Вольфганг Шрадер - На мопедах по Африке

Мы вступаем в область тропического леса, который опоясал подножие горы. Упавшие деревья, лианы и папоротники образовали непроходимый хаос, стеной преграждающий нам путь. Воздух наполнен тонким жужжанием насекомых; лужи и небольшие болотца — идеальные рассадники для миллионов москитов.

В то время как плантаторы на равнине с нетерпением ждут периода дождей, чтобы начать посев кукурузы, здесь, на горе, влаги больше, чем надо. Обе вершины Килиманджаро — Кибо и Мавензи — находятся в сфере влажного морского воздуха, который приносят сюда муссоны. Осадки на их склонах выпадают слишком даже часто. В этом мы убеждаемся на собственной шкуре.

День близится к вечеру, и надвигающиеся грозовые облака заставляют нас спешить. До нашей цели — первой горной хижины — еще более тысячи метров. Пожалуй, мы идем слишком уж быстро. Но кто может сказать, сколько времени придется нам ждать, если погода вдруг изменится. Еще утром нам было неясно, как мы без специального снаряжения и знания местности будем штурмовать высоту в 5 тысяч метров.

Наши сомнения рассеяли проспекты: «Отель „Кибо“ организует для вас альпинистскую экскурсию на самую высокую одиночную вершину мира и снабдит всем нужным снаряжением. Наши проводники и носильщики известны повсюду. Они очень опытны и всегда готовы оказать вам помощь. Их кулинарное искусство заслужило всеобщую похвалу».

Далее более мелким шрифтом была сделана приписка: пятидневная экскурсия для двух человек обойдется всего в 460 немецких марок. Но тут чудо для нас сотворила слава Дрездена, о котором хозяйка отеля знала как об известном центре альпинизма. Эта хозяйка, невысокая энергичная дама, сама следила за упаковкой грузов, отдавала распоряжения носильщикам и указывала комнаты вновь прибывшим туристам. Когда мы подошли, она как раз беседовала с супружеской парой, которая собиралась совершить восхождение на гору. Наш разговор с хозяйкой отеля был очень короток:

— Здравствуйте, нам хотелось бы… — продолжить мы не успели. Испытующий взгляд в одно мгновение оценил наши кошельки и наши спортивные возможности.

— Вы можете еще сегодня последовать за партией, которая идет с проводником. Консервы лучше всего купите [45] Сохранена орфография источника. во втором магазине, на левой стороне улицы. Вещевые мешки и рукавицы получите у меня. Желаю счастья.

Нам повезло и с ночлегом. Число мест в горных хижинах ограниченно, и заявку на восхождение надо подавать за несколько месяцев.

— Если вы отправитесь сейчас же, то еще к вечеру догоните группу швейцарцев и сможете вместе с ними подняться на гору, — услужливо ответил на наш вопрос носильщик.

И через какой-нибудь час мы были уже в пути.

Неподалеку от первой хижины нам попадается навстречу человек. По его фантастической одежде нетрудно определить, что он носильщик. Он спрашивает нас, не видели ли мы двух молодых англичанок, которых он разыскивает. Из последующего разговора узнаем, что при выборе спутников судьба исполнила наши сокровенные желания. Остаток дня уходит на поиски этих двух пропавших женщин, а поздно вечером наша группа в полном составе уже сидит в горной хижине за ужином.

Вскоре после восхода солнца наш маленький караван снова отправляется в путь. Впереди идут двое швейцарцев, пожилые спокойные люди с подозрительно новым горным снаряжением. За ними следуют носильщики, проводники и повар, всего шесть человек, а замыкаем шествие мы — молодежь. Обе девушки в джинсах, облегающих джемперах и с шикарными косынками на шее. Правда, держатся они с «аристократической недоступностью», но мы все же узнаем, что они уже больше двух лет разъезжают по Африке.

Наше любование красотами природы подходит к концу. Дорога требует полного внимания. Крутой подъем сквозь чащу джунглей мы вынуждены преодолеть на четвереньках. Но вот лес остается позади, пояса растительности сменяются очень быстро. Место, где растут кусты ежевики, соответствует, например, климату нашей родины. Тропинка вьется по отлогой поляне, усеянной цветами. Потом следует обнаженный участок земли. Пожары опустошили здесь громадные площади, лишив их всякой растительности. Наверху, на высоте почти 4 тысяч метров, растет сенега — громадное растение доисторической эпохи. Словно предостерегая кого-то, вытягивает оно свои почти трехметровые пальцы-стволы с густой листвой. Под прикрытием скалы у весело журчащего ручейка приютилась горная хижина. По вечерам солнце радует нас сказочными световыми эффектами; мы уже давно над облаками.

На следующий день добираемся до высокогорной долины у подножия вершины Кибо. Долгие часы идем по полям, усеянным камнями и щебнем. Местность вокруг невыразимо голая и безотрадная. Зеленая зона осталась далеко внизу. И хотя запасы продовольствия значительно сократились, вещевые мешки не стали легче. Теперь вместе с питьевой водой мы вынуждены нести с собой и дрова.

Солнце постепенно скрывается за пеленой тумана. Незадолго до того, как мы добрались до очередной хижины (на высоте 4700 метров), начинается дождь. Термометр показывает один градус выше нуля.

В хижине царит та напряженная атмосфера, которая знакома каждому участнику спортивных соревнований, — лихорадка перед стартом. Уже в 17 часов все лежат на твердых деревянных нарах. За стеной ревет и стонет буря и, как бешеная, рвет с крыши легкие металлические листы. Керосиновая лампа мрачно чадит, а печка давно уже прекратила свою безнадежную борьбу с холодом. Медленно тянется время. Каждый раз, когда мы собираемся уснуть, кто-нибудь рывком открывает дверь и смотрит, какая погода. 20 часов. Метель не утихает. Подъем невозможен. На столе в хижине лежит журнал-дневник восхождений, и нам попадается на глаза запись: «Из-за снежной бури четыре дня проторчали в хижине, а потом из-за недостатка продуктов спустились».

22 часа. Снежная буря. Совместными усилиями нам едва удается снова закрыть дверь. Снежная буря на экваторе! Снежная буря в нескольких километрах от манго и пальм. 24 часа.

— Тише! — протестуют остальные. — Довольно комментариев!

Около двух часов проводник поддается настояниям одного из швейцарцев, и мы поднимаемся. Шарим в темноте в поисках одежды. Питание, фотоаппараты и защитные очки еще с вечера заботливо упакованы так, чтобы они были под рукой. Шерстяные вещи мы из-за холода надели еще накануне.

Выходим. Перед нами волшебная картина. Буря утихла. Взошла луна, и в ее свете на Мавензи сверкает снег. Угрожающим чудовищем встает перед нами Кибо. Каким маленьким и ничтожным кажется здесь человек! Беседуя, мы непроизвольно понижаем голос до шепота. Сначала идем по небольшой долине. Швейцарцы торопят проводника. Наша группа растянулась в длинную колонну. Проходит час, и нас окутывают облака, приглушающие всякий звук. Навстречу движется какая-то фигура. Это жена швейцарского врача. У нее нет больше сил подниматься, и она возвращается. Немного позже мы слышим крики о помощи. Проводник и муж бросаются назад, чтобы проводить заблудившуюся женщину в хижину. Дальше идем сами. «В конце долины поверните налево и идите далее по следам ног». Нам вспоминаются путевые заметки членов альпинистского клуба. Но где же все-таки долина? Ориентироваться в тумане почти невозможно. Каменные глыбы заставляют нас петлять. Подъем становится подозрительно крутым. Назад! Наконец мы достигаем уступа.