Вольфганг Шрадер - На мопедах по Африке

Мы, разумеется, понимали, что не можем путешествовать год или полтора только ради собственного удовольствия. Но, может быть, нам удастся совершить такую поездку для испытания прочности и надежности мопеда? Ведь подобные испытания новых конструкций широко практикуются в промышленности. Тогда наши журналистские интересы были бы увязаны с потребностями экономики.

Африка с ее суровым климатом чрезвычайно подходит для такого рода путешествий. Там, в пустыне, мы находились бы в условиях жаркого сухого климата с максимальной температурой выше 50 градусов по Цельсию. В горных районах мы смогли бы испытать наши машины на высоте более 3 тысяч метров. В дождливую пору в труднопроходимых девственных лесах Центральной Африки нам пришлось бы столкнуться с почти стопроцентной влажностью воздуха.

Следовало учесть и разнообразие дорог в этой стране, удовлетворяющее практически всем наиболее строгим требованиям экспедиции для испытания автомашин. Там мы нашли бы и безупречные автострады в высокоразвитых районах, и болотистые тропы в лесах, и дороги, покрытые гравием, и занесенные песком караванные пути в степях и пустынях.

Постепенно — еще при строжайшем соблюдении тайны — наш маршрут стал отчетливо вырисовываться. Через Европу и Переднюю Азию мы отправимся в Египет. Пересечем Сахару в направлении от экватора к Средиземному морю и через Западную Европу вернемся домой.

«Мы сожалеем, что в данный момент не можем дать вам более благоприятного ответа. С почтением…» Первое предложение, которое мы сделали для претворения в жизнь нашего плана, принесло нам обескураживающий отказ.

Неделю спустя мы поехали в Зуль на завод, который выпускает мопеды марки «Симсон», и лично договорились там об испытательной поездке. Проходили месяцы. Мы готовились к осуществлению своего проекта. На нашем счету было уже несколько испытательных поездок общей протяженностью более чем 20 тысяч километров. Кроме того, мы работали в ремонтных мастерских и досконально изучили конструкцию машин и наиболее часто встречающиеся дефекты. Со всех сторон мы получали предложения оказать нам поддержку. Предприятия, поставляющие отдельные части машин, высказывали пожелания об испытании агрегатов при резкой смене климатических условий и при предельной нагрузке механизмов. Кино- и фотопромышленность пришла нам на помощь, снабдив пленкой и разнообразным инвентарем.

Труднее всего было разместить снаряжение. Грузоподъемность мопеда весьма ограничена, и нам пришлось снова и снова тщательно взвешивать и отбирать багаж.

И вот наступил момент, когда, казалось, все проблемы были решены: паспорта оформлены, мопеды готовы к старту, аккредитивы в иностранной валюте выписаны.

— Я постараюсь как можно скорее получить недостающие визы, — заверила нас сотрудница паспортного отдела и с очаровательной улыбкой одернула свой свитер. — Наведайтесь, пожалуйста, через месяц.

Мы, собственно, предполагали отправиться в путь летом…

— Еще три недели — и ваши документы будут в полном порядке.

Леса нашей родины уже пламенели в осеннем наряде.

— Теперь вам не хватает всего лишь шести виз. Самое позднее через две недели вы сможете выехать.

Суровые декабрьские ветры кружили первые снежинки.

— Недостает лишь турецкой визы.

К этому времени мы наклеили на формуляры заявлений свыше 150 фотокарточек для паспортов и, сопроводив их лучшими пожеланиями, направили соответствующим консульствам. Порой казалось, что мы вращаемся в заколдованном кругу: когда последние печати были наконец поставлены, первые визы оказались уже давно просроченными.

Между тем из всех тех стран, через которые мы собирались проехать, поступали сообщения о состоянии дорог: «Связи нет, передвигаться можно лишь на вездеходах. Из-за климатических условий дороги непроходимы восемь месяцев в году».

Наши приготовления давно были закончены. В то время как Рюдигер, сидя в Дрездене и отвечая на многочисленные запросы, в сотый раз выстукивал на машинке одну и ту же давно приевшуюся фразу: «…произошла задержка из-за технических затруднений», Вольфганг, совмещая приятное с полезным, работал на курорте официантом.

Последние минуты перед стартом.

Наставления и советы в изобилии сыплются на нас.

— И, разумеется, из каждой страны вы будете писать мне хотя бы по открытке.

Мы покорно улыбаемся:

— Ну конечно же.

В конце концов этот человек одолжил нам 500 марок.

— Что я еще хотел сказать…

Всеобщее возбуждение так велико, что каждый говорит, не дожидаясь ответа. Кто-то включает радио на полную мощность: «В заключение передаем сводку погоды для спортсменов. У вершин Рудных гор температура минус 10 минус 15 градусов. 80 сантиметров рыхлого снега. Отличные условия для лыж и спортивных саней…».

Мы проезжаем первые метры нашего пути. В это воскресное утро улицы Дрездена почти безлюдны. Нас обгоняет машина марки «Вартбург», водитель в знак приветствия гудит. За стеклами автомашины видим улыбающиеся лица. Нас провожает почетный эскорт товарищей по университету. Усталость последних дней, когда неопределенность положения почти не давала нам спать, как рукой сняло. Мы чувствуем себя счастливейшими людьми на свете.

Однако обледенелые дороги Восточных Рудных гор вскоре возвращают нас к действительности. Несмотря на тщательный отбор, нам все же не удалось уложить все вещи в переметные сумки. Мопеды слегка перегружены, и на скользкой дороге управлять ими трудно. На коленях у одного из нас большой рюкзак с камерами, кинопленкой, медикаментами и продуктами. Обе боковые сумки у заднего колеса до отказа набиты надувными матрацами, спальными мешками, канистрами для бензина и масла, картами, проспектами, одеждой. Палатка уложена поперек багажника, а четыре запасные покрышки привязаны к щитку заднего колеса и развеваются на ветру. Наконец, алюминиевые коробки с запасными частями и инструментами прикручены к бакам. Нагрузка каждого мопеда составляет в общей сложности 225 килограммов — на 80 килограммов больше, чем разрешает полиция, а следовательно, и завод.

На каждом повороте приходится чуть ли не вступать в борьбу с мопедом. Постепенно мы приобретаем первый опыт и вскоре уже не волнуемся, когда одну из машин так заносит, что она становится поперек дороги.

— Быстрей, быстрей! Вечером мы должны быть в Праге!

Рюдигер дает газ. На лице его широкая, довольная улыбка. Впрочем, разглядеть ее трудно: на нем шлем, три толстых шарфа, глаза скрыты гигантскими защитными очками.

У Поссендорфской горы мы вынуждены в первый раз сойти с мопедов и толкать их перед собой. Машины не могут одолеть крутой подъем при такой нагрузке. Можно было бы без труда повысить мощность моторов наших мопедов, но тогда путешествие потеряло бы свой смысл: ведь мы испытываем серийные машины. Поэтому все части моторов и шасси оставлены в их обычном виде. Мы позволили себе одну-единственную вольность: заменили седла сиденьями малого мотороллера KR-50, производящегося на том же заводе.