Тур Хейердал - Экспедиция “Тигрис”

Исходя из классификации, приводимой Салоненом, «Тигрис» явно принадлежал к разряду ма-гур, «божьих кораблей» древнейшего типа. Мои товарищи по плаванию нисколько не возражали против такого толкования, особенно когда я подчеркнул, что мы вышли на поиски начала всех начал и что шумерская история начинается с божественных мореплавателей, а не с моряков торгового флота.

Мои слова вовсе не были шуткой. Те из нас, кто унаследовал монотеистическую религию Авраама, легко забывают, что слово «бог» понималось иначе людьми, которые обожествляли своих предков. Семитские племена рано смешались с шумерскими пришельцами на территории нынешнего Южного Ирака; очевидно, при этом произошло также смешение древних религий. Подобно Аврааму, шумеры вели счет своим царям от судостроителя, спасшего человечество от полного уничтожения потопом, но если у древних иудеев и цари, и простые люди происходили от Адама, то шумеры четко различали царей и простолюдинов. Подобно египтянам и представителям древних культур Мексики и Перу, они считали своих правителей божественными потомками Солнца. Культ Солнца сочетался у них с культом предков. Царя обожествляли при его жизни, причем его ранг в ряду богов определялся количеством царственных предков. Естественно, что писцы доавраамовой поры, запечатлевшие на глиняных плитках события древних времен, полагали богами священных царей, которые высадились на шумерских берегах и потомки которых основали первую династию Ура. Если мы отнесем шумерских богов исключительно в разряд мифических существ, нам придется так же поступить и со всеми династиями Шумера, от первой до последней. Задача заключается в том, чтобы проследить шумерскую историю до ее мифических истоков, где обожествленные земляне сочетаются с птицечеловеками и небесными телами.

В моем багаже была также небольшая книжечка «Шумеры», написанная другим видным авторитетом, профессором Ч. Л. Вулли. В первой же главе, названной им «Начала», этот известный археолог обращается к сути вопроса:

«Шумерские легенды, объясняющие начало цивилизации в Месопотамии, явно предполагают приход людей с моря, причем люди эти, судя по всему, есть сами шумеры, а тот факт, что исторически известные шумеры населяли южные области и что город Эриду, слывший у них древнейшим во всей стране, расположен южнее других городов, говорит в пользу такого предположения».

Завершая книгу, Вулли подчеркивает, сколь трудно оценить все то, чем современный мир обязан шумерам, доле человечества, лишь недавно спасенной от полного забвения. Шумеры, говорит он, заслуживают высокого почета за их достижения, но еще больше за воздействие на историю человечества. Шумерская цивилизация была ярким факелом в мире варварства. Этап, когда начала всех искусств связывали с Древней Грецией и Зевсом-олимпийцем, продолжает Вулли, пройден нами, «теперь нам известно, что этот цветник гениев питался соками Лидии и страны хеттов, Финикии и Крита, Вавилонии и Египта. Но корни уходят еще глубже: за всем этим стоит Шумер. Военные завоевания шумеров, высокоразвитые искусства и ремесла, общественная организация, морально-этические и даже религиозные представления — не изолированный феномен, не археологический курьез, мы обязаны изучать их как частицу нашего собственного существа, и, восхищаясь ими, мы воздаем должное нашим духовным предтечам» [14] Woolley C. L. The Sumerians. New York, 1965, pp. 7‑8, 192‑194. .

Воздавая должное шумерам как нашим духовным предтечам, мы воздаем должное народу неизвестного происхождения. Народу, пришедшему с моря на судах типа ма-гур.

Обобщая данные раскопок, Вулли отмечал, что за весь период от первой до последней династии Ура шумерская цивилизация не прогрессировала. Напротив, археологические данные свидетельствуют о том, что она достигла своего зенита еще до основания первой династии. «Начиная с первой династии Ура если и наблюдаются какие-то перемены, то в сторону упадка, и позднейшие века не произвели ничего равного сокровищам древнейших гробниц».

Бесподобные произведения искусства, созданные нашими духовными предтечами в додинастические времена, свидетельствуют не только о непревзойденном мастерстве и тончайшем вкусе. Самый материал, выбранный художниками, говорит нам кое-что об их бывшей родине и о связях с другими странами. Связях не поверхностных и не случайных. Ведь в стране, которую они заселили, — в Южном Ираке, — не было металлов и драгоценных камней. Не было даже обыкновенного строительного камня. Богатство этого края составляли плодородная почва и пригодные для судоходства воды. Обширные аллювиальные равнины, где эти люди могли выращивать сельскохозяйственные культуры и пасти скот. Идеальное расположение для коммерческой активности на морских и речных путях. Тогдашний Шумер обладал куда более пышной растительностью, как это видно из плитки, описывающей прибытие в Ур первого божественного правителя из Дильмуна:

«Он прибыл в Ур, Энки, властитель бездны, по велению рока. О город обильный, щедро омываемый водами... зеленый, словно гора, Хашур-лес, тени пространные...» [15] Kramer. Op. cit., p. 60.

Так описывали шумеры край, где ныне царствуют пески, где нет ни капли воды, ни одного зеленого листика, ни клочка тени. Однако первозданный чудный ландшафт не располагал тем, что требовалось ювелиру и золотых дел мастеру, чтобы задумать и создать изумительные сокровища, преданные земле вместе с первыми правителями. Как тут не призадуматься над ярким описанием гробниц в книге профессора Вулли:

«В Уре обнаружен некрополь, где древнейшие захоронения датируются примерно 3500 годом до н. э., а самые последние относятся к началу первой династии; есть здесь могилы местных правителей, не упоминаемых в списках царей... Поражает, что уже в этот ранний период шумеры знали и широко применяли в строительстве не только колонны, но и арки, своды... купола — элементы, освоенные западным миром лишь тысячи лет спустя.

Богатство захоронений свидетельствует, что высокому развитию архитектуры отвечал общий уровень цивилизации. В изобилии встречаются золотые и серебряные изделия, причем из драгоценных металлов делали не только украшения, но и сосуды, оружие, даже инструмент; медь была в повседневном обиходе. Многочисленны каменные вазы, излюбленным материалом был белый кальцит (алебастр), но широко использовались также мыльный камень, диорит и известняк; более редки кубки и чаши из обсидиана и лазурита; по сердолику и лазуриту больше работали ювелиры. Обильно представлена в гробницах Ура техника инкрустации раковинами, перламутром и лазуритом, известная нам по декоративным стенам Киша.

Сколь богатой была эта цивилизация, видно из перечня предметов, найденных в могиле правителя Мескаламдуга, относящейся к позднему периоду описываемого некрополя. Сама могила ничем не примечательна — простая земляная яма, на дне которой стоял деревянный гроб с покойником и с отсеком для даров. Голова правителя была облачена в чеканный золотой убор, или шлем, в виде парика; гравированные штрихи обозначали волосы и плетеную повязку. Шлем с объемным изображением ушей и рельефными бакенбардами закрывал весь затылок и скулы. Точно такой головной убор показан на Стеле коршунов Эанатума. Отдельно лежали две гладкие чаши и выполненный в виде раковины золотой светильник с выгравированным на них именем правителя; на серебряном поясе висел золотой кинжал с украшенной золотой зернью рукояткой, а рядом с телом лежали два топора из электрона; личные украшения правителя включали браслет из треугольных золотых и лазуритовых бусин, сотни других бусин из того же материала, золотые и серебряные серьги и браслеты, золотой талисман, изображающий сидящего тельца, два серебряных светильника в форме раковин, золотую булавку с шляпкой из лазурита. Еще больше даров помещалось рядом с гробом. Особенно прекрасна золотая чаша с рифлением и гравировкой, с маленькими ручками из лазурита; рядом с ней лежали серебряный кувшин для возлияний и подставка; насчитывалось около полусотни кубков и чаш из серебра и меди, большое количество оружия, копье с золотым наконечником, кинжалы с золотом и серебром на рукоятках, медные копья, топоры и тесла, набор стрел с треугольными наконечниками из кремня.