Марло Морган - Послание с того края Земли

На следующий день я села в самолет. Мои лицо и волосы были чистыми, хотя прическа — просто ужас! Плюс к тому я ковыляла во вьетнамках, которые пришлось обрезать, чтобы они налезли на мои наросшие «копыта». Однако пахла я чудесно. Все деньги, какие у меня были, я запихала в рубаху, так как забыла купить одежду с карманами.

Хозяйка квартиры была рада меня видеть. Она все уладила с собственниками дома, пока я отсутствовала. Проблем не было — просто нужно было заплатить задолженность по квартплате. Удивительно дружелюбный австралиец, выдавший мне телевизор и видеомагнитофон напрокат прямо перед моим отъездом, даже не прислал уведомление и не попытался вернуть свое оборудование. Он тоже был рад меня видеть. Он знал, что я не уеду, не вернув его товары и не уплатив по счету. Мой проект был еще не завершен, и мне следовало бы им заняться. Участники проекта шутили и спрашивали, может, я увлеклась поиском опалов и не захочу теперь возвращаться в офис. Оказывается, с владельцем джипа договорились так: если Оота и я не вернемся, то он отправится за своей машиной в пустыню, а потом позвонит моему начальству. Он объяснил им, что я отправилась в странствие, а это означало путешествие в безвременье аборигенов: пункт назначения неизвестен. Им ничего не оставалось, кроме как смириться с моими действиями. Никто другой не мог завершить проект, так что он дожидался моего возвращения.

Я позвонила дочери. Она с облегчением и восторгом узнала обо всем, что со мной приключилось, И призналась, что у нее ни разу не возникало чувства тревоги по поводу моего исчезновения. Дочь была уверена, что если бы мне грозила какая-то реальная беда, она бы как-нибудь это ощутила. Я открыла накопившуюся почту и узнала, что один родственник исключил меня из рождественского обмена подарками! По его мнению, не было никаких причин, извиняющих меня за то, что я не прислала подарки на Рождество.

Понадобилось долго отмокать в ванне, тереть стопы пемзой, втирать кремы, пока я снова смогла надевать чулки и носить обувь. Отмершие ткани пришлось даже срезать электрическим ножом!

Я вдруг поняла, что испытываю благодарность за самые банальные вещи, например за бритву, чтобы бриться под мышками, за матрас, за рулон туалетной бумаги.

Я старалась снова и снова рассказать людям о племени, которое стало мне так дорого. Об их образе жизни, об их системе ценностей и, самое главное, об их тревожном послании, касающемся нашей планеты. Каждый раз, когда я читала что-то новое в газете о том, насколько серьезный вред мы наносим окружающей среде, и о предсказаниях того, что самая зеленая и буйная растительность может быть выжжена дотла, я понимала: и в самом деле, Истинное племя просто вынуждено уйти. Оно и так едва держится на той пище, которую добывает, что уж говорить о солнечной радиации и ее последствиях. Они правы: мы, люди, сами не создаем кислород; это умеют делать только растения. По их словам, «мы уничтожаем душу земли», уничтожая их. Технический прогресс и человеческая жадность выпустили из бутылки джинна великого невежества, который грозит погубить все живое на Земле, и эту болезнь может излечить лишь благоговение перед природой. Истинное племя заслужило право не продолжать свой род на этой, уже и так перенаселенной планете. От начала времен они оставались исполненными истины, честными, мирными людьми, которые всегда верили в свою связь с Вселенной.

Вот чего я не понимала: почему никто, с кем бы я ни говорила, не интересовался системой ценностей Истинного племени! Да, усвоить то, чего не знаешь, принять то, что кажется чужеродным, страшно. Но я старалась объяснять, что это дает нам возможность расширить границы собственного восприятия; это поможет решить наши общественные проблемы, даже исцелить болезни. Все были глухи к моим словам. Австралийцы ушли в оборону. Даже Джефф, как-то намекавший, что позвал бы меня замуж, и тот не желал мириться с тем, что мудрости можно научиться у каких-то аборигенов. Он как бы хотел сказать: это здорово, что ты набралась такого уникального опыта, пережила разные приключения, но теперь начинай-ка оседлую жизнь в привычной тебе женской роли. Однако настало время, и я покинула Австралию, завершив свой проект в области здравоохранения и так никому толком и не рассказав про Истинное племя.

Похоже, следующий этап моего пути был вовсе не в моей власти, меня будто вела высшая сила.

В самолете, летевшем в Соединенные Штаты, напротив меня сидел человек, с которым у нас завязался разговор. Это был бизнесмен средних лет — такое пузо, будто вот-вот лопнет! Мы болтали на разные темы и, наконец, заговорили про коренных австралийцев. Я рассказала ему о своих приключениях на краю света. Он внимательно слушал, но его итоговое замечание выражало все ту же реакцию, с которой я сталкивалась до сих пор. Он сказал:

— Ну, никто из нас даже не знал, что этот народ вообще существует, и если они уходят, что с того? Честно говоря, думаю, всем на это наплевать. Кроме того, — добавил он, — их идеи противоречат нашим, а разве могут миллионы людей ошибаться?

Несколько недель мои мысли о чудесных Истинных Людях были плотно упакованы и накрепко запечатаны в моем сердце. Я держала рот на замке. Эти люди так прочно вошли в мою жизнь, что мне не хотелось «метать бисер перед свиньями», если, как я чувствовала, вероятность скептической реакции была столь велика. Постепенно, однако, я стала понимать, что мои старые друзья по-настоящему этим заинтересовались. Некоторые просили меня проводить беседы о моем уникальном опыте с более широкой аудиторией. Реакция всегда была одинаковой: слушатели сидели как завороженные. Они понимали, что того, что сделано, уже не воротишь, но многое еще можно изменить.

Истинное племя покидает нас, но нам было оставлено их послание, невзирая на нашу привязанность к «подливкам» И «глазури». Не то чтобы мы хотели убедить племя остаться, возобновить деторождение. Это не наше дело. О чем нам следует позаботиться в первую очередь — так это о том, чтобы применить их миролюбивую, осмысленную систему ценностей на практике. Я знаю, у каждого из нас две жизни: одна — это та, когда мы учимся, а вторая — это жизнь после учебы. Пришло время услышать стоны наших братьев и сестер и голос самой земли, которая стонет от боли.

Возможно, будущее нашего мира находилось бы в лучших руках, если бы мы, вместо того чтобы открывать что-то новое, сосредоточились на возвращении к истокам.

Племя не критикует наши современные изобретения. Оно с уважением относится к тому факту, что бытие человека — это самовыражение, творчество и приключение. Но они серьезно полагают, что в поиске знаний Искаженные должны руководствоваться и старым добрым принципом «Если это будет высшим благом для всего живого». Они надеются, что мы изменим свое отношение к материальной собственности и найдем ей соответствующее применение. Они также верят, что человечество находится ближе к переживанию рая на Земле, чем когда бы то ни было. У нас есть технология, которая позволит накормить каждого человека, и знания, чтобы предоставить всем средства выражать себя, ощущать собственную ценность, чтобы обеспечить кров и многое другое для всех людей на Земле, если мы только этого захотим.