корни. должен накосить для них сена; иным надобно исправить избу или построить новую: поставить в лесу и насторожить пасти [133] Пасть устраивается из бревна, положенного наклонно, и находящегося под ним продолговатого ящика, в который кладут приманку. Лишь только зверь дотронется до приманки, бревно падает на него и задерживает его в ящике до тех пор, пока придет промышленник. Места, где расставлены ловушки, называются пастниками, а насторожить пасть — значит положить наживу или приманку и вообще изготовить пасть для поимки зверя. Русские, живущие в Нижне-Колымске и в окрестностях его, имеют более 7500 подобных пастей, как по берегу реки, так и на восточной и западной тундрах. По восточному берегу Колымы, в долинах рек Филипповой, Пантелеевой и других каменных речек, ловятся лисицы и соболи, а по западной тундре — песцы. Россомахи редко попадаются; они так сильны, что ломают пасти. Заботливый промышленник объезжает свои пасти зимой раз десять, но другие гораздо реже, отчего, может быть, половина добычи пропадает. При каждом высмотре считают по одному зверю на десять пастей. Весьма вредное влияние на размножение зверей, особенно песцов, производит принятый между юкагирами, тунгусами и вообще в Сибири обычай вырывать норников еще слепыми. — ловушки для пушных зверей. На последнюю работу отправляются обыкновенно верхом, по мерзлой земле перед первым снегом, и потом, когда выпадет снег, — на собаках. В то время олени переходят с восточного берега реки на западный, и жители ловят их различным образом: ставят ременные петли в узких местах, где проходит зверь, или устраивают заборы, в которых нарочно оставляют отверстия. Другие ездят партиями на нартах к Барановым Камням за сохатыми и дикими баранами, или по свежему снегу с приученными собаками ловят лясиц, соболей и белок. Последний род промысла принадлежит в особенности анюйским и омолонским юкагирам и средне- или верхне-колымским якутам, живущим в горах и лесах.