Федор Соймонов - Описание Каспийского моря...

Наумовъ прибылъ въ Дербентъ въ то самое время, когда Капитанъ фонъ Верденъ показался предъ городомъ съ транспортными и прочими судами Опасность тамошней рейды отъ всѣхъ вѣтровъ, и притомъ худой грунтъ для якорей, извѣстны были морскимъ Офицерамъ. Не зная ничего о Наумовѣ , и не чаючи толь скораго Императорскаго прибытія, согласились они, ѣхать двѣ мили далѣе въ южную сторону къ устью рѣки Милукеникія , гдѣ грунтъ для якорей гораздо лучше, и стоять тамъ до указу. Но тогда послалъ Полковникъ Наумовъ къ командиру флота, и приказалъ его просить къ себѣ въ городъ, поточу что имѣетъ съ нимъ говоришь о нужныхъ дѣлахъ. Фонъ Герденъ , будучи тогда боленъ, послалъ вмѣсто себя Лейтенанта Соймонова .

Дѣло было сіе: Наумовъ согласился съ Нампомъ , чтобъ у двоихъ городскихъ воротъ, сѣверныхъ и у морскихъ поставить Россійской караулъ, дабы жители, отъ которыхъ Нампъ былъ не безопасенъ, не могли препятствовать вшествію Государя Императора. Но понеже при немъ толь мало было людей, то хотѣлъ онъ, чтобъ прислали ему съ судовъ нѣсколько человѣкъ, безъ коихъ на судахъ обойтися можно. На судахъ были два капральства драгунъ; сіи пришли безъ труда въ городъ, и стали у городскихъ воротъ. Имамъ Кули Вегъ , сіе то было имя Наила , показалъ себя Наумову и Соймонову весьма благосклоннымъ. Онъ подчивалъ ихъ великолѣпно. Людямъ съ судовъ было вольно, всякой день приходить въ городъ, и запасаться всякими потребностями. Для того остались суда предъ Дербентомъ ; но они имѣли и то щастіе, что не случалось сильныхъ вѣтровъ, кои бы имъ вредить могли.

Между тѣмъ россійская армія, выступивши 16 Августа изъ Тарку , претерпѣла нѣкоторой вредъ отъ невѣрности двухъ тамошнихъ владѣльцевъ, Султана Махмута изъ Утемиша , и Усмея Хайтакскаго , кои хотя Послу Волынскому оказывали всякое доброхотство; но когда дошло до самаго дѣла, то со всѣмъ противное тому учинили. Августа 18 числа прошедши провинцію Бойнакъ прибылъ Государь на то мѣсто, гдѣ земля Утемишъ соединяется съ Хайтаками . Послано было нѣсколько Козаковъ дли разсматриванія той земли. Сіи возвратились съ такимъ извѣстіемъ, что жители хотя и не оказывали неудовольствія о прибытіи Россіанъ, однако не дозволяли къ нимъ подходить близко; да и нѣкоторые по нимъ стрѣляли. Для сего было опредѣлено, чтобъ 19 числа стоять на мѣстъ, и лошадямъ дать отдохнуть. Того-же дня по утру послали Есаула Козацкаго съ тремя человѣками въ мѣстечко Утемишъ, для отнесенія Султану письма, отъ Генерала Адмирала, и для объявленія ему, чтобъ онъ либо самъ пришелъ, или бы прислалъ депутатовъ въ лагерь, для принятія повелѣній отъ Его Императорскаго Величества. Вмѣсто того, чтобъ на то изъясниться, приказалъ Султанъ Махмутъ Есаула и Козаковъ изрубить безчеловѣчнымъ образомъ. Войска изъ 16000 человѣкъ состоящаго, которое онъ во своей и Усмеевой области собралъ, было по его мнѣнію довольно, чтобъ истребить Россіанъ, потому что онъ надѣялся, нечаянно учинить на нихъ нападеніе. Но не здѣлалось по его желанію. Въ началъ четвертаго часа по полудни увидѣли ихъ приближающихся. Они бились запалчиво, и долго стояли въ сраженіи. Ибо съ начала не можно было противъ ихъ поставить довольную силу. Но какъ скоро сіе учинилось, то всѣ непріятели въ бѣгъ ударились. Гнались за ними 20 верстъ до Султанской резиденціи, которая есть тоже мѣстечко Утемишъ . Сіе мѣстечко, изъ 500 домовъ состоящее, тогда Россіанами разграблено, и въ пепелъ превращено. Тоже учинилось съ шестью деревнями. Число побитыхъ непріятелей простиралось до 2000 человѣкъ, и полученная добыча скота до 7000 быковъ и до 4000 барановъ.

Сей случай причинилъ, что армія не прежде 21 числа паки вступила въ походъ; 23 числа стали лагеремъ при рѣчкѣ Дарбахѣ , или Дербахѣ , а 23 воспоследовало шествіе Его Величество въ Дербентъ. Наилъ съ великою свитою знатнѣйшихъ жителей встрѣтилъ Государя за версту отъ города и падъ на колѣни поднесъ Его Величеству два серебреные ключа отъ городскихъ воротъ, или оные то представляли, на серебреномъ блюдъ; причемъ онъ изъяснился слѣдующими словами: "Чрезвычайно радостно ему и всѣмъ жителямъ города Дербента , что Его Величество Великій Императоръ Всероссійскій пришелъ для принятія ихъ во свое покровительство. Городъ хотя и построенъ, по нынѣшнему его состоянію, Персидскими Царями: но онъ имѣетъ свое начало отъ Александра Великаго , потому что еще многіе находятся остатки, кои такое безспорно доказываютъ. Для того есть пристойное и справедливое дѣло, что городъ предается во власть не меньше Великому Монарху, которой обѣщался защищать оной отъ всѣхъ грабительскихъ нападеній бунтовщиковъ. Того ради почитая себя за честь быть верноподданными Великаго Императора, тоже съ уничиженіемъ засвидѣтельствуютъ чрезъ поднесеніе ключей сего города; причемъ они всеподданнѣйше себя препоручаютъ милости и попокровительству Его Императорскаго Величества". Одинъ изъ сихъ ключей, [и сказываютъ, что одинъ токмо былъ] хранится и нынѣ [на деревянномъ блюдѣ] въ Императорской кунсткамерѣ при Академіи Наукъ. Кажется, яко бы онъ былъ отъ посредственнаго висячаго замка, каковые во всѣхъ восточныхъ земляхъ и въ Китаѣ обыкновенно употребляются.

Регулярное пѣхотное войско, прошедъ чрезъ городъ, стало лагеремъ на равнинъ близъ моря. На драгуны и Козаки нашедши лучшей кормъ для своихъ лошадей поставили свой станъ при рѣкъ Милукенти за 5 верстъ отъ устья. Тогда получилъ Капитанъ фонъ Верденъ указъ итти съ судами къ устью рѣки Милукентіи , и тамъ стать на якоряхъ. А Лейтенантъ Лунинъ посланъ былъ на Шнавѣ въ Баку , чтобъ склонить жителей къ послушанію, и роздать сочиненной на Персидскомъ языкѣ манифестъ, коего содержаніе было такое: "Государь Императоръ, яко вѣрной сосѣдъ и союзникъ Шаху, пришелъ со своимъ войскомъ токмо въ томъ намѣреніи, чтобъ принять сіи мѣста въ защищеніе отъ бунтовщиковъ; Дербентской Наилъ принялъ онъ Его Величества сію высокую милость, ни мало не медлилъ, употребить оную въ пользу города; потому бы и городъ Баку для своей безопасности принялъ Россійскій гарнизонъ, которой имѣетъ быть снабдѣнъ провіантомъ и всякою потребностію изъ Дербента ". Однако не воспослѣдовало на то по желанію. Жители города Баку хотя отъ Лейтенанта и приняли манифестъ, но въ городъ его не пустили. Чрезъ нѣсколько часовъ данъ ему сей отвѣтъ: "Они уже нѣсколько лѣтъ оборонялись отъ бунтовщиковъ безъ всякой помощи, также и впредь обороняться думаютъ; потому они не примутъ ни одного человѣка гарнизону, ниже одного Батмана [вѣсъ въ 15 фунтовъ] провіанту не требуютъ". Съ симъ Лунинъ въ Дербентъ возвратился.