Джон Кракауэр - В разреженном воздухе

11 мая, в 1 час 45 минут ночи, приблизительно в то же время, когда Анатолий Букреев лихорадочно обыскивал Южную седловину в поисках Сэнди Питтман, Шарлотты Фокс и Тима Мэдсена, два японских альпиниста в сопровождении трех шерпов вышли на штурм вершины. Они начали штурм из того же высотного лагеря на Северо-восточном гребне, что и ладакхцы; ураганный ветер не изменил их планов. В 6 часов утра, когда японцы оказались у крутого скального выступа, именуемого Первой ступенью, двадцатиоднолетний Иисуке Сигекава и тридцатишестилетний Хироси Ханада, обернувшись назад, увидели одного из ладакхцев-альпинистов, возможно Пелджора, лежащего в снегу, ужасно обмороженного, но все еще живого, после ночи, проведенной без укрытия и кислородной поддержки. Он едва слышно стонал. Посчитав, что остановка и оказание помощи подвергнут опасности их восхождение, японцы продолжили свое продвижение к вершине.

В 7:15 утра они дошли до подножия Второй ступени, головокружительно-крутого утеса из крошащегося сланца, который обычно преодолевают по алюминиевому трапу, закрепленному на утесе китайской командой еще в 1975 году. Однако японские альпинисты с ужасом обнаружили, что этот трап развалился на части и оказался местами отстающим от скалы, поэтому им понадобилось полтора часа напряженного подъема, чтобы преодолеть этот шестиметровый утес.

Прямо наверху Второй ступени они наткнулись на двух других ладакхцев, Сманлу и Морапа. Позже, сразу после восхождения японцев, британский журналист Ричард Коупер взял интервью у Ханады и Сигекавы на высоте 6400 метров. Согласно статье, опубликованной им в «Financial Times», один из ладакхцев был «явно близок к смерти, второй сидел на корточках в снегу. Не было сказано ни слова. Не было предложено ни воды, ни еды, ни кислорода. Японцы пошли дальше и через 50 метров остановились, чтобы отдохнуть и сменить кислородные баллоны».

Ханада сказал Коуперу: «Мы их не знали. Нет, мы не дали им воды. Мы не говорили с ними. Они были сильно поражены горной болезнью. Было видно, что их жизнь в опасности».

Сигекава объяснял: «Мы были слишком уставшими, чтобы помогать. Высота больше 8000 метров — это не то место, где люди могут позволить себе этичные поступки».

Отвернувшись от Сманлы и Морапа, японцы возобновили свое восхождение, миновали молитвенные флаги, оставленные ладакхцами на высоте 8700 метров, и, продемонстрировав изумительное упорство, в 11:45 утра достигли вершины при ураганном ветре. Роб Холл находился в это время на Южной вершине, сражаясь за свою жизнь, всего в получасе хода вниз от японцев по Юго-восточному гребню.

Возвращаясь по Северо-восточному гребню назад, в их высотный лагерь, японцы прошли снова мимо Сманлы и Морапа на верхушке Второй ступени. В этот раз Морап, казалось, был мертв; Сманла хоть и был все еще жив, но безнадежно запутался в веревке перил. Шерп из японской команды, Пасанг Ками, освободил Сманлу от веревки и продолжил спуск вниз по гребню. Когда японцы миновали Первую ступень — то самое место, где они прошли мимо Пелджора, лежащего в снегу в бредовом состоянии, то в этот раз японцы даже не взглянули на третьего ладакхца.

Через семь дней экспедиция индо-тибетской пограничной службы предприняла вторую попытку штурма вершины. Выйдя из своего высотного лагеря 17 мая в 1:15, два ладакхца и три шерпа вскоре дошли до замерзших тел своих товарищей по команде. Они сообщили, что один из них, в предсмертных муках, снял с себя почти всю одежду перед тем, как окончательно уступить стихии. Сманла, Морап и Пелджор были оставлены на горе, там, где они погибли, а пятеро альпинистов продолжили восхождение и достигли вершины в 7:40 утра.

Когда в воскресенье 11 мая, около 7:30 утра, я приплелся назад в четвертый лагерь, то был просто подавлен фактами уже случившихся и еще только назревавших событий. Я чувствовал себя совершенно разбитым физически и эмоционально после того, как в течение часа прочесывал Южную седловину в поисках Энди Харриса; эти поиски убедили меня в том, что он мертв. Радиопереговоры с Робом Холлом, находящимся на Южной вершине, были перехвачены моим товарищем по команде Стюартом Хатчисоном, и нам стало ясно, что наш руководитель попал в очень тяжелую ситуацию и что Дуг Хансен погиб. Члены команды Фишера, которые, заблудившись, провели почти всю ночь на седловине, сообщили, что Ясуко Намба и Бек Уэзерс были мертвы. А Скотт Фишер и Макалу-Го, по всей видимости, погибли, или были близки к гибели, находясь на 360 метров выше палаток.

Столкнувшись с этими фактами, мой мозг погрузился в странное состояние отстраненности от происходящего, когда ты действуешь как автомат. Одновременно с четким осознанием действительности во мне возникла эмоциональная нечувствительность, словно я спрятался в бункере глубоко внутри своего черепа и смотрел на трагедию, происходившую вокруг меня, сквозь узкую щель. Когда я отупело всматривался в небо, мне казалось, что оно превратилось в неестественно тусклую тень слабо-голубого цвета, словно его отбелили. Зубчатый горизонт пылал похожим на корону заревом, которое мерцало и пульсировало перед моими глазами. С удивлением я понял, что круговерть спуска начинала затягивать меня в кошмарные владения безумия.

После ночи, проведенной на высоте 7900 метров без кислородной поддержки, я был обессилен и изнурен даже больше, чем в предыдущий вечер, после возвращения вниз с вершины. Я знал, что пока мы не получим хоть немного кислорода или пока не спустимся в нижний лагерь, состояние моих товарищей, так же как и мое, будет быстро ухудшаться.

Программа быстрой акклиматизации, которой следовали Холл и большинство других современных покорителей Эвереста, является очень эффективной: она позволяет альпинистам приступить к штурму вершины после относительно короткого четырехнедельного периода пребывания на высоте больше 5200 метров — включая только одну акклиматизационную вылазку с ночевкой на высоте 7300 метров [58] В 1996 году команда Роба Холла провела положенные восемь ночей во втором лагере (6500 метров) и выше, перед тем как стартовать на вершину из базового лагеря, что является вполне типичным акклиматизационным периодом по теперешним временам. До 1990 года альпинисты обычно проводили больше времени во втором лагере и выше, включая по крайней мере одну акклиматизационную вылазку на высоту 7900 метров, перед тем как приступить к штурму вершины. Хотя цена акклиматизации на высоте 7900 метров вызывает споры (вредоносный эффект от проведения дополнительного времени на такой экстремальной высоте может свести на нет выгоды акклиматизации), сейчас ставится вопрос о том, что удлинение теперешнего акклиматизационного периода до восьми или девяти ночевок на высоте от 6400 до 7300 метров смогло бы обеспечить большую безопасность. . Кроме того, эта стратегия строится на предположении, что каждый будет иметь постоянную кислородную поддержку выше 7300 метров. Если же по какой-либо причине кислородная поддержка прекращается, то никто не поручится за безопасность альпинистов.