Фарли Моуэт - Следы на снегу

Закончив описание реки, мы направились к самим медным копям, чтобы осмотреть и их, но, пройдя около двенадцати миль на юго-восток, сделали привал, чтобы немного поспать. Никто из нас не смыкал глаз с 15-го, а уже настало утро 18-го. Индейцы добыли овцебыка, но так как у нас не было ничего, чем бы можно было развести огонь, кроме влажного мха, то пришлось есть мясо сырым, причем оно оказалось почти несъедобным, потому что животное было уже старым.

Было бы уместно привести некоторые сведения о реке и прилегающей к ней территории, о местных растениях, а также зверях, населяющих эти пустынные края.

Кроме упоминавшихся ранее низкорослых деревьев здесь широко распространено растение, известное как лабрадорский чай или гренландский багульник, затем какие-то травянистые растения, сушеными листьями которых индейцы набивают трубки; встречается клюква и другие ягодники. Леса по мере приближения к морскому побережью становятся реже, деревья — все ниже; последние несколько сосен я видел более чем в тридцати милях от устья реки.

Общее направление течения реки — северо-западное, но местами русло очень извилистое. Ширина от двадцати ярдов до четырех-пяти сотен ярдов. Берега почти везде сложены скальными породами и до такой степени повторяют очертания друг друга, что не остается сомнений в том, что русло реки образовалось в результате некоей ужасной конвульсии природы. По словам индейцев, Коппермайн берет свое начало от северо-западной оконечности озера Большого Белого Камня, до которого от устья по прямой почти три сотни миль. От порогов, где мои индейские спутники убили эскимосов и которые я назвал Кровавыми порогами, до берега моря около восьми миль.

Живущие по этой реке эскимосы довольно низкорослы, среди них нет никого ростом выше среднего; будучи ширококостными, они не отличаются ни правильным сложением, ни особой крепостью. Цвет кожи у них напоминает потускневшую медь, хотя некоторые женщины более светлокожи и румяны. Одежда сильно напоминает ту, которую носят гренландцы из Девисова пролива, только у женщин меховые сапоги не укреплены китовым усом, а подол кухлянок выше колен.

И для охоты и для рыбной ловли они используют лук со стрелами, копья, остроги и дротики, качеством похуже, чем гренландские, потому что у здешних эскимосов нет хороших режущих инструментов. Наконечниками для стрел служат либо треугольные кусочки черного камня, похожего на сланец, либо, что встречается реже, полоски меди.

Конструкция их каяков практически не отличается от тех, которые строят все остальные эскимосы, но, как и их оружие, каяки далеко не столь аккуратно сделаны, как виденные мной в Гудзоновом заливе.

Их палатки крыты жесткими оленьими шкурами с мехом и ставятся конусом, вкруговую. Однако используют их, вне всякого сомнения, только летом, потому что я видел там же остатки двух убогих хижин, которые, как можно было судить по их расположению, строению и огромным кучам сваленных неподалеку костей и другого мусора, служили им пристанищем зимой. Эти хижины располагались на южном склоне холма и наполовину были закопаны в землю, а верхняя часть образовывала частокол из шестов, сужающихся кверху. Когда в них живут, то, несомненно, покрывают шесты шкурами и обкладывают снегом. Они не могут вмещать больше шести — восьми человек каждая, но даже и эти несколько обитателей могут там только влачить жалкое существование.

Домашняя утварь состоит из выдолбленных из камня сосудов или горшков и разного размера деревянных лоханей; миски, черпаки и ложки вырезают из рогов мускусных быков. Горшки выдалбливают из зернистого серо-белого камня, на вид очень пористого, но тем не менее весьма плотного и при ударе издающего звук под стать китайской фарфоровой вазе. Некоторые из них вмещают до пяти-шести галлонов. Трудно себе представить, что бедняги эскимосы способны выполнить столь трудоемкую работу одними каменными инструментами, однако их сосуды много лучше виденных мной на Гудзоновом заливе, причем каждый украшен поверху аккуратным ободком, а в углах некоторых больших сосудов прорезаны изогнутые желобки. Сосуды прямоугольной формы, внизу немного уже, чем вверху. С каждой стороны оставлены крепкие каменные ручки, чтобы поднимать эти горшки с огня.

Топорики эскимосы изготавливают из крупных кусков самородной меди, они пяти или шести дюймов в длину и скошены на конце наподобие резца. Их прикрепляют к палке как тесло. Работают топориком так же, как резцом, подбивая тяжелой дубинкой, потому что ни вес самого инструмента, ни мягкость металла не позволяют пользоваться им как теслом или как топором.

Мужские тесаки и женские ножи также изготавливаются из меди, причем первые формой напоминают туз «пик» и снабжены ручками из оленьих рогов примерно по футу длиной.

Среди всего имущества, награбленного в двенадцати палатках, обнаружилось только два куска железа, выкованных в виде лезвия для ножей.

У этих людей много хорошей породы собак со стоячими ушами, острой мордой и пушистым хвостом. Хотя все они были привязаны к камням, я не видел, чтобы индейцы убили или покалечили хоть одну, а когда мы уходили из бывшего эскимосского поселения, они пожелали забрать несколько этих прекрасных животных с собой.

Местные эскимосы почти ничем не отличаются от жителей побережья Гудзонова залива, однако среди них распространен довольно странный обычай — мужчины выдергивают все до единого волосы на голове. Женщины, правда, носят длинные волосы.

Вдоль реки обитает множество птиц, особенно на морском побережье; постоянно живут по ее берегам овцебыки, олени, медведи-гризли, зайцы-беляки, полярные совы, вороны, куропатки, земляные и обычные белки, горностаи и мыши. Почти повсюду у склонов холмов, где бывает много снега, лежат большие кучи помета овцебыков и оленей, отмечающие их зимние оживленные кочевые тропы. Возможно, даже не всем знатокам известно, что, хотя овцебыки огромные животные, их помет почти неотличим по форме, размеру и цвету от заячьего, только по количеству можно определить, что он принадлежит именно овцебыку.

Видели мы также «птицу-сигнальщика» или «тревожника», как зовут эту птицу из отряда сов Медные индейцы. Когда она замечает человека или зверя, то парит над ними с громкими криками, напоминающими плач ребенка. Медные индейцы очень полагаются на этих птиц, потому что они нередко предупреждают о приближении чужака, а также о местонахождении стад овцебыков или оленей. Эскимосы, по-видимому, не разделяют этого отношения к птице, потому что, пока индейцы лежали около их поселения в засаде, целая стая «птиц-сигнальщиков» летала от индейцев к палаткам и обратно, производя столько шума, что любой бы проснулся.