Антон Кротов - Вперёд, к Магадану!

* * *

Мы ещё не знали, что уходим на семьдесят с лишним дней. Мы не предвидели, как будем мокнуть в Исилькуле, как будем трястись в кузовах грузовиков по Амуро-Якутской дороге, как будем плыть на барже по непомерно широким северным рекам Лене и Алдану, как встретим наледи и снег, как будем разжигать костры, разогреваясь, на Колымском тракте, как будем «вылавливать» теплоходы в Магаданском торговом порту, как будем ехать последние 8800 километров без рубля денег, как будем испытывать различного рода трудности и различного рода радости, свободу и счастье, и вообще, все наши приключения были ещё впереди и пришлись в основном на восточную половину страны.

А сейчас мы ехали, сытые, вымытые и вообще нормальные по ночной дороге Самара—Челябинск. Водитель «Камаза», нас подобравший, весёлый пузатый дядька, гнал со скоростью 100 км в час, вовремя уворачиваясь от редких встречных фар. У него на все поездки была, кажется, всего одна магнитофонная кассета, и он её заслушал буквально до дыр. Мы решили разнообразить его житие и достали кассету «Ивасей» (дуэт популярных гг. Иващенко и Васильева), припасённую специально для таких случаев.

Кассета («Девятый вал») вообще хорошая, но уж очень много места на плёнке занимают аплодисменты. Пока на кассете аплодировали, мы и водитель уже начинали скучать; пока шла песня, мы скучать переставали. Так, слушая кассету, мы проехали 174 км от Самары, где наш скоростной водитель остановился на ночлег, а мы ушли в лесопосадку, идущую вдоль дороги, поставили палатку и уснули.

* * *

Первая ночь на трассе прошла великолепно. Мы не имели тента для палатки, но не было и дождя. Даже обыкновенная сырость, возникающая ночью в палатке от нашего дыхания, пожалела нас и решила на этот раз не собираться в капельки.

Утром, наскоро собравшись, мы вышли на трассу. «Камаз» наш уже уехал, но нас это не огорчило: машин было много. Не прошло и получаса, как нам попалась легковушка до самого Челябинска.

Водителей было двое, рулили они по очереди, но, так как один из них ещё не имел водительских прав, на лобовое стекло наклеили бумажный значок «У» — якобы учебная. Правда, в настоящие учебные машины пассажиров не берут, но гаишники не обращали внимания. Водители оказались всего лет на десять старше нас, и мы легко нашли общий язык, разговаривая о городах, трассах и вспоминая разные случаи.

Наш с Андреем особый интерес вызывали энцефалитные клещи. Дома родители пугали нас, рассказывая об опасностях, которые несёт энцефалитный клещ, и об эпидемиях энцефалита, якобы бушующих на востоке. В результате мы за 76 дней своего путешествия не увидели ни единого клеща. Более того, из всех водителей, опрошенных нами (мы многих спрашивали о клещах) только один вспомнил, что некий знакомый его болел некогда клещевым энцефалитом. Так вот, челябинские водители нам объяснили, что клещ бывает весной, в мае, а сейчас его мало и он не опасен.

Днём увидали наш «Камаз», мы ещё удивились — куда он так несётся? Водитель «Камаза» нас, видимо, не заметил. Мы ехали ещё быстрее и обогнали его. Трасса шла по Башкирии, то справа, то слева торчали прямо на полях нефтяные вышки высотой в несколько метров. Выглядели они необычно, как кузнечики, поставленные вниз головой, со странной, постоянно крутящейся «ногой». Такие вышли были на каждом километре, они непрерывно автоматически качали нефть. Обслуживающего персонала у них не было.

Поля, поля, рощи, ряды лесопосадок, и опять поля, поля, поля. Солнечная Башкирия. Очень много машин на трассе, в основном — грузовики, со всех концов страны. На этой дороге можно встретить московские, питерские, челябинские номера и даже Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого автономных округов. Вся страна, как на параде.

Трасса вошла в Урал; в районе города Сим мы увидели на трассе автостопщиков — наших курганских знакомых, как раз достигших Сима. Мы поняли, что к ним на ночлег не попадём, если только не задержимся в Челябинске.

По дороге от Самары встретили несколько видов весёленьких «юбилейных» надписей и плакатов.

Первая юбилейная надпись попалась нам всего один раз:

50 ЛЕТ АВТОДОРОГЕ МОСКВА—САМАРА

Другие надписи размещались, как правило, на постах ГАИ:

3 ИЮЛЯ

С ЮБИЛЕЕМ!

60 ЛЕТ ГАИ

Третий тип надписей размещался, как мне показалось, в точках, где дорожное покрытие было в не очень хорошем состоянии:

250 ЛЕТ ДОРОЖНОЙ ОТРАСЛИ РОССИИ

1746–1996

Да, в нашей стране неискоренимая тяга к юбилеям. Одно странно: если дорожной отрасли уже 250 лет, а автодороге Москва—Самара всего 50 лет, то чем же занимались дорожники остальные два века?

Наконец, нас довезли до вокзала Челябинска. Обменялись адресами; я пообещал выслать свою книжку о великом путешествии, когда она возникнет. Мы отправились искать телефон-автомат — позвонить на предмет вписки нашим челябинским знакомым. Был уже вечер, но не поздний.

Никого дома не оказалось, и мы решили не ночевать. Доехать до Кургана можно было на двух электричках (поздно вечером Челябинск—Шумиха, рано утром Шумиха—Курган). Так мы сэкономим время и будем в Кургане, согласно расписаниям, часов в восемь утра (ездить автостопом ночью мы по-настоящему и не умеем). Пока же время электрички не настало, мы немного побродили по Челябинску.

ЧЕЛЯБИНСК

Челябинск — огромный индустриальный город. Ещё недавно он был одним из самых экологически грязных городов. Сейчас производство (и загрязнение) уменьшилось. Внешне — настоящий город с большими домами и множеством машин, во всяком случае, не деревня.

В городе видели множество автобусов, трамваев и троллейбусов, а у каждого троллейбуса сверху, над кабиной водителя, своеобразный пропеллер. Нам сказали, что это антенны, чтобы водитель мог по радиосвязи сообщать милиции о злых умыслах пассажиров.

Челябинск, как и все крупные города в начале июля 1996 года, нёс на себе отпечаток предвыборной борьбы. 3 июля прошли выборы Президента, и многочисленные листовки и надписи на стенах выражали своё отношение к тому или иному кандидату.

ЛЕБЕДЬ! ТЫ МЕНЯ ПРЕДАЛ! — гласила надпись краской на заборе.

ЕЛЬЦИН — ОТЕЦ РОК-Н-РОЛЛА! — надпись на другом заборе (видимо, Челябинск был одним из городов, в которых выступали известные музыканты в поддержку Б.Н.Е. в период предвыборной кампании).

НЕГОДЯЕВ — ПОД СУД! — весьма лояльно, и каждому по-своему понятно, восклицал третий заборный писатель.

ЧТОБ ПРИШЛА УДАЧА СНОВА, ГОЛОСУЙ ЗА ГОРБАЧёВА! — призывал совершенно уже неактуальный плакат.

Особо не задержавшись, и ещё раз безрезультатно позвонив нашим знакомым, мы сели на электричку и отправились в Шумиху. Контролёров в электричке не было. Перепаковали рюкзаки (я решил нести большой рюкзак Андрея и сумку, а он — мой автостоповский рюкзак) и уменьшили их суммарный объём примерно на треть. В Шумихе просидели четыре часа на довольно большом и многолюдном вокзале, а оттуда ранним утром уехали электричкой в Курган.