Жак-Ив Кусто Джемс Даген - Живое море

""Коншельф-Один" и "Коншельф-Два", — говорил Кусто, — убедили группу, что еще при нашей жизни станут обычными промышленные и научные станции на дне моря. Они найдут сотни практических применений. Но для нас не это |— главная награда за труд на рифе Шаб-Руми. Самым важным было захватывающее сознание того, что море стало нашим домом…"

Очень важен в эксперименте и тот факт, что в состав экипажа входили люди не исключительного здоровья, а самые обычные.

В сентябре — октябре 1965 года был осуществлен "Кон-шельф-Три". Подводный дом в виде шара установили в Средиземном море недалеко от Монако на глубине 110 метров. Шесть акванавтов пробыли под водой 23 дня. Для дыхания использовалась кислородно-гелиевая смесь. Впервые человек находился на такой глубине, и естественно, что главной его задачей были биологические исследования, сбор образцов грунта, изучение течений и т. д. Значительную часть времени акванавты отводили на выполнение программы, состоящей из медицинского контроля, физиологических тестов, проверки психического состояния и мыслительных способностей каждого. Кроме того, по соседству с шаром стояло предоставленное нефтяной компанией, субсидирующей "Коншельф-Три", буровое оборудование, на котором акванавты работали не хуже, чем на суше. Опыт с "Коншельфом-Три" увенчался полным успехом. На пресс-конференции в Монако, устроенной после окончания эксперимента, Жак-Ив Кусто сказал:

"Мы намеревались, во-первых, точно определить возможность проведения промышленных работ на глубине более 100 метров, а во-вторых, выявить способность самих акванавтов, живущих в синтетической атмосфере, к физическому и умственному труду. В обоих случаях мы получили положительный ответ. "Коншельф-Три" убедил нас в необходимости подводных домов. Но они должны быть максимально независимы от поверхности".

"Коншельфы" Кусто вызвали своего рода цепную реакцию в среде ученых. Во многих странах, используя методику, колоссальный опыт, технические достижения французского исследователя, стали создавать подводные станции и дома. Например, в США в соответствии с тщательно разработанной программой исследований, которая субсидировалась Военно-морским флотом, подводные лаборатории (СИЛЭБ) устанавливались на различных глубинах Тихого и Атлантического океанов, в том числе и на глубинах более 100 метров.

Благодаря усилиям Кусто и подводных исследователей разных стран был проложен путь к обживанию шельфа.

"Перспективы обитаемых станций на шельфе и глубже, — писал Кусто, — почти неограниченны. Разумеется, я отнюдь не думаю, что люди когда-нибудь вовсе переселятся на дно моря; мы слишком зависимы от своей естественной среды, и вряд ли возникнут веские причины, чтобы отказаться от всего, что нам так дорого: от солнечного света, свежего воздуха, лесов и полей".

Для людей, длительное время пребывающих под водой, очень важна проблема взаимоотношений с аборигенами "голубого континента" — рыбами и морскими животными. С одними из них безусловно установятся дружеские контакты, например, с первым кандидатом в домашние животные — дельфином; других же, как акулы, надо опасаться. Однако о поведении рыб и морских животных в естественной для них среде сведения исключительно скудны. И Кусто ставит новую задачу — исследовать жизнь на разных широтах Мирового океана, в направлении взаимоотношений с ней человека.

Для реализации новой программы Кусто организует экспедицию на "Калипсо", переоборудованном из минного тральщика. К февралю 1967 года судно приспособили для подводных киносъемок. Новое предприятие Кусто финансировала американская телевизионная фирма "Воль-пер Продакшнс", для которой он по контракту должен был подготовить серию фильмов о жизни океана. На "Калипсо" были смонтированы телевизионные установки, позволяющие наблюдать за обитателями океана как впереди судна, так и за его кормой. В кормовом трюме находились две одноместные подводные лодки, рассчитанные на погружение до 500 метров.

Существенно улучшил Кусто и свое детище — акваланг. Акваланги теперь стали совсем обтекаемыми, благодаря пластиковому кожуху, который закрывает все четыре баллона и ультразвуковой телефон. На шлеме из пластика — радиоаппаратура для связи с поверхностью и аккумуляторы для светильников. В шлем вмонтирован кварцевый прибор для ориентирования. Эти новинки обеспечивают большую безопасность аквалангиста, увеличивают его подвижность на 30 процентов и заметно уменьшают затраты мускульной энергии.

Первый этап экспедиции продолжался больше года. "Калипсо" вышла из Марселя в феврале 1967 года и направилась в Красное море, а затем в западную часть Индийского океана. Пожалуй, главным объектом исследования и подводных съемок были акулы. Аквалангисты "Калипсо" специально искали встречи с этими "волками океана", стремясь узнать, где вымысел и где правда во всем том, что приписывается акулам. Об исследованиях в Красном море и в Индийском океане рассказано в новых книгах Ж.-И. Кусто "Чтобы не было в море тайн" (1974 г.) и "Калипсо" и кораллы" (1974 г.). Последняя представляет собой отрывки из книги "Жизнь и смерть кораллового моря".

В дальнейшем экспедиция проводила исследования и киносъемки в Атлантическом океане. Обнаружены и тщательно изучены затонувшие корабли у острова Св. Елены и на Серебряной банке. Эти работы, хотя и выходили за пределы основной программы исследований "Калипсо", однако были органически связаны с деятельностью Кусто, как одного из создателей современной подводной археологии. О поисках сокровищ на Серебряной банке Ж.-И. Кусто рассказал в книге, написанной вместе с Ф. Диоле "Затонувшие сокровища" (1975 г.).

В июле 1969 года "Калипсо" стояла на якоре у одного из Алеутских островов, в Тихом океане. Под килем судна на глубине 180 метров проводил исследования подводного каньона на "ныряющем блюдце" Реймон Коль. В это время американский космонавт Нил Армстронг ступил на поверхность Луны, и калипсяне, затаив дыхание, слушали голос Армстронга, доносившийся из радиоприемника. Кусто тотчас же по подводному гидроакустическому телефону сообщал новости на "ныряющее блюдце".

Такая оперативная связь между Луной и дном океана — торжество современной техники, но для Кусто контакт космос — океан имел и другой, более глубокий смысл. Кусто вспоминает: "Армстронг и Коль одновременно рассказывали о том, что они видели. Космонавты находились в чуждом, страшном, безжизненном мире, а океанавт, напротив, описывал нам стаи крупных креветок, изящные горгонарии, скопища огромных камчатских крабов, пытавшихся укрыться в щелях подводных скал. Луна была мертва, а в океане кипела жизнь. Мы в еще большей мере осознали, что являемся счастливыми обладателями бесценного достояния — планеты Земля".